Алексей Горяйнов - В заколдованном Тринидаде

– Откуда мне знать. У тебя здесь все так непредсказуемо…

– Пойдем бухать к Шумахеру!

– Как это? К тому самому знаменитому автогонщику?!

– Да! Да! Он сейчас у Мартина в ресторане гуляет.

– А кто такой Мартин?

– Мой друг, молодой паренек, югослав! – В предчувствии выпивки Андрей расправил крылья. – За столом мы с ним, конечно, сидеть не будем, потому что Шумахера я еще не рисовал, но Мартин нам нальет из шумахерской бутылки вискаря и принесет.

– Хочешь приобщиться к знаменитости?

– Нет, просто надо размяться перед дискотекой. – И Андрей радостно потер руки.

– А к греку не опоздаем? – на всякий случай поинтересовался я.

– Как пойдет. Никогда ничего не планируй. – И, посмотрев на меня, уже более мягко добавил: – Не боись, не опоздаем, и металлоискатель у нас будет, все у нас будет! – Андрея прям лихорадило, когда он узнал о пятилитровой бутылке вискаря, которая, как сказал Мартин, стоит на лафете рядом со столом знаменитости и из которой Шумахер угощает посетителей ресторана. – Не боись!

Одноэтажный ресторан с большой открытой верандой был весь увит плющами и располагался возле каскадно поднимающейся в гору пешеходной дорожки. Заглянув на веранду, Андрей вышел оттуда с худеньким молодым официантом в очках, сильно похожим на студента:

– Познакомься, Мартин, это Алекс.

Мы пожали друг другу руки.

– Я много слышал о вас от Андрея, интересная у вас жизнь, много путешествуете, пишете книги…

– Многие путешествия состоялись благодаря Андрею.

– Вы извините, долго с вами стоять не могу. Вы тут на камне посидите, – он показал на огромный валун возле цветущего белыми цветочками кустарника, – а я вам хорошего вискаря вынесу.

Мартин ушел и вскоре принес на подносе два хрустальных бокала, наполненных до краев янтарным напитком. Мы с Андреем чокнулись, занюхали дорогой напиток нежными розовыми цветочками с кустарника. Виски с тонким, едва уловимым дубовым ароматом был действительно потрясающий! Торопиться не хотелось, но Андрей осушил бокал довольно быстро.

– Извините, больше принести не смогу. И мне пора работать.

Прощаясь с нами, Мартин бросил едва уловимый взгляд по сторонам:

– Все работаешь… Для меня у тебя когда-нибудь найдется время? Просто посидеть, поговорить… Помнишь, как тогда встречали закаты на вилле Крупа?

– Конечно помню.

– Давай договоримся на конкретный день.

– Не знаю, если только через воскресенье. У меня ведь всего один выходной. А в это воскресенье надо подменить напарника.

– О’́кей!

Мы пошли по дороге вниз.

– Вот такой парень! – Андрей поднял большой палец кверху. – Всегда выручит, если надо. Его бы в долю взять по кладу. Он нам много чем может помочь в этом деле.

– Не знаю, смотри сам…

Выставку Симон организовал под открытым небом. Работы он разместил на временных щитовых конструкциях, установленных по обеим сторонам выложенной брусчаткой аллеи, которая вела к дискотеке Гвидо. Вечером здесь любила дефилировать богатая публика, отсюда с огороженной площадки был хороший вид на море, на огни Неаполитанского залива.

Грек своими выразительными глазами, длинной седой бородой и не менее длинными седыми волосами походил на старца. Он встретил Андрея с распростертыми объятиями. Андрей представил меня, достал из пакета предусмотрительно захваченную с собой бутылку мартини, Симон тут же организовал небольшой столик, выложил простую закуску – кусок сыра, порезав его довольно грубо раскладным ножом. Пили из пластиковых стаканчиков. Андрей говорил с греком на английским о московской жизни, о Греции. И я вставил пару слов, вспоминая, как в 1998 году куролесил с греками в Афинах:

– Молодой тогда был, в такие переплеты попадал… Греческие фашисты, проститутки, трансвеститы – в ту пору там много всего такого было. Но ты не подумай, пидарасов я не люблю, а к проституткам отношусь с состраданием. Гадко все это… Зато запомнились мне места силы в Греции. И одно из них – древний олимпийский стадион…

Симон, слушая мой короткий рассказ, опечалился, ведь он давно не был на родине.

– Ну ладно, – встрепенулся грек, – это все лирика. Теперь о деле. Насчет металлоискателя я договорился. Приходите сюда послезавтра вечером. Он будет у меня.

– Сколько за аренду? – осторожно спросил Андрей.

– Андрей, ты мой друг. Какие деньги? Попользуешься и вернешь.

Между тем появился Прапорщик.

– Слушайте, – сказал он, присаживаясь на корточки рядом с нашей скамейкой. – Я тут позвонил Мише, попросил, чтобы он нас провел на дискотеку. Он обещал. Писателю же надо показать самые интересные места.

– Я Гвидо, конечно, знаю, – оправдывался Андрей, – но мне неудобно просить за всех. Мише проще провести.

– Не переживай, Дрон, все будет о’́кей! – Прапорщик потрепал друга по плечу.

– Ну, тогда звони ему.

– О’́кей, звоню.

Прапорщик вынул мобильник.

Через минуту он сообщил:

– Все хорошо, пошли.

Перед входом на дискотеку толпился разодетый гламурный люд. Миша, начищенный до лоска, в черном костюме, при галстуке, встретил нас у административного входа, где тоже стояла охрана. Нас беспрепятственно пропустили. Мы пошли по коридору.

– А знаешь, сколько билет сюда стоит? – Прапорщик повернул ко мне свое довольное лицо.

– Откуда мне знать.

– Пятьдесят евро за человека. Считай, мы сэкономили сто пятьдесят.

– И что же здесь за дискотека такая? – удивился я.

– Посмотришь. Ничего особенного, Гвидо сегодня будет играть на гитаре, а телки от него тащатся. Его раскрутка почти всегда заканчивается тем, что гламурные чики запрыгивают на столы и заголяются.

– Как заголяются?

– Так. Иногда настолько увлекаются со стриптизом, что остаются в чем мать родила!

– Прикольно. Блин, но завтра ж на работу…

– Да, тяжеловато придется, дискотека только в одиннадцать начинается.

– Вот сюда садитесь. – Миша указал на столик за колонной, из-за которой сцена была видна плохо. – Я вам сейчас что-нибудь принесу.

– Ты нам воды хотя бы принеси, тут гулять у нас лавэ не хватит.

– Не беспокойся, я все знаю.

Я рассматривал помещение. Оно было в форме амфитеатра с низким потолком и однотонно покрашенными в бежевый цвет стенами. Из-за тусклых светильников все казалось довольно сереньким, но просторным. Множество столов стояло по окружностям от периферии к сцене ровными полукруглыми рядами.

Заиграл ансамбль из трех музыкантов – две гитары и фоно, так, какую-то итальянскую попсу, несколько человек стали танцевать у сцены. Потом ансамбль сменил Гвидо. С длинными волосами, в темных очках, чем-то напоминал Элтона Джонсона. Под Гвидо подвалило больше народа, но я не понимал, что в его музыке выдающегося, хотя играл он на электрогитаре виртуозно. Вообще ничего особенного в этой дискотеке не было, по крайней мере пока.