Игорь Забелин - Встречи, которых не было

Встречные ветры по-прежнему мешали плыть на восток, внезапные бури грозили гибелью. Еще на два коча уменьшился караван Федота Алексеева. Судьба этих кочей не ясна. Однако есть основание полагать, что их занесло на Аляску и там, на побережье Кенайского залива, мореходы сначала образовали небольшую русскую колонию», а потом смешались с местными жителями — эскимосами или индейцами…

Но оставшиеся три коча, которые вели неустрашимые люди — вожак экспедиции Федот Алексеев, гулящий атаман Герасим Анкудинов и представитель властей Семен Дежнев, — продолжали путь вдоль суровых, неприветливых берегов Чукотского полуострова.

И первого сентября, в Новый год по старомосковскому календарю, Федот Алексеев, Герасим Анкудинов и Семен Дежнев обогнули Большой Каменный Нос и круто повернули к юго-западу.

Так был открыт пролив, который теперь носит имя Беринга, гораздо менее заслужившего эту честь, чем руководитель торгово-промысловой экспедиции Федот Алексеев.

У входа в Берингов пролив вновь началась буря, и о скалы разбило коч предприимчивого казака Герасима Анкудинова. Пришлось сделать остановку и подобрать потерпевших кораблекрушение.

Лишь два коча из семи вышли в бурный пролив Беринга. Там Федот Алексеев совершил еще одно открытие — открыл острова, которые некоторое время назывались островами Гвоздева, а теперь называются островами Диомида.

Следуя вдоль юго-восточных берегов Чукотки, Федот Алексеев миновал мыс Чаплина (он назван в память участника первой экспедиции Беринга) и где-то в этом районе вновь высадился на берег. Очевидно, он хотел наладить деловые отношения с местными обитателями, начать с ними меновую торговлю и, вероятно, узнать дорогу к реке Анадырь. Береговые чукчи напали на пристанище мореплавателей. Бой закончился победой русских, но вожак экспедиции Федот Алексеев был ранен.

Пришлось кочам вновь выйти в море, хотя уже штормило и ветер усиливался с каждым часом. Некоторое время кочи держались неподалеку от берега, но потом ураганный ветер вынес их в море, которое открыл Федот Алексеев, но которое называется Беринговым.

В течение нескольких часов Федот Алексеев и Дежнев, человек, которому отныне припишут все открытия вожака и организатора экспедиции, видели друг друга, но потом их разнесло в разные стороны.

Больше им не суждено было встретиться.

Выдержать этот шторм смог лишь коч самого опытного мореплавателя — Федота Алексеева. Дежнева и его спутников выбросило на берег, и они пешком отправились на Анадырь.

А Федот Алексеев, пристав к берегу и, очевидно, посоветовавшись с гордым и самолюбивым Герасимом Анкудиновым, решил плыть дальше на юг. И они проделали путь, почти равный пройденному. Сколько времени у них ушло на это — сказать трудно. Видимо, месяца два — сентябрь и октябрь. Но коч Федота Алексеева плыл на юг по морю, которое целиком не замерзает даже в суровые зимы, и поэтому льды не мешали им, а штормы они могли пережидать в многочисленных бухтах. Во время этого плавания Федот Алексеев и его товарищи открыли Корякский хребет, отроги которого вплотную подступают к морю. Они миновали Олюторский полуостров, Карагинский залив, они подошли к берегам Камчатки и первыми из русских увидели ее огнедышащие горы — вулканы, о существовании которых не подозревал никто из них. Разумеется, при этом они ничуть не заботились о приоритете и не подозревали, что потомки припишут честь открытия Камчатки атаману-головорезу Атласову, казаку исключительного ума, но который, что про него ни говори, все-таки побывал на Камчатке через пятьдесят лет после Федота Алексеева, Герасима Анкудинова, Емельяна Степанова и их отважных сподвижников.

Наших же мореплавателей волновали более серьезные житейские проблемы: близилась зима, снеговой покров в горах с каждым днем спускался все ниже, пора было подумать о зимовке. К счастью, именно в это время подплыли они к устью реки Камчатки и без долгих раздумий ввели в нее коч. До ледостава они успели подняться довольно далеко вверх по ней, до устья реки Никул, и там зазимовали.

Федот Алексеев, надо полагать, даром времени на Камчатке не терял: занимался меновой торговлей, промышлял камчатского соболя, то есть проделывал то же самое, что и все торговые люди в Сибири.

Весной следующего года Федот Алексеев вышел в море и повел коч дальше на юг.

А добрая память о нем — именно о нем! — надолго сохранилась среди местных жителей — ительменов, которые даже переименовали речку Никул в Федотовку. Они рассказывали о Федоте Алексееве и его товарищах казаку Атласову в 1696 году, они рассказывали о Федоте Алексееве нашему знаменитому ученому-географу Крашенинникову, участнику Второй Камчатской экспедиции, почти через столетие после того, как Федот Алексеев покинул речку Никул…

Это ли не свидетельство огромного морального авторитета Федота Алексеева, организатора и руководителя экспедиции, совершившей столько замечательных географических открытий?.. Остаться в памяти народа без всяких на то декретов — лучшего кажется, и пожелать нельзя…

А в те дни, когда камчадалы осматривали опустевшее зимовье (они не тронут его, и оно сохранится на многие десятилетия до Крашенинникова, что вновь говорит в пользу Федота Алексеева), — в эти дни коч вышел в Тихий океан.

Да, именно в Тихий океан. Федот Алексеев, Герасим Анкудинов, Емельян Степанов и их товарищи были первыми русскими, бороздившими воды Тихого океана, а не его окраинных морей. Это тоже факт примечательный и тоже никем не оцененный.

За лето Федот Алексеев обогнул южную оконечность полуострова Камчатки — мыс Лопатку, открыл северные Курильские острова, вышел в Охотское море и достиг устья реки Тигиль, что впадает в Охотское море на западном берегу Камчатки.

Во время зимовки Федот Алексеев и Герасим Анкудинов, по слухам, погибли от цинги. Оставшиеся в живых люди не поладили между собою. Это заметили коряки и воспользовались разладом: они напали на русских и многих убили. Те, кому посчастливилось уцелеть, весной ушли на коче в море, и дальнейшая судьба их неизвестна. Так по крайней мере рассказала «якутская баба», бывшая с Федотом Алексеевым, позднее попавшая в плен и освобожденная Дежневым. Думают, что они погибли. Однако вот на что следует обратить внимание. Спутники Федота Алексеева покинули берега Камчатки в 1650 году. А в самом начале 1653 года гостиной сотни торговый человек Василий Усов подал царю Алексею Михайловичу челобитную, в которой просил, чтобы якутский воевода прислал Федота Алексеева, если он появится на Лене, вместе с товарами в Москву. Между прочим, говорится в этой челобитной следующее: «…колмогорец Федот Алексеев Попов с тем моим животом пошел на великую реку Лену, а с Лены пошел в неведущые земли и вести, государь, про него лет с восемь и более не бывало (то есть в 1644–1645 годах. — И.3.). А ныне, государь, мне, холопу твоему, ведомо учинилось, что идет тот Федот к Русе, а живот есть или нет, тово я, холоп твой, не ведаю» [11] См. «Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVII в. на северо-востоке Азии». Сборник документов. Составлен Н. С. Орловой. М., 1951. (Выделено мной, — И.3.) . Из этого можно заключить, что кто-то из спутников Федота Алексеева (а вдруг он сам? Так ли уж мы должны верить рассказу «якутской бабы»?) остался жив, вернулся в Якутск, и молва об этом докатилась до Москвы.