Константин Стогний - Утерянное Евангелие. Книга 1

— Это вы еще не были в племенах, где пожуют-пожуют, а потом предлагают попробовать.

— Ой, фу-у-у-у! — протянул Олег, а Игорь чуть было не подавился своей водой.

— А ты пробовал? — сконфуженно спросил режиссер.

— Нет. Я жевал, — сказал Лавров и отвернулся к иллюминатору.

— Ясно, Маломуж, с кем мы поехали? — нарочито боязливо спросил Игорь оператора.

— Угу, — подыграл ему Маломуж. — Пей, Игорь, а то вождь попьет и угостит…

На самом деле что Игорю, что Олегу не очень хотелось встречаться глазами с черными, не очень чистыми и не очень-то любезными пассажирами, а пегая коза, сорящая своими «орешками» в проходе, и вовсе действовала на нервы. Да еще это затянувшееся ожидание вылета… Ведь им никто ничего не объяснил. «Just wait» [55] Просто подождите (англ.) . — вот и все разъяснения. Наконец в салон вошел капитан аэросудна, очень напоминавший Майкла Дункана из фильма «Зеленая миля», и объявил:

— Леди и джентльмены, сегодняшний рейс переносится на завтра, так как не продано и половины билетов. Нынешний рейс объединили с завтрашним, поэтому увидимся на следующий день в это же время.

«Леди» с необъятными задами и в пестрых тюрбанах, а также их «джентльмены» в штанах, сшитых из мешков гуманитарной помощи, потянулись на выход. Вместе с козой, с рогов которой был размотан шнур управления…

Не успел Виктор вместе со съемочной группой спуститься по трапу вниз, как к ним подошел представитель посольства Украины в Кении — Вадим Осадчий.

— Как хорошо, что я вас нашел. Сворачиваемся, хлопцы.

— Не понял?! Как это? — раздраженно спросил Виктор.

Он, конечно, не мог не уведомить представителей Службы внешней разведки о вылете из Найроби в Могадишо и еще вчера успел зайти в посольство и пообщаться с этим самым Осадчим. Но вовсе не для того, чтобы ему вдруг запретили продолжить командировку.

— Не серчай, Виктор Петрович, дело не в нас, — словно предвосхищая вопрос Виктора, объявил Осадчий. — Только что узнали, что сегодня ночью в перестрелке бандитских группировок убит Али аль-Шахраи. И сейчас неизвестно, какая взлетная полоса в Могадишо контролируется и кем. Если деньги не дошли — то самолет при посадке могут обстрелять из крупнокалиберных пулеметов. Лучше пару дней туда не лететь. Думал, не успею вас предупредить.

Возвращался по бетонке в здание аэропорта Виктор угрюмым и неразговорчивым. Позади со своим багажом топали Маломуж и Хорунжий. Рядом с Виктором шел Осадчий.

— Может, вернетесь домой?

— С какого это перепуга? — подозрительно спросил Виктор, останавливаясь.

— Из Киева звонили. Сказали, что ваше появление там нежелательно.

Осадчий смотрел на Виктора без эмоций, как и полагается дипломату. Он мог думать все, что ему угодно, но внешне был обязан сохранять достоинство и придерживаться этикета. Если дипломат сказал «да» — это означает «может быть»; если дипломат сказал «может быть», то это — «нет»; если дипломат сказал «нет» — то это не дипломат. Виктор же не стал миндальничать и врубил напролом:

— Официальный запрет был?

— Нет.

— Вот и отлично, — сердито ответил Лавров.

— Что отлично? Что? Петрович, что? — наперебой стали спрашивать оператор и навигатор, только что догнавшие журналиста и дипломата.

— В Сомали на велосипедах поедем, как и планировали! — громко объявил Виктор.

Окончание беседы проходило уже в здание вестибюля аэропорта, и Лавров, наскоро попрощавшись с Осадчим, стал уводить группу к выходу. Внезапно к нему подошел какой-то невзрачный сомалиец.

— Мистеру нужно лететь в Сомали?.. Я могу вас отвезти. У меня самолет.

— Что?

Виктор посмотрел на африканца. Маленький и худой, он был больше похож на жокея, чем на пилота. К тому же его одежда — кожаный камзол, шапка с большими очками и сапоги — казались старомодными и смешными. Словом, герой из мультика. Доверять свою жизнь такому летчику было абсурдом.

— У меня все документы в порядке, мистер. А у вас?

Лавров переглянулся со своими товарищами.

— У меня «Цесна», мистер. Места хватит на всех троих, — продолжал убеждать африканец, глядя на великанов из Украины снизу вверх. — Всего за девятьсот… восемьсот… нет, шестьсот долларов…

— А как же посадка на полосу в Могадишо?

— Не переживайте, мистер, я на своем самолетике могу сесть и на трассу… У меня есть, куда посадить самолет и без аэродрома.

— Петрович, решайся! — уговаривал Маломуж. — Не охота на перекладных. Сколько тут ехать, сутки?

— Да нет, не сутки… Придется делать крюк через Момбасу. Там на побережье можно нанять вооруженную охрану и…

— Вы не переживайте, мистер, — продолжал убеждать пилот. — Этот маршрут хоть и называют проклятым, лично я в это не верю…

Но Виктор не слушал балабола. Он чувствовал на себе чей-то взгляд из глубины вестибюля. Не пытаясь оборачиваться, он понял, что это Вадим Осадчий. В голове крутилось одно: «Запрет. Запрет близок. Нужно успеть уехать…»

— …Ну, где твоя «Цесна», пилот? — приняв решение, спросил журналист у тревожно-смешного кенийца-«жокея».

Виктор почти никогда не колебался, принимая решения. Его чрезвычайно развитая интуиция порой побеждала здравый рассудок. В многочисленных путешествиях по миру бывали ситуации, которые не поддавались анализу и выходили за рамки реальности. Непальские пещеры, загадочные свойства которых не могла объяснить наука, спасали Лаврову жизнь. Ужасающие подземные лабиринты в карстовых пещерах, в которых пропадали десятки спелеологов, вдруг открывали перед ним единственно верный путь. А великие молчальники неожиданно для самих себя раскрывали перед Виктором такие секреты, что ему мог позавидовать любой ученый, отдавший науке целую жизнь. Везение? Может быть… Когда-то это должно было закончиться, ведь всю жизнь везти не может. Или может?..

Сегодня Лавров впервые по-настоящему заколебался. Конечно, нужно было торопиться в Сомали, где в ста шестидесяти милях от берега дрейфовало захваченное пиратами судно с украинскими моряками. Но, сев в маленькую легкомоторную четырехместную «Цесну», он почувствовал такое нежелание лететь, что готов был побежать через все эти горы, джунгли и саванны, побежать на спор и в очередной раз победить. Но обстоятельства требовали от журналиста другого решения. И не только обстоятельства. В его размышления влез тот самый наглый, как маленькая мартышка, пилот самолетика.

— Должен вас предупредить. Я легко могу найти и других пассажиров, хоть вы мне и понравились. Если не хотите лететь, так сразу и скажите!

— Полетели, Петрович! — уговаривал Хорунжий.

— Может быть, другого такого шанса не будет! — присоединился к Игорю Олег Маломуж. — Сейчас в аэропорту зацепят и отправят на родину. Ты видел, как этот дипломат смотрел на тебя? Была бы его воля — не пустил бы.