Борис Лавров - Первая Ленская

Крупнобитый торосистый лед постепенно сменялся более ровным и разреженным льдом. Пять островов остались позади каравана. Но это не острова Тилло, как мы предполагали сначала. Они расположены гораздо дальше от материка. Берега в этом районе почти не исследованы. Еще слабее обследовано море. Без сомнения, здесь имеется еще много островов, не нанесенных на карту.

Показалась очень узкая полоса совершенно чистой воды. «Красин» выводит туда один за другим пароходы из тяжелых тисков льда.

К концу дня наше место – 75°32’ северной широты и 89°25’ восточной долготы. Мы отошли немного к югу, но зато заметно продвинулись на восток – к цели своего путешествия.

29 августа. Ветер норд-ост, два балла. В воздухе – 2,6°, в воде – 0,3°. Туман рассеялся к утру, позволив экспедиции продолжать путь к заветному мысу Челюскина. Но долго идти не пришлось. Вскоре вновь налетевший туман закрыл всю перспективу льдов.

На этот раз во время стоянки нас ждало обычное северное развлечение. Из тумана показался небольшой белый медведь. Видимо, его привлекали заманчивые запахи с пароходов. Заметив у борта «Красина» брошенный в полынью пустой ящик, медведь стал играть с ним, как маленький ребенок с понравившейся ему игрушкой.

Но охотники недолго могли выдержать. С «Красина» и «Правды» раздались выстрелы. Кончились забавы любопытного дикаря. Зверь подох, едва успев вылезти на лед.

Дальше события развернулись, как говорится, с кинематографической быстротой. С «Правды» бегом кинулись люди с веревками к убитому медведю и быстро втащили его на борт. Красинцы же в это время успели пройти только половину дороги.

– Куда тащите?.. Наш медведь! – запротестовали они.

В ответ «Правда» поспешно отошла от ледяного поля, обезопасив себя от нападения красинцев водяным пространством.

Красинцы стояли на краю поля и яростно переругивались с отошедшей «Правдой», чувствующей себя в полной безопасности.

Отведя душу в перебранках, красинцы вернулись с пустыми руками.

На востоке всюду видны были тяжелые ледяные поля и крупнобитый лед. Только несколько южнее темнели небольшие разводья.

По карте в этом направлении лежит самый северный пункт архипелага Норденшельда – остров Русских. Оставив караван во льдах под охраной «Сибирякова» и «Русанова», «Красин» двинулся туда на разведку.

Он шел, сначала ломая десятибалльный лед, затем выбился на места с видневшимися кое-где темными пятнами полыней.

Вдоль одной из полыней спокойно бродил белый медведь – второй за этот день. Незнакомый еще с человеком, он подошел на очень близкое расстояние от ледокола. Первая же пуля перебила ему позвоночник. Некоторое время он продолжал идти, волоча парализованный зад и в ужасе оглядываясь по сторонам в поисках врага, который так неожиданно и больно его укусил.

Новые выстрелы. Медведь упал. Он пытался еще подняться на передние лапы, но к нему уже бежали люди с винтовками и фотоаппаратами. Охватив передними лапами голову, зверь повалился на снег.

Отвратительное зрелище представляла эта бойня, не вызванная никакой необходимостью…

За несколько часов до встречи с медведем с острова Диксон был вызван радиограммой самолет для авиаразведки. Он показался теперь над ледоколом, кружа над ним в поисках посадочной площадки. Но кругом были льды, а редкие полыньи были слишком малы для него.

По радио с самолета мы узнали курс наименьшего скопления льдов и расстояние до чистой воды. Чтобы пробиться к ней, каравану надо было пройти лишь около пятнадцати миль.

Сделав разведку, аэроплан улетел на мыс Челюскина. «Красин» повернул к оставленному каравану, вновь пробивая себе дорогу через тяжелые льды.

30 августа. «Красин» идет довольно быстро, не встречая серьезного сопротивления. Но внезапно ход его замедлился, он остановился в сравнительно легком льду.

– В чем дело?

– Левая машина вышла из строя.

Силы ледокола уменьшились на одну треть. Водолаз спустился под воду для осмотра повреждений. Через десять минут он поднялся на палубу и сообщил:

– Начисто срезан винт… Гребной вал сломался.

Для экспедиции создалась серьезная угроза. Только мощный ледокол мог провести ее через эти льды. Морские пароходы были уже близко от цели. Речной же караван по-прежнему стоял на Диксоне.

– «Красин» теперь почти бессилен. Не пришлось бы вызывать другой ледокол, – сказал один из моряков.

Руководители похода решили, однако, иначе:

– Ленская экспедиция будет пробиваться дальше. Работая сохранившимися в целости машинами, «Красин» подойдет к оставленным судам. За островом Русских будем ожидать отжатия льда, если проход будет невозможен сейчас…

В это время с каравана пришла радиограмма-молния с просьбой немедленно прислать «Красин», так как началось сжатие льдов. Все суда находятся в опасности, в особенности тяжело приходится «Володарскому». Но «Красин» еще стоял неподвижно во льдах, выясняя свои повреждения.

«Пусть «Русанов» и «Сибиряков» помогут лесовозам», – говорила ответная радиограмма.

Но оба эти парохода также были бессильны, побежденные движением ледяной массы.

Спасла положение небольшая перемена ветра и начавшийся отлив. Сжатие льдов приостановилось. Оно было стремительным, но, к счастью, коротким. Работая оставшимися машинами, «Красин», преодолевая трудности, только к десяти часам подошел к судам и принялся освобождать их от торосистых льдов.

Медленно, с частыми остановками, пробивался «Красин» к открытой воде, оказывая помощь то одному, то другому пароходу. Почти каждый метр караван проходил с боем, держа курс к одному из восточных островов архипелага – острову Бианки. Раненый ледокол работал энергично, но его силы и управляемость были основательно подорваны после аварии. Тем не менее, цель была достигнута: все суда вышли на чистую воду.

31 августа. Караван идет по почти безледному каналу. По правому борту виден низкий берег материка, налево – ледяные поля. К двенадцати часам среди них показались острова Фирилея. Они поднимаются над уровнем воды, как горбы неведомого подводного чудовища.

Берега материка постепенно повышаются. Отчетливо виден глубокий изгиб залива Толля. Вдали темнеет высокая гора Аструпа. Крутым обрывом падает она на ровное прибрежное плато тундры. Дальше, почти на ее траверсе, находится пустынный остров Гейберга.

Над пароходами молча проносятся стаи серых буревестников и белых полярных чаек. В воде в разных направлениях мелькают белые спины белух.

С парохода «Сталин» получена тревожная радиограмма о начавшемся самовозгорании угля. Судно завалено бочками бензина, керосина и нефти. В его трюмах лежит динамит для геологических партий и много баллонов с водородом. Чтобы предотвратить пожар, который в этих условиях может быстро закончиться эффектным фейерверком, необходима остановка на мысе Челюскина для перегрузки части угля на «Красина» и «Сибирякова».