Юлия ГербАсий - Флешбэки из Поднебесной, или Каталина гоуз нах Джонгуо

Нервно сглотнув, главный международник отодвинул бокал с чаем.

– Чай какой-то… подозрительный, – нервно пробурчал он, – безвкусный совсем.

– А, понятно, – понимающе кивая головой, протянула Катька.

– В общем, из нашей с тобой беседы я понял две вещи. Во-первых, ангельская внешность часто бывает обманчива. А во-вторых, Павловская, ты в Китае точно не пропадешь. Я за тебя спокоен. Вот за Виталика только беспокоюсь, ты же его сожрешь там, ехидина, – нервно почесал висок Никос.

– Не сожру, не волнуйтесь, буду уделять внимание исключительно аутентичной китайской кухне, – расхохоталась Катька. – А вам, Николай Сергеич, я чай хороший из Китая привезу, неподозрительный. Так, может, еще что-нибудь сказать по-китайски?

– Нет, Катарина, с меня на сегодня достаточно. Иди уже, чемоданы собирай. Завтра с паспортом, как договорились.

Из международного отдела Катька отправилась в студенческую столовую, хотелось кофе. Ей всегда казалось, что кофе не только бодрит, но и радует, и с каждым глотком ароматного напитка всегда думалось лучше и на душе становилось теплее.

– Катрин! Бонжур, мон амур 12 12 Bonjour monamour – привет, любовь моя (пер. с франц.). ! – гортанное приветствие вырвало девушку из приятной неги в компании свежезаваренного кофе. – Я очень рад видеть тебя снова, – и экзотический персонаж в белой бандане, сияя, плюхнулся на стул рядом с ней.

– О, Серж, привет-привет, мой африканский друг. Ну что, как устроился? Как вообще дела? – вежливо поинтересовалась девушка, внутренне кляня и браня своего знакомца, невольно помешавшего ей насладиться кофе в гордом одиночестве.

– О, Катрин, все хорошо! Я уже учился, и у меня есть научный руководитель – Алексей Алексеевич Тарасов. В общаге тоже хорошо, тепло, в комнате я пока один. Только коменда, она же сумасшедшая!

– Почему, сумасшедшая? – в недоумении воззрилась на незваного приятеля Катька.

Она, конечно, знала, что заведующую восьмым общежитием Марину Аркадьевну Симакину, или попросту коменду, за «добрый незлобивый» нрав и «благожелательную» улыбку (все эпитеты, разумеется, в кавычках) в народе прозвали Муреной Аркадьевной. Так что любовь и поклонение студенчества были ей обеспечены на долгие годы вперед. Но вот в сумасшествии она вроде бы раньше замечена не была.

– Я приехал в пятница, а в суббота утром ко мне пришли много людей, и коменда, и еще преподаватели. Они громко стучали в дверь, а я спал. Они пришли смотреть, как я живу. Коменда сказала двигать рефрижерато, там есть пыль. Потом она искала пыль на дверь! Я говорю, она сумасшедшая!

– Чего она сказала двигать? И какую пыль на дверь она искала? – не поняла Катька.

– Рефрижерато! – с французским прононсом повторил Серж. – То есть, холодник. И потом она смотрела дверь в комната и там наверх искала пыль, пальцем так-так, принесла пыль. И все люди смотрели на меня, как на преступник, коменда говорит, что я надо мыть и убирать. А я только вчера приехал! Я не понимаю, это общага или это тюрьма? У меня глаза красные, тут огонь, – продолжал несчастный конголезец, стуча себя кулаком в грудь, где очевидно и располагался тот самый огонь.

– Да ладно, ладно, не горячись, – рассмеялась Катька. – Когда в субботу приходят люди, это называется обход. Комиссия ходит и смотрит, как живут студенты, содержатся ли в порядке комнаты, ну и так далее. Ну а у Мурены, пардон, Марины Аркадьевны, то есть у коменды вашей, есть небольшой пунктик на чистоте. Тут уж придется потерпеть.

– И этот обход как часто обходит? – нервно поинтересовался ее впечатлительный собеседник.

– Каждую субботу.

– Террибль! Ужасно! – в бешенстве восклицал Серж. – Это есть нарушение прав человека! Каждый человек хочет спать утром и иметь свое приватное место. Это моя комната, почему эти люди хотят смотреть, как я живу? Это дискриминасьон!

– Это не дискриминация, Серж. Ну, такие у нас правила для всех студентов. Я понимаю, что это не очень удобно, но пока так. