Борис Вронский - По таёжным тропам. Записки геолога

Поисковый отряд взялся за обследование большого ручья Мокрого. Он стал нашим коронным объектом, так как пробы по нему показывали и весовые знаки и весовое золото, причем чем ближе к его верховьям, тем пробы становились лучше.

9 августа, наконец, прибыл долгожданный транспорт. С ним пришла одежда и обувь. Последнее время мы работали почти босиком, сооружая эрзац-обувь типа постолов из шкуры убитого Мишей лося. Этой обуви хватало максимум на день-два.

Если в верхнем течении Нелькобы нам почти не попадались медведи, то в бассейне Чалбыги они встречались частенько. Поскольку мы ходили в маршруты без оружия, у нас не было стремления близко познакомиться с этими представителями таежной фауны. Иногда мы внезапно оказывались в непосредственной близости к какому-нибудь случайному медведю-одиночке, но достаточно было громко свистнуть, как он бросался наутек.

Закончив работу в нижнем течении Нелькобы, я решил выйти к устью Теньки и провести работу в бассейне вышерасположенных притоков Колымы.

Лошади прибыли 9 августа. Прибывший транспорт состоял из восьми лошадей. Утром на следующий день они разбрелись, и на поиски их пришлось направить почти весь состав партии.

Часа через три в барак вбежал взволнованный Миша Абтрахманов и прерывающимся голосом заявил, что нашел Родионова километрах в двух от барака. Мы все гурьбой направились к месту страшной находки. На небольшой, заросшей кустарником поляне, около двух крупных лиственниц валялась беспорядочно разбросанная кучка костей — череп, ребра, часть позвоночника, несколько в стороне находился примятый кустарник с бурым пятном подшившего мха и ветвей, — здесь, по-видимому, лежало тело Родионова. Осматривая полянку, мы обнаружили брюки с торчащей из кармана Гошиной трубкой, и, наконец, совсем в стороне мы нашли шапку. Вот и все, что осталось от бедного Георгия. А ведь мимо этого места, где-то совсем близко, проходили мы, когда искали Родионова в июне!

Мы похоронили Родионова около дерева, на котором сделали затесь с надписью: «Здесь найдены останки трагически погибшего рабочего Нелькобинской партии Родионова Г. И. 10.08.1932 года». Несколько минут молча, с опущенными головами, простояли мы перед этой своеобразной могилой и тихо пойми обратно, чувствуя себя в какой-то степени виновниками гибели этого молодого парня.

После обеда мы вчетвером: я, Ковяткин, Миша и Кут пошли устанавливать палатку-базу вверх по Чалбыге. Поисковый отряд отправился заканчивать опробование ручья Родионовского — так решили мы назвать ключ Мокрый, в честь погибшего Гоши Родионова. Этот ключ показывал хорошие результаты опробования. Пришлось переделать затесь в устье ручья и переписать все документы — записи в дневниках, надписи на пробах и образцах, чтобы избежать путаницы в документации. Впоследствии здесь был организован сначала прииск, а затем рудник «Родионовский».

Мы уже порядочно отошли от барака. Солнце клонилось к закату. На безоблачном небе белыми глыбами плавали редкие кучевые облака. После предыдущих дождливых дней все вокруг дышало миром и тишиной. Мы с Ковяткиным шли по крутому берегу Чалбыги, которая, весело журча, искрилась и переливалась в лучах заходящего солнца.

Миша с неизменным Чалкой, загруженным нашим нехитрым снаряжением и продуктами, ушел вперед вместе с Кутом.

На одном из заворотов Чалбыги, около крутого бортика с отчетливо выраженным напластованием галечника, залегающего на сланцевых породах — самое удобное место для взятия пробы, мы решили задержаться и промыть пару лотков. Небольшой толевой лоток был с собой. Спустившись вниз, взяли пробу, и пока Ковяткин ее промывал, я делал зарисовку и описание места взятия пробы.

Закончив промывку, поднялись та бортик, чтобы догнать ушедшего вперед Мишу. Вдруг раздался выстрел. Через небольшой промежуток времени последовал второй, потом третий, четвертый. Мы рысью бросились вперед и, выскочив из возвышенное место, увидели медленно двигающегося прихрамывающего медведя, явно раненного. Медведь пробирался по широкой галечной отмели, оставшейся после растаявшей наледи, к противоположному берегу, поросшему лесом.

— Баах! — раздался пятый выстрел. Медведь подскочил и, тяжело ковыляя, ускорил свое продвижение.

Мы с Ковяткиным бросились к месту переправы. Туда же бежал запыхавшийся Миша с берданкой в руках. Оказалось, что это медведица и что на берегу, забравшись на дерево, сидят двое медвежат.

Разговаривать было некогда. Отправив Мишу стеречь медвежат, я выхватил у него берданку и патроны, и в охотничьем азарте помчался к противоположному берегу, туда, где в кустах скрылась медведица. За мной лениво трусил откуда-то появившийся Кут. Через несколько минут мы уже были в густых зарослях. «Ищи, ищи, Кутька», — говорил я своему маленькому спутнику, я Кутька, бодро помахивая хвостиком, пробежал вперед и исчез среди кустов.

Прошло некоторое время, и вдруг впереди раздалось странное фырканье, похожее на шум автомобильного, работающего с перерывами, мотора, вслед за которым послышался веселый лай Кута. Я побежал вперед. Заросли раздвинулись, и на небольшой полянке, поросшей редкими деревьями, я увидел желто-бурое тело медведицы, которая с яростным фырканьем, стоя на задних лапах, гонялась за Кутом. Кут юрким черным шарикам ловко увертывался и задиристо полаивал, как бы приглашая медведицу не прекращать забавы. Среди редколесья медведица и Кут мне были хорошо видны. Правое плечо у нее было окровавлено. Она быстрой танцующей побежкой преследовала Кута, подняв левую когтистую лапу, оскалив зубы и непрерывно фыркая.

Выбрав подходящий момент, я выстрелил в медведицу, быстро заложил новый патрон и выстрелил второй раз. После второго выстрела медведица пошатнулась, подпрыгнула и с тем же угрожающим фырканьем ринулась, на меня. Теперь она находилась от меня шагах в 35–40. Я вновь заложил патрон — это делается как-то мгновенно и непроизвольно, — опустился на колено и когда медведица была от меня в каких-нибудь пяти шагах, спустил курок, тщательно прицелившись ей в сердце. Вместо ожидаемого выстрела послышалось какое-то гнусное «чик» — это хлопнул опущенный курок. Берданка дала осечку.

Оскаленная свирепая морда с длинными белыми зубами, рыжеватые длинные, взлохмаченные волосы, яростно сверкающие глаза, темно-красные потеки крови, струящейся из раненого плеча и груди, узкая темная лапа с острыми длинными когтями и характерное фырканье навсегда останутся в моей памяти.