Бенгт Даниельссон - Бумеранг

Казалось бы, после такого приключения Рой Герни перестанет добиваться славы первого человека, утонувшего посреди пустыни. Но он продолжал свои изыскания. Недавно получил надувную резиновую лодку — подарок от циркачей, которым помог поймать убежавших из цирка рысаков. Идеальное судно для подземных плаваний! Если какой-нибудь ход оказывается слишком тесным, достаточно выпустить воздух из лодки, и можно вплавь пробраться до более просторного места. Потом надуй лодку и продолжай путешествие.

Вместе с Роем Герни я обошел все строения Юклы. Узнал, что первоначально здесь была промежуточная станция трансконтинентальной телеграфной линии, проложенной еще в 1877 году. Потребность в такой станции посреди пустыни возникла не по техническим причинам, а потому, что в Западной и Южной Австралии были разные коды. И приходилось все телеграммы «переводить» на границе. Нагрузка была большая, требовалось много телеграфистов. К тому же Юкла служила базой для линейных надсмотрщиков, которые верхом объезжали линию. Несколько десятков лет тут был целый поселок, свыше двухсот жителей. Дороги тогда не существовало, все доставлялось по морю, поэтому соорудили грузовой причал, который сохранился до наших дней.

Во время первой мировой войны в ста километрах севернее через пустыню прошла трансконтинентальная железная дорога, и телеграфную линию перенесли туда. Надобность в промежуточной станции отпала, однако власти не знали, как поступить с Юклой, и оставили там четырех сторожей. Трое были отозваны в 1923 году, а четвертый, который отлично чувствовал себя в одиночестве и сумел накопить порядочно денег, еще жил в Юкле в 1927 году, когда станцию продали афганцу, погонщику верблюдов. Правда, строения давно начало заносить песком, не было уже ни морского, ни сухопутного сообщения, но афганец купил станцию исключительно для того, чтобы в тиши доживать свои дни. Для такой цели место идеальное. После кончины афганца станция перешла к одному оптимистически настроенному переселенцу. Он несколько лет сражался с песком и после второй мировой войны охотно продал все видимые строения Рою Герни. Здания, которые поглотил песок, пошли в придачу.

Рой поделился со мной своей мечтой — раскопать занесенные строения и подзаработать на продаже материала. Увы, пока что было похоже, что ему и уцелевших-то зданий не отстоять. Дюны наступали; ни Рой, ни кто-либо другой еще не придумали средства остановить их.

У Роя Герни был неистощимый запас увлекательных историй. Мне очень хотелось на несколько дней задержаться в Юкле, тем более что хозяин приглашал поохотиться на диких собак и одичавших верблюдов. Но в Западной Австралии меня ждали еще более важные и интересные задачи, и я уже сильно отстал от графика. Условились, что я навещу Роя в другой раз.

— Наверно, не скоро здесь появится следующая иностранная машина, — сказал я, прощаясь.

— Пожалуй, — ответил он. — А вообще-то бывали. Первыми сразу после войны проехали американцы. Через несколько лет нас навестили две английские машины, а в прошлом году — французская. Иностранцы не только на машинах путешествуют. Однажды появился немецкий фотограф, он вез все свое имущество на двухколесной тележке. Ему предлагали подвезти — отказывался. Был тут ирландец, совершавший кругосветное путешествие пешком. Слыхал я недавно, будто его убили индейцы в Южной Америке. Так что мы тут всяких чудаков повидали. Кстати, поедете дальше — будьте осторожней, не нарвитесь на разбойника.

— Какой еще разбойник?

— Разве я не рассказал о нем? Какой-то молодой дурень вчера остановил машину в шестидесяти километрах на запад отсюда и ограбил водителя и пассажира. Не очень-то нажился — у них было всего семь фунтов. Потом велел им выпустить воздух из камер. Пришлось подчиниться, у него крупнокалиберное ружье. Когда бедняги добрались сюда и рассказали мне про нападение, я, конечно, попытался дозвониться до Норсмена, сообщить в полицию. Но он, видно, перерезал провода, потому что в телефоне ни звука. Тогда я позвонил в Южную Австралию, в Седуну, попросил оттуда отправить телеграмму в Норсмен. Так что теперь полиция уже ждет этого субчика на дороге. Он то ли ничего не смыслит, то ли просто дурак — разумный человек разве нет грабить посреди пустыни, где есть только одна дорога. Словом, будьте начеку. Как увидите, гоните его в сторону Норсмена, в руки полицейским. У него голубой «моррис», возраст — лет около двадцати.

— Простите, — сказал я, — вы не научите нас, каким образом гнать перед собой вооруженного преступника?

Герни удивился.

— Что, разве у вас нет ружья?

— Есть.

— Так в чем же дело? Зарядите его и держите наготове. Разбойник, наверно, думает, что о нем еще никто не проведал, вот вы и застигнете его врасплох.

Действительно, очень просто. Я достал ружье, вручил его Стену, назначил Марию-Терезу вторым номером, а Маруиу подносчиком боеприпасов. Стен был в диком восторге. Как только мы выехали из Юклы, он принялся составлять лихие планы поимки преступника. Мол, фургон — идеальная тюрьма на колесах; значит, нам сам бог велел охотиться на разбойников. Откровенно говоря, я не разделял воодушевления Стена и охотно уступил ему роль героя.

Прошло несколько часов, а мы не видели ни разбойника, ни других путников. Дорога почему-то была превосходная — широкая, ровная, грунт твердый, и впервые со дня выезда из Седуны мы могли дышать полной грудью, не глотая в огромных количествах красную пыль.

В каких-нибудь двухстах километрах от Юклы нам попался следующий хутор — Мадура. Естественно, мы решили справиться, не появлялся ли тут грабитель. По данным автоклуба, мы могли рассчитывать здесь на питание и кров. Да и в пути мы видели указатели, которые называли Мадуру отелем и мотелем. На деле оказалось, что это обычная австралийская пивная, где в определенные часы можно скромно закусить. И я понял, почему последние двести километров вдоль обочин лежало особенно много бутылок. Владелец пивной, пучеглазый мужчина по фамилии Андерссон (он уверял, что его дед был швед), и не скрывал, что обосновался в Мадуре, чтобы подзаработать на пиве и бензине. Наше описание разбойника он выслушал совершенно равнодушно и сказал:

— Все точно. Он ночевал здесь, утром поехал дальше. Но за все полностью рассчитался, так что у меня к нему никаких претензий нет.

— Небось крадеными деньгами рассчитывался, — заметил Стен.

— Деньги как деньги. Краденые ли, нет ли — на вид не отличишь.

Меня заинтересовало большое строение, из которого доносилось какое-то жужжание.

— Холодильник для кроликов, — гордо объяснил Андерссон. — Тут охотники живут, по десять тысяч штук в неделю ловят. Связывают по два. Я им плачу три шиллинга шесть пенсов за пару. Скупщик в Перте платит мне по семь шиллингов шесть пенсов. Выручка хорошая, хотя холодильник и доставка в Перт тоже денег стоят.