Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Я узнал о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн.

И это круто повернуло мою жизнь.

Случилось это так.

В 2002 году я оказался на Гавайях. Уже давно поняв к тому времени, что жизнь дана человеку еще и для того, чтобы «мир посмотреть», я продолжал активно путешествовать. Сначала, еще в девяностые, колесил по Европе (за 7 лет 15 стран, и прежде всего моя любимая Британия), потом открыл для себя Америку (11 штатов за 4 года). Постоянно, однако, меня тянуло все дальше и дальше от дома, и я стал приглядываться к Полинезии. Ведь это — противоположная сторона глобуса от Москвы, куда ж дальше (даже Антарктида чуть ближе).

Так с приходом Третьего Тысячелетия я, еще толком практически ничего не зная об Океании, вознамерился ради спортивного интереса в ближайшие годы посетить все три манящие «вершины» полинезийского «треугольника». То есть Новую Зеландию («землю антиподов»), остров Пасхи (тогда казавшийся мне пределом экзотики и досягаемости) и Гавайский архипелаг (он же — 50-й штат США).

Начать решил с последнего пункта назначения, благо в моем паспорте тогда уже имелась действующая многократная американская виза, а тут еще и немного свободного времени появилось.

И вот я на Гавайях. Посетив некоторые достопримечательности острова Оаху (пляж Вайкики в Гонолулу, Перл-Харбор, Океанариум, рынок), я в свой предпоследний день поехал с туристическим автобусом в так называемый Полинезийский Культурный Центр. Это большой зеленый парк, разделенный по этнографическому признаку на несколько полинезийских «деревень»: Гавайи, Таити, Аотеароа (Новая Зеландия), Самоа, Тонга, острова Кука и т. д.

Юноши и девушки в национальных костюмах разыгрывают перед многочисленными посетителями сценки из древне-полинезийской жизни: при помощи прутика и веревочки добывают огонь, с ловкостью обезьяны взбираются на пальму за кокосом, устраивают гонки на каноэ, поют, танцуют и фотографируются с гостями. Все здорово продумано и отрепетировано, как, впрочем, в любом американском парке развлечений.

И там была огромная настенная карта Полинезии. Тихий Океан, на котором точками и контурами отмечены все архипелаги, большие и малые. Для наглядности каждую островную группу обозначал свой характерный рисунок: у кого-то маска с орнаментом, у кого-то горбатый кит, портрет Кука или, скажем, танцующая хула-хулу девушка.

И вот, стоя уже под вечер перед этой картой, я вдруг обратил внимание на маленькую картинку, расположенную в правом нижнем углу «полинезийского треугольника», всего в нескольких сантиметрах от острова Пасхи и его узнаваемого символа — каменного идола моаи.

Там был изображен крошечный пальмовый островок, и рядом — старинный парусник, весь объятый огнем. Рисунок был, если честно, так себе, и скорее напоминал карикатуру, но что-то в нем завораживало. А внизу — надпись мелким шрифтом: «Pitcairn Island. The island of the BOUN-TY mutineers» (или что-то в этом роде, сейчас уже не помню дословно).

Мой английский тогда оставлял желать лучшего (впрочем, как и сейчас), и слова «mutineers» («мятежники») я не знал. Но почти незнакомое имя «Pitcairn» запомнилось. Плюс тут же со словом «Bounty» возникли конкретные ассоциации из рекламы — «Баунти», «щедрость», кокосовые пальмы, белый пляж и голубая лагуна. «Райское наслаждение».

Так впервые в моем мозгу соединились два этих слова — «Баунти» и Питкэрн.

Эта примитивная картинка на стене иллюстрировала какую-то историю. Мне абсолютно не ведомую, но очевидно романтичную и драматическую. Горящий корабль? У одинокого островка? И причем здесь «райское наслаждение»?

…Вернувшись в Москву с грузом американо-полинезийских впечатлений, я на какое-то время забыл о картинке на стене. А потом мгновенно вспомнил о ней, когда, пару месяцев спустя, прочитал у Тура Хейердала всего лишь несколько фраз в книге «Аку-аку». С этих слов великого норвежского путешественника у меня по-настоящему всё и началось, и сейчас я не могу не процитировать их.

Рассказывая о возвращении из своей легендарной экспедиции на остров Пасхи в 1956 году, Хейердал пишет:

«…Первым на нашем пути оказался Питкэрн, остров мятежников с „Баунти“. В небе пламенела заря, и казалось, то горит корабль, подожженный безрассудными беглецами…».

И дальше: «…А вот и красные крыши проглядывают сквозь пышный зеленый покров на крутых скалах. В лучах утреннего солнца замелькали в лад шесть пар вёсел: из расщелины за мысом вышел длинный швербот. Это потомки мятежников встречали нас. К нам на борт поднялись дюжие молодцы, и я заметил несколько живописных типов, словно из какого-нибудь голливудского исторического фильма. Первым на палубу ступил седой великан Перкинс Крисчен — прапраправнук того самого Флетчера Крисчена, который возглавил знаменитый мятеж на „Баунти“ и предоставил капитану Блаю добираться на лодке почти до Азии, а сам повел „Баунти“ против ветра и посадил на мель возле пустынного островка в океане. Когда мятежники вместе с красавицами вахинами с Таити поселились на этом клочке земли, он был необитаем…» [60].

Вот и всё. Всего несколько строк (возможно, излишне романтизированных) — и я попался. Сразу вспомнил и тот горящий корабль на картинке, и райское наслаждение, и слово «вахины», не скрою, вызвало определенные ассоциации… Мне сразу очень захотелось узнать и о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн как можно больше.

С тех пор я практически только этим и занимаюсь… Тогда, еще сам того толком не ведая, я подцепил неизлечимый «вирус», хроническую «болезнь».

Потом был интернет. И другие книги — сначала на русском, затем только на английском. Фильмы. Переписка. Поездки. Знакомства. И так далее.

Но первым делом я, конечно, решил узнать, как можно совершить путешествие на остров. Так, наверное, наивные безумцы, заметив на небосклоне яркий объект и потеряв сон, говорят себе: «Поехали?». И машут рукой.

К моему немалому тогдашнему удивлению, ни одна из существующих туристических компаний мира (и тем более России) не предлагала никаких туров на Питкэрн. Мало того, все без исключения (!) московские туроператоры, клубы путешественников и компании, предлагавшие «индивидуальные поездки по всему миру» и понятия не имели, где это и о чем речь.

На официальном сайте питкэрнской Администрации (www.government.pn) я выяснил, что никакого регулярного транспортного сообщения с приютом потомков мятежников нет (и никогда не было), что на острове отсутствует какая-либо туристическая инфраструктура (отели, банкоматы и тому подобное), и что для его посещения требуется специальное разрешение.

Никогда не забуду своего первого, разведочного звонка в Английское Посольство. Официально Питкэрн — территория Короны, и я наивно полагал, что в московском Консульстве Соединенного Королевства мне, давно имеющему в своем паспорте действующую многократную британскую визу, подробно разъяснят все правила въезда. Русская девушка на том конце провода долго не понимала, о каком таком острове я ее спрашиваю, затем я по буквам продиктовал ей название — P-I-T-C-A-I-R-N, она сказала: «Одну секунду» и, включив приятную музыку, исчезла на десять минут.