Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 3

Трудно разрешить это противоречие. Самое большее, что нам остается, это строить различные предположения. Вероятно, дата смерти Хубилая — февраль 1294 г., проставлена по тогдашнему летосчислению Ватикана (об этом см. ниже) и соответствует февралю 1295 г. по нашему календарю. В таком случае Монтекорвино жил при Хубилай-хане в Пекине приблизительно 15 месяцев, что в крайнем случае еще можно считать за два года. Верно ли это толкование, следует еще выяснить. [151]

Оба письма, посланные Джованни Монтекорвино в Европу из Китая, имеют гораздо более важное значение, чем его отчет из Индии. Они относятся к числу важнейших документов по истории христианских миссий, и поэтому выше дается их полный дословный текст в том виде, как он дошел до нас.

Наряду с тяжелыми, даже отчаянными жалобами на враждебное отношение христиан-несториан в Китае к представителям римской церкви в этих письмах сквозят явная радость и удовлетворение хотя и тягостной, но все же успешной деятельностью миссионера в Срединной империи. Но какими же незначительными представляются успехи, о которых сообщает Монтекорвино: за 12 лет он крестил всего 5 тыс. человек — при колоссальной численности населения страны. А какие широкие возможности открылись бы перед ним, если бы он смог опереться на влияние Поло или на сильную волю благосклонного к христианству императора! Но Хубилай был слишком стар, чтобы оказать необходимую поддержку Монтекорвино. Рихтгофен полагает даже, что Хубилай уже умер к тому времени, когда Джованни Монтекорвино прибыл в Китай. [33]Но дословный текст письма противоречит этому заключению Рихтгофена, так как великим ханом, который, как говорит Монтекорвино, «уже закоснел в язычестве», мог быть только Хубилай.

И все же те успехи, которых добился Монтекорвино при наблюдавшихся тогда неблагоприятных для него условиях, были всецело его заслугой.

В течение многих лет этот миссионер вместе со своим спутником Пьетро из Лукалонго, очевидно, были единственными христианами-европейцами в Пекине. Монтекорвино удалось склонить к принятию католичества христианского государя Тендука [34]придерживавшегося несторианского вероучения, и он нашел в нем искренне преданного и благочестивого помощника, который обратил в католическую веру и весь свой народ. Но когда этот государь скончался (в 1299 или 1300 г.) в очень молодом возрасте, все эти преимущества отпали. Его преемники не хотели и слышать о римской церкви и привели к отступничеству свой народ.

К Джованни Монтекорвино вскоре присоединился францисканский монах Арнольд из Кёльна и некий хирург ломбардец, имя которого неизвестно. Это был очень дурной человек, создавший в Китае плохую славу христианской вере. Но кёльнский брат, о котором, к сожалению, мы мало знаем, был действительно весьма ценным помощником. [35]Кунстман, видимо, прав, когда отождествляет его с не названным по имени францисканским монахом, который впервые упоминается в опубликованной в 1856 г. [36]летописи Иоганна Винтертурского, жившего в XIII в. (см. цитату в начале главы). Несомненно, [152] личности Джованни Монтекорвино и Арнольда из Кёльна смешались у этого летописца. Имени первого он вообще не знает, но то, что он сообщает о тяжелых временах, последовавших из-за ссор с несторианами, о заключении в тюрьму и освобождении христианских миссионеров и прежде всего об обращении мнимого «священника Иоанна», то есть Георгия, государя Тендука, в католическую веру, — все эти события произошли задолго до прибытия в Китай Арнольда из Кёльна, и их следует отнести только к Джованни Монтекорвино. Поэтому Кунстман правильно говорит об этом летописце: «Если бы ему была известна эта деятельность [Монтекорвино], то он не смог бы приписать своему собрату по ордену из Южной Германии первую проповедь христианства в Китае, обращение священника Иоанна и предпринятую сразу же борьбу с несторианами». [37]

Отсюда можно, пожалуй, сделать вывод, что Иоганн Винтентурский был введен в заблуждение. Вероятно, в каком-то еще не известном письме Арнольда из Кёльна содержался отрывок из письма Джованни Монтекорвино или выдержка из него, а летописец позднее ошибочно принял события, о которых в нем сообщалось, за приключения самого Арнольда из Кёльна.

Первое пекинское письмо Джованни Монтекорвино отчетливо датировано 8 января 1305 г. Тем не менее его следовало бы отнести только к 8 января 1306 г. по нашему летосчислению, ибо авторы деловых бумаг в Ватикане с 1145 по 1582 г. придерживались, за случайными, сравнительно редкими исключениями, так называемого «calculus Florentinus» [«флорентийское счисление»], согласно которому новый год начинался только 25 марта. [38]При папе Николае IV, который направил в чужие края Монтекорвино, везде применялся этот « calculus Florentinus ». Разумеется, и миссионеры, посланные папой, приноравливались к этому обычаю. При таком летосчислении январь и февраль 1305 г. следовали за декабрем 1305 г. и соответствовали нашему январю — февралю 1306 г. Лишь допустив это предположение, мы справимся с хронологией. Так как Монтекорвино сообщает, что он действовал в Китае в одиночестве только 11 лет, а затем еще два года вместе с Пьетро из Лукалонго, то ко дню составления письма он, вероятно, прожил в Пекине ровно 13 лет. Если в конце декабря 1292 г. Джованни находился еще в Индии, то к началу января 1305 или 1306 г. он не мог бы прожить в Пекине 13 лет. Если же индийское письмо было написано еще в 1291 г., то можно считать вероятным, что Монтекорвино прожил в Пекине 13 лет к январю 1306 г., но не к январю 1305 г. Поэтому, пожалуй, верно, что индийское письмо было составлено в декабре 1291 г., а пекинское — в январе 1306 г.

Еще сложнее установить хронологическую последовательность событий, изложенных во втором письме. Даты этого письма мы не знаем, так как не сохранился его конец. Только из сообщения неизвестного лица (см. стр. 143) вытекает, что письмо это было составлено спустя год после первого, в феврале, в последнее воскресенье перед великим постом. Исходя из предположения, что первое письмо было составлено 8 января 1305 г., второе без колебаний [153] всегда относили к 13 февраля 1306 г., так как пасха в 1306 г. начиналась 3 апреля. Но если первое письмо по нашему счету было составлено только 8 января 1306 г., то второе относится к 1307 г. В этом году пасхальное воскресенье пришлось на 26 марта, а последнее воскресенье перед великим постом, когда составлялось письмо, — на 5 февраля 1307 г. по нашему счету.

Если верно предположение, что письма относятся не к 1305 и 1306 гг., а к 1306 и 1307 гг., то и старая хронология, исходившая из первого предположения, требует некоторых исправлений. При повой гипотезе брат Арнольд из Кёльна стал помощником Монтекорвино не в 1303 г., а в 1304 г., а государь Тендука, оказавший поддержку Монтекорвино, умер не в 1299 г., а в 1300 г. Вероятность предположения, что первое письмо из Китая было написано не в 1305 г., а в начале 1306 г., велика также и потому, что оно прибыло к папе в 1307 г. При быстроте передвижения по Центральной Азии, которую обеспечивала монгольская почта, нет необходимости предполагать более длительный срок доставки, чем один год. Так как назначение Монтекорвино архиепископом и семи других францисканских монахов епископами в 1307 г. подтверждено источником (см. цитату из Райнальда в начале главы), то отсюда также можно заключить, что письмо Монтекорвино прибыло в Европу в 1307 г. и, следовательно, относится к 8 января 1306 г.