Эльдар Ахадов - Ожидание чуда. Избранные стихотворения

Вся жизнь – ожидание чуда,
Того, что ещё не сбылось,
Но скоро случится повсюду
Внезапно, без криков и слёз…

И хлынут хорошие вести,
И всё обойдётся, дружок,
И счастливы будем мы вместе
С тобою глядеть за порог,

Туда, где сбывается чудо
Само по себе, как всегда:
Явившееся ниоткуда,
Не девшееся никуда.

Не помню в день какой и год
Из детства раннего, в котором
«А снег идёт! А снег идёт!» —
Мы у окна кричали хором:
Шёл снег, стояли холода,
От ветра что-то дребезжало.
Ты на руках меня тогда
С улыбкой бережно держала.
И мы кричали: «Снег идёт!»
Так радостно и простодушно,
Что он с тех пор который год
Всё так же падает послушно.
И всякий раз в канун зимы
Едва ветра затянут вьюгу,
Мне снова чудится, что мы
Кричим с тобой на всю округу…
Был тихим нынешний рассвет,
Лишь сердце с полночи щемило…
«Её на свете больше нет,» —
Сестра мне утром сообщила.
Но только телефон умолк,
Как снег пошёл повсюду снова.
…Хотел я крикнуть… и не смог.
И выдохнуть не смог ни слова!
Летит, летит весёлый снег,
Кружит и падает, как эхо…
Неправда, что тебя здесь нет.
Смотри, родная: сколько снега!

Зал был наполовину полон
Ещё наполовину – пуст,
Когда меж потолком и полом
Стихи читались наизусть.
Как животворные потоки,
Которых вплавь не пересечь,
Сияли пушкинские строки,
Текла торжественная речь.
А рядом, за прикрытой дверью,
Гремела музыка с утра,
Там ряженая в пух и перья
Толпа несла своё «ура»,
Хрипели тучные игрушки,
И ухмылялся карнавал
Под небом, где родился Пушкин
И милость к падшим призывал.

Туда, где ангел пролетел,
И зверь крылатый возносился,
Я в бездну звёздную глядел,
Глядел и плакал и молился,
Взывая истово всю ночь
К Тому, Кто милостив и светел,
И в силах каждому помочь…
И я просил. И Он ответил…
Волной вздымается заря,
И небом вспыхивают горы,
И, воздухом животворя,
Сияют вечные просторы.

Когда из воздуха рождаются леса, —
Штрихи и трещины пронзают небеса,
В тумане бледном проступают очертанья,
И пробуждаются лесные голоса,
И ожидаются сплошные чудеса:
Восторги ласточек и речек причитанья!
В том сером, сизом, в том сиреневом дыму —
Начало жизни, объяснение всему.
Там целый мир, сияющий спросонок!
А ночь придёт, – и мы по одному
Вновь полетим в обманчивую тьму,
Где звуки призрачны, но каждый запах звонок.

Речных огней косая линия
На воды зыбкие легла…
Туманно-серебристо-синяя
Колышется ночная мгла,
И кажется – ещё мгновение —
И в зачарованной тиши
Раздастся трепетное пение
Живой неведомой души.
И чудится её дыхание
Издалека-издалека,
Где лишь тумана колыхание
Да молчаливая река.

Лес – весь как птица на весу:
По сопкам длится.
Любое деревце в лесу
Дрожит, как птица.
Любое – в снежной пелене,
Где даль предельна,
Стоит лицом к чужой спине.
И все – отдельно.
Гуляют ветры по стволам,
Ветвям и судьбам;
Здесь равнодушны к похвалам
И глухи к судьям.
Здесь ни на время, ни на быт
Нельзя сослаться.
Здесь нужно кем-нибудь, но быть,
А не казаться.
Пустить слезу, проспать грозу,
Поклясться ложно:
Всё, что возможно там, внизу, —
Здесь – невозможно.

Люблю вечерние сады:
На листьях бликов мириады.
Зеленогрудые ограды.
Зеркально-черные пруды.
И мягче запах знойных роз,
И, на воде рождая струи,
Как голубые поцелуи, —
Сквозное облачко стрекоз.

Снег изысканно искрится,
Острым блеском устлан путь.
Снег ложится, как страница,
Чтобы вспыхнуть и уснуть.
Ветер снежной пылью крутит,
Тянет тонкую змею.
Это он в колодце мутит
Воду чистую мою.
Это он в дверные щели
Загоняет сквозняки!
…В тёмных окнах свист метели
И безумие тоски.

Шуми, метель-сумятица,
За тонкой дверью вздрагивай,
Мети снега охапками,
Юли озябшей улицей:
Высмеивай, вызмеивай,
Выпудривай, выфлагивай,
Пыли себе, вывьюживай,
Крути себе, кривулицей…
Душа моя заснежена:
Светлее снега белого,
Свежее ночи-выночи,
Резвее ветра-высвета,
Как будто гостя юного,
Весёлого и смелого
Я жду,
А он пришёл уже
И за спиной стоит.

Слышал я, слышал, как пробует колокол
Пронебесь медным своим языком:
Звёзды кругами расходятся около,
Сходятся ветры, как люди, пешком.
Чёрные тучи зарёй истолочены:
Красный огонь от краёв до краёв…
Церковь стоит у дорожной обочины —
Древняя дрёма и гром куполов.
И рассыпаются звуки хрустальные,
Слезы хрустальные, зыбкие сны:
То ли слова бесконечно печальные,
То ли венчальные песни весны!
Слышал я, слышал, как пробует колокол,
Пробует каяться, пробует петь:
Чёрное медноголосое облако,
Звонкая ветроволосая медь.

Как выплывает эхо из тумана,
Где светел мрак, и бродит тень зари, —
Качается подножье океана,
Мерцают голубые фонари.
И, надвое дыханием расколот,
Весь мир дрожит и движется слегка…
А в небесах, расплескивая холод,
Пустынные струятся облака.

Среди громоподобных гор,
Объятых ширью небосводной, —
Шумит, колышется простор
Неугомонный, многоводный.
Над ним струятся облака,
И расстилаются туманы,
И в далеко из далека
Кочуют птичьи караваны…
Песков поющих господин,
Штормов шалеющих радетель —
Он всюду властвует один,
Хватаясь брызгами за ветер,
И, увлекая глубиной
Непостижимой и лукавой,
Вдруг истекает тишиной
Волны раскатисто-шершавой…