Рихард Хенниг - Неведомые земли. Том 1

Нет никаких оснований предполагать, что Пифей ознакомился с какой-либо другой частью земли Туле (Норвегия), кроме пограничной зоны, где сопровождавшая его команда занималась торговлей и где в разгаре лета ночь продолжается 2-3 часа. Это был примерно район Тронхеймс-фьорда, где с давних пор находился хозяйственный и торговый центр Норвегии. Там Пифей вполне мог не увидеть ни больших фьордов юга, ни полночного солнца севера, ни тем более лапландцев, о которых он не упоминает, на основании чего Мюлленгоф сделал опрометчивое, с точки зрения автора, заключение, будто Пифей никогда не бывал в Норвегии.

Возвратившись из Норвегии в Шотландию, Пифей, видимо, совершил объезд Британии, а затем предпринял каботажное плавание вдоль материка от Ла-Манша до района добычи янтаря. Пифей, вероятно, достиг устья Эйдера, ибо еще у 54° с.ш. он заметил, что до того преимущественно северовосточное направление береговой линии изменилось на северное. [83] J.W. Beckers. Vom germanisehen Norden, «Geographische Zeitschrift», 1912, S. 504. Вряд ли мореплаватель проникал дальше устья Эйдера. К этому у него не было оснований, ибо ту задачу, которая перед ним, по всей вероятности, была поставлена до отправления в экспедицию, а именно исследовать побережье Страны янтаря, он здесь разрешил. Это установлено, кажется, впервые Верлауффом в 1835 г. [84] Werlauff, Bidrag til den nordiske Ravhandels Historie, Kopenhagen, 1835. и достоверно подтверждено новейшими археологическими находками. Во всяком случае, пребывание Пифея в районе Северного моря и на Фризских островах не подлежит сомнению, ибо, как подчеркивал еще Мюлленгоф, [85] K. Müllenhoff, op. cit., В. I, S. 495. такое верное и «точное описание островов и побережья Северного моря мог сделать только очевидец».

Отсюда следует, что торговля янтарем велась в весьма отдаленные времена. Это подтверждается находками северного янтаря в Кноссе [86] Кносс — древний город на острове Крит, столица минойского государства в XX в. до н.э. — Прим. ред. [192] раннеминойского времени. [87] D. Fimmen, Die kretisch-mykenische Kultur, Leipzig–Berlin, 1921, S. 120. Имеются указания [88] M. Foerster, Stummer Handel und Wielandsage, «Archiv für das Studium der neucren Sprachen», 1907, B. 119, S. 308. на то, что, по всей вероятности, во времена Пифея янтарь обменивали главным образом на драгоценное железо и что этим занимались в основном враждебные друг другу германцы и кельты, прибегая к немому обмену. Предположение весьма вероятное. Однако, когда примерно в VI в. до н.э. в эту торговлю включились греки из Массилии, она вскоре привела к личному контакту между партнерами. Можно считать исторически доказанным, что, как утверждает Диодор (см. выше, стр. 178), между тевтонами, обитавшими на территории Шлезвига, и жителями нижнерейнских областей существовали торговые связи. Это еще недавно признал Шель на основании новейших раскопок в Ходорфер-Варте:

«Германцы, жившие севернее Эльбы, обменивались товарами с нижнерейнскими странами, покоренными римлянами». [89] O. Scheel, Frühgeschichte Schlesvvig-Holsteins bis 1100, Neumünster, 1939, S. 66.

Происходил ли этот контакт на нижнем Рейне или в самом Шлезвиге в местах находок янтаря, установить теперь нельзя. Поездка Пифея в Страну янтаря, во всяком случае, доказывает, что купцы Массилии были заинтересованы получить надежные сведения о той области, которая была источником янтаря, пользовавшегося большим спросом.

Поэтому Френсеп в своем романе «Отто Бабендик» весьма метко и удивительно часто затрагивал вопрос, не посетил ли Пифей западное побережье Шлезвига. Его герой «дядя Гош» даже ведет научный спор на эту тему с одним датчанином. [90] См. G. Frenssen, Otto Babendiek, 1926. — Прим. ред.

