Олег Попцов - На суше и на море 1986

Вот куда — как далеко — занесло нас в прошлое от хлебного поля в нынешнем Ишкашиме… Мы говорили здесь о потенциальной рекордной, идеальной урожайности памирских сортов хлеба. На практике скота было мало, удобрений мало, а значит, низкими были и урожаи.

На Памире много гор и мало земли; пахотные земли занимают всего 2,5 процента территории. Пашню отвоевывали у гор, расчищали речные долины, засевали пески, проводили каналы. Посевная площадь выросла с 1925 года почти в 4 раза! В несколько раз выросла продукция животноводства, овощеводства, стали выращивать картофель, развели сады.

Начиная с 1965 года площади под зерновыми и, понятно, валовые сборы зерна все время снижались; в 1981 году пшеницы стали собирать почти в 9 раз меньше, чем в 1965-м, но зато каждый год росли, и стремительно, посевы табака и кормовых трав. Табак просто-таки воцарился на Памире. В теплых, почти субтропических районах — в Ванче, Калаихумбе, Рушане — он поселился не только на колхозных и совхозных полях, но и на приусадебных делянках, вытеснил бахчи, овощи, фрукты, хлеб. В 1965 году табак в отчетности еще не был показан; в 1981-м он занимал уже 1200 гектаров (всего-то, скажет искушенный читатель, и будет не прав, так как забыл, что вся посевная площадь Горно-Бадахшанской автономной области чуть больше 18 тысяч гектаров, меньше, чем в одном добром целинном совхозе!).

— Тут что-то не так подсчитали экономисты, — говорили нам в Горно-Бадахшанском обкоме партии. — Возможно, эта мера была и правильной вначале, когда пытались возделыванием табака экономически поддержать хозяйства. Практически же сегодня табак уже мешает, тормозит развитие Памира. Столько интересных разработок накоплено в Памирском ботаническом саду, такой опыт облесения склонов, высаживания садов, овощей и фруктов!

— Мы не ставим задачу самообеспечения Горно-Бадахшанской автономной области, — продолжил разговор первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана Кахар Махкамович Махкамов — но задача резкого увеличения эффективности сельского хозяйства, самообеспечения во многом молоком, мясом, овощами, фруктами стоит и будет стоять. Будем расширять посадки лесов и садов на горных склонах, будем увеличивать площади и широко использовать ореховые сады Ванча, субтропики Калаихумба, где вызревают даже гранаты, возрастут площади шиповника, тутовника, миндаля и особенно облепихи в Ишкашиме, Вахане, Шугнане. В совхозах «Сагирдашт» Калаихумбского района и в «Рошкале» Шугнанского прекрасно удался опыт разведения садов. По расчетам наших ученых, на тридцати тысячах гектаров сегодняшних неудобий, голых склонов возможно создать интенсивное горное садоводство.

И зерновое хозяйство Памира должно стать интенсивным и специализированным. Сегодня под пшеницей на Памире занято 400 гектаров, под всеми зерновыми — немногим больше трех тысяч. Перспектива памирского зерна в том, чтобы оно заработало на науку, на селекцию, семеноводство, чтобы высокогорные поля и делянки стали естественными фитатронами.

Ученые, посвятившие жизнь Памиру (и прежде всего профессор Павел Александрович Баранов), выделили из сортов народной селекции сорта пшеницы и ячменя с замечательными, уникальными свойствами. Для того ли работали они, чтобы сошел на нет памирский хлеб?

Перед нами редчайшая по нынешним временам книга полковника В. Н. Зайцева «Памирская страна», изданная в 1903 году в Новом Маргелане. Зайцев писал:

«В 40 верстах от Памирского поста вниз по Мургабу, в урочище Агал-Хар, в 1894 году 9 апреля был произведен опытный посев пшеницы и ячменя, 15 мая — ржи, репы, кукурузы и бобов. Результат оказался следующий: к 20 августа весь ячмень созрел и дал урожай сам-10; репа, которую туземцы особенно любят и достают из Рошана, дала ничтожные плоды; пшеница, рожь и кукуруза повреждены заморозками и сжаты с зеленым колосом на солому. Пробные посадки на огороде вблизи укрепления дали надежду, что на высоте можно разводить капусту, картофель, лук и редьку. Люцерна поднимается до шести вершков и может дать не более одного сбора. Редис и репа успели отцвести и дать семена. Капуста, за поздней посадкой на гряду, не успела свернуть кочан».

Через 40 лет — в 1934 году — ученые-энтузиасты Павел Баранов и Илария Райкова основали в Чечектах знаменитую ботаническую станцию…

Они хотели создать конвейер между опытной делянкой, памирским полем и — кто знает — полем страны. Многое найдено на делянках в Чечектах, на ботанической станции в высокогорной пустыне, где Баранов и его ученики работали десятки лет. Многое, очень многое перешло с делянок в Чечектах, с плантаций памирского ботанического сада на совхозные поля, на террасные сады Шугнана, Рушана, Калаи-Хумба.

…По другой мерке должен цениться памирский хлеб…

«Сарезское озеро представляет в настоящее время (октябрь 1913 г.) замкнутый, не имеющий стока бассейн длиною 26 верст и шириною до 13,4 версты. Глубина озера увеличивается по мере удаления от восточной оконечности к его завалу, у которого и обнаружена наибольшая глубина в 131 сажень…

Берега озера сплошь состоят из отвесных горных скал и осыпей, что ставило экспедицию в опасное положение во время плавания при ветре и вообще затрудняло выбор на берегу места для стоянок; подобные берега, с нашей точки зрения, не доступны ни для конного, ни для пешего движения; местные жители такими их не считают».

Сарез — это памирский Китеж-град. Под хрустально-чистыми водами озера лежит старый кишлак.

Озеро возникло недавно, а название «Сарез» было давно — его знали уже первые путешественники, называвшие центральную горную часть Памира Памиро-Сарезом, как видим мы на старой, 1882 года, «отчетной карте путей», пройденных в верховьях Амударьи доктором Регелем и членами Памирской экспедиции капитаном Путятой, геологом Ивановым и топографом Бендерским. На этой карте нет конечно же еще никакого озера, а есть река Мургаб (Бартанг), есть кишлак Сарез и область между Бартангом и Аличуром, обозначенная как Памиро-Сарез.

Озеро образовалось через 28 лет, в ночь с 5 на 6 февраля 1911 года.

В ту ночь содрогнулись горы, загудели, понеслись лавины, полетели камни, но такое бывало часто. Люди, должно быть, выскочили из своих домов и ждали нового толчка, когда огромная гора — склон горы с неожиданной легкостью сорвался с места и, набирая скорость всей двухмиллиарднотонной массой, рухнул в долину, погребая глубоко внизу и кишлак, и людей, и террасу, мгновенно перегородив русло Мургаба. Плотина высотой в полкилометра, выше Нурекской, родилась в несколько мгновений. Когда через несколько дней осела пыль — все было кончено. Сотрясение зарегистрировали даже приборы Пулковской обсерватории.