Тимофей Баженов - Дикие истории. Дневник настоящего мужика

В общем, когда мы подъехали, «религиозная» жизнь бурлила и кипела в полный рост.

Я спрыгнул с крыши и посмотрелся в зеркало заднего вида. Все мое лицо и борода были покрыты толстым слоем нежной красной пыли. Пока мы разминали кости, Густав отправился возлагать подношения. Мейби охраняла машину от обезьян. А Саид в машине оставался чистеньким. И в руках у него был красивый полиэтиленовый пакет, который он все путешествие не выпускал из рук. Мы интереса для обезьян не представляли. А вокруг него сразу собралась гоп-компания. Тридцать особей сели вокруг него в кружок на свои красные задницы и, складывая ручки в мольбе, тихонько вякали. Саид умилился и стал разговаривать с ними на всех известных ему языках. Потом стал пробовать сфотографировать. Обезьяны стали скалиться и наступать. Пасти у них очень страшные. Как у средней собаки. Клыки длинные. Зубы нечищеные.

Секунда — и они набросились с визгом.

Мой день рождения планировалось отмечать в Камбодже. И, как оказалось, Саид бережно хранил в полиэтиленовом пакете подарок для меня. Теперь этот подарок несся на самое высокое дерево по крышам пагод, прижатый к животу пожилого обезьяна с огромными красными яйцами.

Добровольные охранники культовых сооружений подгоняли вора звонкими шлепками из рогаток. За ним неслась вся стая. За стаей — Саид. За Саидом — вся съемочная группа. За съемочной группой — я. И только Мейби истерично брехала в джипе.

Обезьяний вожак, видимо, понял, что в его руках оказался особо ценный артефакт. Он забрался на самую верхушку могучей альстонии, прижал мой подарок к впалой груди и хихикал.

Гнаться за ним на этой высоте было невозможно. Он приготовился получить свое удовольствие и медленно развязывал пакет. Остальные члены банды сидели на соседних ветках и вякали, молитвенно сложив ручки. Хотя всем было понятно, что содержимым пакета никто делиться не собирается.

Прошло несколько минут, и полиэтилен полетел вниз. В руках у бандерлога оказался черный матовый предмет, отбрасывающий металлические блики.

У МЕНЯ ВНУТРИ ВСЕ ПОХОЛОДЕЛО: «НЕУЖЕЛИ «ПАРАБЕЛЛУМ»…»

Я много раз говорил коллегам, что хотел бы обладать моделью «люгер». И зная способность Саида достать что угодно, следовало предполагать, что это он и есть.

Между тем самец вертел в руках увесистый сувенир, пробовал его на зуб. А разглядеть, что это, мы не могли, так как обезьяна сидела на верхушке дерева в лучах контрового солнечного света.

Вскоре хулиган понял, что объект несъедобен и некрасив, и разжал свои черные ручки. Предмет, цепляясь за ветки, ринулся к земле. За ним с разных высот помчались обезьяны. По земле к подножию альстонии ринулась толпа кхмеров с рогатками, во главе которой мчался Саид.

Это оказался не пистолет. В тот день мне раньше времени подарили машинку для бритья головы. Она работает до сих пор. Хотя в первый день с ней происходили такие события. Вот какое раньше было европейское качество.

Во время обезьяньей погони мы взмокли. Глиняная пыль, смешавшись с потом, была похожа на густую кровь. Я с удовольствием залез на крышу и, когда машина тронулась, наслаждался прохладой от набегающего потока воздуха.

Наш путь лежал на плато Пном Бокор. Часто встречающееся в кхмерском языке слово «пном» означает холм, возвышенность. Например, Пном Пень — холм принцессы по имени Пень.

На Пном Бокор мы стремились по нескольким причинам. Во-первых, это самое прохладное место в Камбодже, и потому природа там особенная. Во-вторых, это единственное место в мире, где сохранилась горная эдафическая саванна — место жительства диких азиатских слонов. Огромные каменные плиты на Пном Бокоре покрыты тонким слоем плодородной земли. Исполинским деревьям просто не за что цепляться, и именно поэтому формируется саванна — высокотравье с небольшими участками кустарника и редкими деревьями. Немного похоже на лесостепи, которые можно наблюдать в Крыму, около Белогорска и на наших границах с Казахстаном.

Вечерело. И мы решили стать лагерем недалеко от заброшенной французской виллы. Вокруг нее еще недавно шли ожесточенные бои, повсюду лежали мотки колючей проволоки и были воткнуты значки «дэнджер майнс». И если европейские значки — это просто красный квадратик с черепом и костями, то кхмерские все последствия прогулки по минному полю живописуют в подробностях.

Вообще, кхмеры склонны к детализации. На дорожных знаках они стараются прорисовать все от начала нарушения ПДД до его трагических последствий. Так и здесь. Знак «Осторожно! Мины!» очень напоминает комикс. На первой картинке серьезный усатый военный копает яму. На второй два его помощника тащат к яме бомбу. На третьей изображен весь процесс взведения спускового механизма. Далее военные закапывают мину, улыбаются и жмут друг другу руки. На следующей картинке изображен незадачливый турист, который гонится с сачком за бабочкой. Потом крупно нога, задевающая растяжку. И последняя картинка изображает взрыв, из эпицентра которого вылетают руки, ноги и оторванная голова туриста. Художник обильно применяет красную краску. Так, чтобы было понятно: наступание на мину — процесс кровавый.

Мы повесили гамаки. В тропических странах спать в палатке нельзя. Слишком много ползучих тварей.

Юи принялась готовить еду. Я решил сходить на французскую виллу, чтобы поискать там летучих мышей. Мы взяли налобные фонари и двинулись к обгоревшему замку, похожему на Торнфилд из фильма про Джейн Эйр. Идти решили по звериной тропе. Ведь животные подорвались бы на мине уже давно. Вытоптанные дорожки на минных полях — самые безопасные.

Вообще, большое заблуждение думать, что животные не подрываются якобы потому, что чувствуют опасность. Копытные часто прут, вообще не разбирая дороги, и подрываются по нескольку особей сразу. Слонам интересны мины. Они ощупывают их хоботом. И специально наступают на них ногами. Именно этим обусловлено огромное число жертв среди диких животных в послевоенной Камбодже. У нас на Кавказе другая закономерность: овцы подрываются часто, а коровы и лошади никогда.

Звериная тропа была хорошо различима, и мы шли быстро. В высокой сухой траве шуршали змеи. Где-то вдали слышался шум реки. Воздух наполнили оглушительные звуки ночных насекомых. Вход в парадный подъезд виллы перегораживала покосившаяся промышленная виселица. Не обычная, где кронштейн из деревянных брусков с веревкой, а сварная, с противовесами, тросиками и подставками для ног на подшипниках. Сделана она была добротно и позволяла казнить поточным методом. Пятерых за один подход.

ВИСЕЛИЦА И СЕЙЧАС МОГЛА БЫ РАБОТАТЬ КАК НОВЕНЬКАЯ, НО СТОЙКУ ПОГНУЛ ФУГАСНЫЙ СНАРЯД.