Джозеф Киплинг - Отважные капитаны [Адаптация: Мальвина Г. Фогель]

Редьярд Киплинг родился в городе Бомбей (Индия) в 1865 году в английской семье. Его нянчили в течение нескольких лет индийские женщины, от кого он научился их языку и узнал множество народных индийских сказок, которые помогли ему впоследствии написать немалое количество стихотворений, рассказов, а также знаменитую повесть «Книга Джунглей».

Проведя школьные годы в Англии, Киплинг семнадцатилетним юношей вернулся в Индию, где семь лет работал газетным журналистом, а затем продолжил ту же работу в Лондоне, откуда вскоре уехал в Соединенные Штаты Америки. Там он женился на американке и обосновался на северо-востоке страны, недалеко от побережья Атлантического океана и от канадского острова Ньюфаундленд.

Эти места и стали фоном, на котором происходит действие другой его широко известной повести — «Отважные капитаны», напечатанной в 1897 году. Эту книгу вы сейчас и держите в руках.

Автор многие годы работал журналистом и привык собирать и подробно описывать мельчайшие факты, поэтому из его повести вы сможете многое узнать о кораблях и шхунах, о рыбной ловле, об океанских штормах и штилях. Но еще больше — о разных людях, совсем молодых и постарше. А больше всего — о двух отважных капитанах, один из которых в любую погоду плавал на рыболовном судне вместе со своим сыном, а другой тоже стоял у штурвала, тоже командовал, однако не кораблем на море, а своими предприятиями на суше и создал целую деловую империю для себя и своего наследника-сына…

За свою литературную деятельность писатель Редьярд Киплинг в 1907 году был удостоен Нобелевской премии.

Клубы тумана сгущались над Северной Атлантикой, над огромным океанским пароходом, идущим с опасной скоростью, над рыбачьими шхунами и лодками. Была весна, месяц май, и огромные косяки трески уходили на новые места.

Пароход беспрестанно гудел, извещая о своем приближении, но скорости не снижал и представлял нешуточную угрозу для множества рыбаков, охотящихся за рыбой в этот туманный день.

Туман клубился не только над океаном, он проникал в каюты, в курительный салон парохода, где сидело несколько пассажиров. Один из них, читавший газету, зябко поежился и встал со своего места, чтобы плотнее закрыть дверь.

— Этот мальчишка Чейн, — пожаловался он остальным мужчинам, — все делает назло другим! Ему даже трудно закрывать за собою дверь.

Седовласый немец сочувственно кивнул.

— Да, мальчик уже совсем испорчен, как большинство богатых американцев, — согласился он.

Еще один пассажир оторвался от чтения книги, чтобы сказать:

— Слово «богатый» не совсем подходит для главы семейства Чейнов. Я бы сказал, он просто набит деньгами, гребет лопатой, их у него куры не клюют! Старина Чейн, если хотите знать, владеет несколькими железными дорогами, шахтами, заводами, пароходной линией.

— Ну и дай ему бог! — сказал кто-то еще из собеседников. — Только это все равно не значит, что сынок должен получать по двести долларов на карманные расходы. Даже если он единственный ребенок в семье. Ни в какие ворота не лезет! Готов спорить, мальчишка, если захочет, сможет вытянуть у своей матери вдвое больше. Она ему не смеет ни в чем отказать. Смотреть тошно!

Человек с газетой коротко рассмеялся:

— Она говорила, что везет сынка в Европу, чтобы он там закончил образование. Представляю, какой шалопай из него получится. Грубый, заносчивый бездельник! — Он помолчал и добавил: — Мне даже немного жаль, потому что парень, кажется, не так уж плох где-то в глубине души. Но как туда добраться?

Ему никто не ответил, так как дверь курительной резко распахнулась и вошел мальчишка на вид лет четырнадцати-пятнадцати. Он был худ, довольно строен, с нездоровым желтоватого цвета лицом. Малиновая куртка на нем была обсыпана пеплом от торчащей в зубах папиросы, шапка, едва держащаяся на светлых волосах, лихо заломлена на затылок.

Один из мужчин громко и неприязненно проговорил:

— Закрой дверь с другой стороны, Харви, ты здесь не очень нужен.

Мальчик дерзко вздернул подбородок:

— Иначе говоря, хотите меня выгнать, мистер Мартин? Но вы не платили за мое пребывание на пароходе и в этой курительной каюте тоже. Она для всех пассажиров. А что касается двери, закройте сами, если хотите.

Бормоча проклятья, мужчина захлопнул дверь и уселся на свое место, уткнувшись в газету. Остальные тоже не глядели на мальчика. Впрочем, это не произвело на него особого впечатления, потому что он плюхнулся на скамью и как ни в чем не бывало вполне доброжелательно произнес:

— Жуткий туман, правда? Слышали, какой звон поднимается на рыбачьих шхунах, когда мы проплываем рядом? Они бьют в набат, да? Боятся нас! Вот здорово будет, если врежемся в кого-нибудь.

Никто ему не ответил.

Харви слегка нахмурился, бросил на пол окурок, поерзал на скамейке, потом вытащил из кармана пачку денег и начал пересчитывать.

— Как насчет того, чтобы сразиться в картишки? — подняв голову, спросил он. — В покер не хотите? Иду на любые ставки.

Снова не получив ответа, он убрал деньги и обратил свое внимание на полку с книгами.

— Все это никому не нужный хлам, — заявил он. — У нас дома лучшая библиотека на всем западном побережье. А переплеты какие! Голубые с золотыми буквами!

Этого не мог уже вынести тот, кто читал книгу.

— Какое отношение, черт возьми, — рявкнул он, — имеет переплет к содержанию книги?

Харви радостно вздернул голову: наконец-то с ним заговорили!

— Моя мама, — ответил он, — любит, чтобы цвет книг подходил к цвету обоев в каждой комнате.

— Как это мудро с ее стороны, — проворчал мужчина и уже более мягким тоном произнес: — Кажется, у твоей матери разыгралась морская болезнь? Ей уже лучше?