Татьяна Козырева - Девушка с веслом

Шмотки просто сложили на дно, на вёсла посадили мужиков. Любопытный кот залез в лодку сам и сидел в ней смирно, хотя мужики наши раскачивали судно так, что я боялась оверкиля. Тогда бы мы лишились всех наших вещей. Но ограничились тем, что начерпали воды и вещи промочили. Горло промочили тоже. Тут к нам подрулила моторка рыбнадзора. Но, присмотревшись внимательнее, презрительно отвалила. Держать курс более-менее удавалось, и к сумеркам мы достигли островка. Там запилились в камыши и сели на мель, где от досады выпили ещё. Тогда загребным села я, а Перфилиус, чертыхаясь (но не матерясь), полез в воду и снял нас с мели. Выбрались из камышей и тут же нашли вполне удобную чалку. С кострищами и прекрасным видом на церквушку.

Утром похмелились, искупались (именно в такой последовательности) и ещё потренировались в гребле. А к вечеру забрали машину и поехали: наш экипаж счёл ночёвку в палатке некомфортной. Такие вот водники-водочники.

По дороге посетили пирамиду Голода. Голод – это фамилия маньяка-исследователя, который понатыкал по Центральной России пирамидальные сооружения из разных материалов. По его мнению, в них должны происходить аномальные явления. В пирамиде было прохладно, лежали колюще-режущие предметы, которые должны самозатачиваться, стоял стол и сидел смотритель, он записывал в журнал все замеченные аномалии и просил посетителей делать то же самое. Мы ничего аномального не заметили, кот тоже.

В Луге была вписка. Хозяин рассказал, почему испортилось пиво «Балтика»: в окрестностях выращивают солод, раньше снимали один урожай в год, а теперь два.

В Питере тоже была вписка. Я оставила кота, но не там, а у других знакомых: через пару недель ожидался водный фестиваль на Вуоксе, где я обычно кувыркалась в реке, а кот гулял по лагерям. Таскать его в Москву лишний раз не хотелось, а меня дорога не напрягала ни капельки.

Алкоголикам спасибо за компанию.

Это было всё на том же Большом Зеленчуке, но в другой компании. Увязался за нами лохматый черный пёс. Видно, очень ему хотелось найти себе хозяина, но все его игнорировали. Мы отчалили, а он за нами по берегу бежит.

Подошли к порогу под названием Первый Взрывной. Там есть участок, где по берегу пройти никак нельзя, только наверх надо выбираться. Ну, думаем, сейчас наш спутник наконец отвяжется. Мы стартуем – и он за нами. Мы в порог – и он в порог!

Не такой уж опасный этот Взрывной, не больше «троечки» по нашей воде, но вы бы попробовали так искупаться! Прошли без эксцессов, разворачиваемся, чтобы спасать несчастное животное. Но оказывается, псина совершенно не нуждается в помощи. Самостоятельно подплывает к нужному берегу, отряхивается и радостно виляет мокрым хвостом! Даже не чихнул.

Мы призадумались: может, этот зверь тоже находит кайф в сплаве? Или он настолько привязан к людям, что готов ради их общества рисковать своей собачьей жизнью?

Стали совещаться, что нам делать с новым членом экипажа. Но тут подошла другая группа туристов, и он к ней прибился.

В 2001 году я наконец попала на Аксаут. Тут и выяснилось, что в мае воды в нём не бывает никогда, и зря физтехи обламывались. Поднимаясь в автобусе вверх по течению, мы считали минус-притоки: каждый приток – минус вода, а её и так меж берегов не видать. Но попробовали-таки втиснуться в речку нашими лёгкими двойками, и ничуть не пожалели. Уклон большой, каменюк понатыкано. Повертеться пришлось, как ужам на сковородке, и это оказалось так захватывающе интересно, что такой тип реки стал у меня любимым. Моим капитаном был Андрей Минин из Саратова – мужик с каким-то немеряным опытом. Какую реку ни назови – он там бывал несколько раз. У него только два недостатка: он зануда по жизни, и в походах под его руководством всегда слишком много алкоголя…

Параллельно с нами по Аксауту продвигалась коммерческая компания «Коллекция приключений». Понаблюдав за их сплавом, мы переименовали компанию в «Коллекцию геморроев», тогда само родилось понятие многоанусной #опы: в каждом анусе по геморрою. Эти коммерсанты умудрились втиснуть в нашу речку два ката-четвёрки и даже один рафт! Каты не вписывались в повороты, застревали в камнях и килялись. Из рафта народ высыпался от ударов и массово выпрыгивал на камни, травмируясь и теряя вёсла. О чём по вечерам взахлёб рассказывал.

Рассказ клиента:

- Ну, вот эта наша, которая отравилась позавчера. Вчера ещё ребро сломала, или несколько, кто ж её знает. Сегодня упала с носа, под водой лежит и пузыри пускает. И мы по ней катамараном туда-сюда, туда-сюда. Выловить не можем. А она лежит, лицо такое белое. И пузыри. Страшно.

Сама клиентка была довольна происходящим, всем показывала свои синяки на пол-лица и треснутую каску, а некоторым ещё и синюшное тело. Кроме регулярных отравлений (очевидно, несвежей водкой), они утопили набор канов и чью-то видеокамеру. Всё это успело произойти за три дня.

Вот такие незабываемые приключения вам предоставляют по сходной цене, господа офисные хомячки!

В этом походе я как раз обновила сплавные штаны, пошитые Перлом из Твери. С обрезками пенки спереди, ярко-оранжевые. Изюминкой этой детали гардероба была аппликация в области ягодиц – чёрные руки с растопыренными пальцами. Автор сказал, что лекалом служили его собственные руки. Классическая сублимация по Фрейду: сам-то он ко мне не прикасался.

Отпарывать аппликацию я не стала. Раньше при посадке на нос я радовала кормовых надписью на пенопопе «поздняк метаться», а теперь вот этим. Только одна незадача: в этом походе нас сопровождал автобус, а связи не было, поэтому после покатушек посылали кого-нибудь автостопом за автобусом. Понятно, кем-нибудь часто оказывалась я. Вот тогда, из уважения к кавказским водителям, приходилось не забывать снять провокационные штаны.

А ещё раньше Перл сшил мне штаны-самосбросы из мембранной ткани «хайпора», которая тогда только-только появилась. Купила я эту ткань в «Ниоле-пресс». Эти штаны почему-то оказались без непристойностей, а служат они мне верой и правдой до сих пор. Ни камчатский шлак их не протёр, ни кавказские колючки не разодрали, ни острый горный фирн. Мембрана, конечно, задохнулась давно, но ветер и дождь держит. Умели ведь делать, когда рынок завоёвывали.