Пауль Вернер Ланге - Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании

Полинизейский военный флот. Таити, 1774

В один прекрасный день, ликуя, они обнаруживали либо конус вулкана, которым доселе никто не любовался, либо белое кучевое облако над лагуной кораллового атолла, куда еще не ступала нога человека, либо расплачивались за риск жизнью. Согласно некоторым подсчетам, около четверти миллиона «плывущих в даль» вместо новой родины нашли смерть в волнах.

И с точки зрения многочисленности этих плаваний, и с точки зрения продолжительности периода, который они охватывают, подобный прецедент является единственным в своем роде во всей истории человечества, свидетельствующим об исключительном совершенстве владения островитянами искусством навигации. Океанийские мореплаватели великолепно ориентировались по звездам, движение которых между тропиками кажется на первый взгляд очень однообразным. Они точно знали, какие звезды и когда появляются над горизонтом, и изучили их призрачный путь по небосводу. Они могли в течение ночи обнаружить множество путеводных звезд, стоящих низко над горизонтом, и определить по ним искомое направление. Они могли описать по памяти положение светил на небе в разные времена года, а это при почти всегда безоблачном экваториальном небе было так же ценно, как и умение пользоваться компасом. Днем им указывали дорогу солнце, устойчивый ветер и морская зыбь, малоподвижные кучевые облака, образующиеся над участками суши, а также направление полета птиц.

Чтобы запомнить гидрографические и географические особенности известных морских маршрутов, в некоторых случаях прибегали к помощи так называемых «карт из палочек». Эти творения никоим образом нельзя сравнивать с европейскими морскими картами.

Карта из палочек. Маршалловы острова

Палочки, расположенные на первый взгляд совершенно хаотично, рассказывали сведущим людям об особенностях плавания между островами, которые в свою очередь были помечены привязанными к палочкам раковинами. Искусное сооружение не было рассчитано на то, чтобы указывать точное расстояние между островами; по всей вероятности, океанийских мореплавателей, пользовавшихся этими картами, данная проблема мало интересовала. Вместо этого они удовлетворялись информацией о том, какие важные для ведения судна события следовало ожидать на определенных отрезках пути. Известно, что островитяне пользовались «картами из палочек» только до начала плавания, поскольку считалось ниже своего достоинства брать подобные вспомогательные средства на борт. Примечательно, правда, что, по имеющимся данным, использовали такие «палочки-выручалочки» только микронезийские мореплаватели.

Что же заставляло полинезийцев, пренебрегавших в отличие от своих западных соседей торговлей и не знавших денег, пускаться в столь продолжительные и полные лишений плавания? Ответ на этот вопрос может быть следующим. Откуда бы они ни пришли когда-то в Тихий океан, но уже на протяжении жизни многих поколений они были в пути, и в течение этого времени мог сложиться своего рода «викингский» образ мышления, появиться непроходящая страсть к дальним странствиям. Сюда можно отнести и ярко выраженное стремление полинезийцев к самоутверждению, свойственное им и по сей день. Да и после проигранных военных походов или вследствие социальных конфликтов всегда оставалась возможность ускользнуть в морские просторы. Кроме того, многие острова Южного моря так малы, что нехватка жизненного пространства нередко вынуждала часть населения, численность которого быстро росла, покидать насиженные места.

Вот как представляет себе плавания «плывущих в даль» их потомок, новозеландский этнограф Те Ранги Хироа (Питер Бак): «Они отправлялись навстречу тайнам безбрежных далей большими караванами, растянувшимися по морю в форме серпа, под надутыми, отбеленными солнцем парусами из циновок, поддерживая связь с соратниками по плаванию с помощью раковин-горнов и факелов».

Не все ученые разделяют мнение о целеустремленном заселении Полинезии. Например, новозеландский историк Эндрю Шарп считает: «Нельзя с уверенностью утверждать, что люди, заселившие Полинезию и Микронезию, не были всего лишь путешественниками, затерявшимися на тернистых дорогах бесконечного Тихого океана». Следовательно, не было планомерных дальних плаваний, человек, подобно большинству представителей местной фауны и флоры, постепенно и случайно заселял отдельные острова. В пользу теории Шарпа говорит то, что полинезийская культура далеко не во всем так однородна, как этого следовало бы ожидать, если бы открытия островов осуществлялись продуманно и сопровождались бы завозом на них домашних животных и культурных растений. Например, полинезийцы уже очень давно приручили трех животных: свинью, собаку и курицу. Но когда в Океании появились европейцы, оказалось, что на Новой Зеландии и островах Кука нет свиней, на островах Тонга и Маркизских — собак, на острове Пасхи — ни тех. ни других. Жители Самоа и островов Кука не выращивали батат, хотя эта культура широко распространена по всей Полинезии. Помимо этого, нет недостатка в многочисленных свидетельствах того, как полинезийские лодки с экипажами попросту уносило течением. Так, в 1777 году таитянский переводчик Кука по имени Оман встретил на острове Атиу (острова Кука) четырех своих земляков, чудом уцелевших после далеко не добровольного плавания, в ходе которого они оставили позади более пятисот морских миль.

Кук тогда заключил, что этот случай «может лучше, чем тысячи теорий… объяснить, как могли заселяться отдаленные области Земли, особенно в Южном море». Еще более поразительным было плавание сбившегося с пути жителя островов Гилберта, который во время второй мировой войны в течение семимесячной одиссеи преодолел путь в тысячу восемьсот морских миль между островами Банаба и Ниниго.

И все же критика Шарпом утверждения о планомерном заселении Полинезии была отклонена, хотя следует признать его правоту в том, что случайные факторы несомненно играли определяющую роль. Неравномерное распространение свиней и собак можно объяснить и другими причинами. Значительно более убедительны аргументы, которые приводит Питер Бак: полинезийские рыбаки, уходя на ловлю рыбы, никогда не брали с собой в море женщин. Если они погибали или были унесены штормом, это не наносило существенного ущерба океанийским поселениям. Кроме того: «Банановые и хлебные деревья (не имеющие семян) выращиваются из ростков. Такие ростки ни в коем случае не могли служить провиантом в дальнем плавании, а потому факт произрастания этих деревьев на таких отдаленных островах, как, например, Гавайи, очень далеко находящихся от полинезийских центров экспансии, свидетельствует о преднамеренной доставке их на эти острова».