Однако приписываемые Пифею плавания вокруг северного побережья Ютландии, в Балтийское море к Земландскому полуострову или, чего доброго, даже к Неве представляют собой фантастические вымыслы. Примерно до 1200 г. н.э. ни один плывший с юга корабль не обогнул мыс Скаген. Каботажное плавание вдоль мелководного и лишенного гаваней западного побережья Ютландии было весьма опасным предприятием. Поэтому следует считать, что моряки лишь тогда начали совершать плавание вокруг мыса Скаген, когда благодаря применению компаса корабли получили возможность выходить в открытое море.

Но и независимо от этого у нас нет ни малейшего свидетельства в пользу того, что какому-либо жителю Средиземноморья вплоть до времен императора Нерона (см. гл. 51) было хоть что-нибудь известно о Балтийском море. Прав Филипп, когда пишет о Пифее: «Его измерения доказывают, что он не плавал по Балтийскому морю, а достиг лишь Ютландии». [91] H. Philipp, Geographie des Erdkreises von Pomponius Mela, «Voigtänders Quellenbüchern», B. 31, S. 51.

Хотя оригинальные труды Пифея, к сожалению, утеряны, мы довольно много знаем об их содержании. Правда, наши сведения не всегда надежны. Дело в том, что Тимей и ссылавшийся на него Диодор, Эратосфен, Аполлоний [193] Родосский, Гемин и другие много заимствовали из трудов Пифея. О пребывании Пифея в районе добычи янтаря мы знаем еще меньше, чем о его нахождении в Туле. Однако в течение последующих 300 лет чуть ли не все сведения о странах янтаря и о Северном море черпались, видимо, из сообщения Пифея.

Это особенно относится к многочисленным, сохранившимся до конца древности сведениям о «янтарных островах». Прежде, когда считалось само собой разумеющимся, что Пифей достиг лишь Страны янтаря на балтийском побережье, [92] Автор имеет в виду западное побережье Земландского полуострова (Калининградская область РСФСР), до второй мировой войны входившего в состав Восточной Пруссии. До сих пор это побережье остается крупнейшим месторождением янтаря. — Прим. ред. мнимые янтарные острова вызывали много недоумений. Лелевель [93] J. Leiewel, op. cit., S. 55. искал их «перед устьем Вислы», имея, очевидно, в виду песчаные косы — нерунги, Цёйсс [94] Κ. Ζeuss, Die Deutschen und ihre Nachbarstämme, München, 1837, S. 270. дошел до отождествления их с островом Сарема [95] так. OCR . , а Вивиен де Сен-Мартен [96] L. Vivien de Saint-Mаrtin, op. cit., p. 107. даже идентифицировал их с островом Борнхольм. При этом они ничуть не смущались тем, что на их островах никогда не было янтаря. Но ведь «янтарный остров» можно искать лишь в том районе, где янтарь действительно имеется в изобилии.

Поэтому речь может идти только о Северо-Фризских островах. Во всех других местах на побережье Северного моря вплоть до Саутуолда в Восточной Англии были обнаружены лишь незначительные рассеянные месторождения янтаря, которые не могли стать основой для регулярной торговли.

В древних источниках главным образом и неоднократно упоминается один особенно важный янтарный остров, находящийся якобы на расстоянии однодневного пути от берега. Название этого острова сохранилось в шести вариантах. Его называют попеременно Абалус, Абальция, Базилия, Bayнония, Глесария и т.д. Пифей, видимо, употребил название «Абалус». Что же касается термина «Базилия», то он свидетельствует лишь о том, что этим островом управлял независимый властелин, и он был поэтому «царским». Слово «Абалус», очевидно, кельтского происхождения и, возможно, связано с кельтским названием острова — Авалун. Слово «Глесария» происходит от германского названия янтаря — «gles». Ни Глесария, ни Баунония не могли быть подлинным названием. Первое из них означает лишь «один из янтарных островов», второе — «бобовый остров». Здесь речь идет об эпитетах, а не о названиях. Жители или ближайшие соседи обычно не называют так свои острова.