Игорь Забелин - Встречи, которых не было

В действительности же все происходило несколько иначе.

Дело в том, что многие участники первого похода по разным причинам не приняли участия во втором походе Федота Алексеева. Это можно доказать с помощью простой арифметики. В первом плавании участвовало 64 человека, во втором — 90, но 30 из них — это гулящие люди Герасима Анкудинова, присоединившиеся к мореходам без разрешения властей. Значит, в основной отряд Федота Алексеева входило 59 человек, меньше, чем во время первого похода. Из них в первом походе определенно не принимали участия люди торгового гостя Гусельникова (10 человек), которые прибыли на Колыму перед, самым началом второго похода, и 17 покрученников Федота Алексеева. Следовательно, лишь половина участников первого похода — 32 человека — согласилась идти во второй поход. Это — если считать и 13 покрученников Федота Алексеева, участников обоих походов. Без них — всего 19 человек из 51. Число участников первого похода, желавших идти во второй раз на Анадырь с Федотом Алексеевым, уменьшилось в два с половиной раза !

Осуществление похода на Анадырь находилось под угрозой срыва. В этой обстановке Федот Алексеев принимает решительные меры к тому, чтобы все-таки осуществить поход. Для этого он мобилизует всех зависящих от него людей — двадцать девять человек! — которые и составили основное ядро отряда (вместе с вожаком 30 человек). К ним присоединилось 18 своеужинников и 10 человек купца Гусельникова, а также Дежнев.

Только самоотверженным усилиям Федота Алексеева обязана географическая наука тем, что летом 1648 года русские кочи обогнули северо-восточную оконечность Азии.

Помогал ли ему в осуществлении этого замысла Семен Дежнев? Уверен, что помогал, потому что он не только согласился поехать снова с Федотом Алексеевым, но и настойчиво боролся за это право с казаком Герасимом Анкудиновым.

Дело в том, что Герасим Анкудинов, подлинный сорвиголова, отчаянный казак-буян, прослышав о замысле Федота Алексеева, возгорелся желанием принять участие в плавании. Узнав, что с Федотом Алексеевым собирается плыть Дежнев, он подал встречную челобитную, в которой требовал, чтобы вместо Дежнева назначили приказчиком новых земель его, Анкудинова, обещая привезти больше соболей, чем Дежнев.

По мнению М. И. Белова, эта челобитная «свидетельствует и о том, что С. И. Дежнев, а не кто-нибудь другой, например Федот Алексеев, как об этом пишет В. Ю. Визе… был душой и главой подготовлявшегося похода вдоль Чукотского полуострова».

Но давайте попробуем решить, на чье еще место мог претендовать служилый человек Герасим Анкудинов?.. На место Федота Алексеева, приказчика купца Усова?.. Или на место Афанасия Андреева, приказчика купца Гусельникова?.. Или на место одного из их покрученников?

Семен Дежнев был единственным служилым человеком, прикомандированным к экспедиции Федота Алексеева, и только на его место мог претендовать другой служилый человек — Герасим Анкудинов. Поэтому их борьба за право участвовать в экспедиции Федота Алексеева, а точнее, за право нажиться на новых землях совершенно не может служить доказательством того, что Дежнев был «главой» и «душой» экспедиции.

Ища способы возвысить Семена Дежнева, М. И. Белов делает такое заключение: «Свой отряд Семен Дежнев снарядил на личные средства. Позднее он писал, что поднимался на новые реки «на свои деньги» и что от «морского разбою (гибели судов во время бури) обнищал и одолжал великими неокупными долги» (стр. 70, книга 1955 года). Это заключение абсолютно бездоказательно и находится в противоречии с многократно повторенным М. И. Беловым утверждением, что Дежнев принадлежал к казачьей голытьбе. Это во-первых. Во-вторых, как мы помним, ранее М. И. Белов объявил, что своеужинники независимы были от богатого Федота Алексеева. Почему же они и Алексеев попали в зависимость к бедняку Дежневу, поплыли на его средства?..

Дежнев же позднее сообщил в отписке лишь то, что поехал в экспедицию на свои средства. Снаряди он на собственные средства отряд, он не преминул бы напомнить об этом, как сделал это тот же Анкудинов («А я, холоп твой государев, поднимаюсь на твою государеву службу своим животом, судном и оружием, порохом и всякими заводы поднимаю»).

Теперь уже определенно известно, что Дежнев до похода на Анадырь был рядовым казаком с очень и очень скромными средствами; вернулся же с Анадыря он обладателем крупного капитала (одной моржовой кости он вывез для себя на 3000 рублей, а жалованья служилому человеку полагалось в год 5 рублей).

О том, как организовывался второй поход и как попал туда Дежнев, имеется его собственное свидетельство, не оставляющее места для кривотолков. Вот оно: «…торговые и промышленные люди били челом тебе, великому государю, а на Ковыме-реке таможенному целовальнику Петру Новоселову подали челобитную, чтоб их торговых и промышленных людей, Федота Алексеева с товарищи, отпустили по твоему государеву указу на новую на Анандыр-реку и на иные сторонные реки для прииску новых неясачных людей, где б тебе, великому государю, мочно было в ясачном сборе прибыль учинить».

Кажется, ясно — экспедицию организовали торговые И промышленные люди, Федот Алексеев с товарищами, они же подали челобитную целовальнику Новоселову, который разрешил им плавание.

Дежнев же попал в экспедицию так: «А обо мне, холопе твоем Семенке, те торговые и промышленные люди били ж челом, чтоб мне, холопу твоему, итти с ними вместе для своего государева ясачного збору и для прииску новых неясачных людей и для твоих государевых всяких дел» («Первая челобитная Семена Дежнева» в книге Самойлова. Выделено мной. — И.3.).

Вот и все. Пригласили Дежнева торговые люди — он поплыл с ними. Будь Дежнев действительно организатором похода, он бы так и написал. Делать из этого секрет не имело никакого смысла.

И вообще, Второй Гаврилов имел право назначить служилого человека приказчиком новых земель , но назначать его руководителем торгово-промысловой экспедиции, созданной на частные средства, руководителем морского похода у него не было ни прав, ни оснований.

Кочи Федота Алексеева вышли из устья Колымы в Восточно-Сибирское море около 20 июня 1648 года и повернули на восток. Лето выдалось ранним, сравнительно теплым, и льды унесло от берегов. Однако кочи землепроходцев того времени под прямыми парусами могли ходить только по ветру; ветры же на беду установились встречные, и это очень замедлило плавание. Недели через две после начала похода разыгралась буря, во время которой два коча (из семи) отделились от каравана и разбились о скалы. Их экипажи благополучно выбрались на сушу, но там на мореплавателей напали местные жители и всех их перебили. Остальные кочи во главе с Федотом Алексеевым сумели пристать к берегу и переждали бурю; потом они продолжили путь. Вскоре мореплаватели увидели «первый Святой Нос от Колымы» — мыс Шелагский, затем миновали пролив Лонга, не заметив острова Врангеля, и Федот Алексеев сделал первые выдающиеся географические открытия — открыл Чукотское море и Чукотский полуостров.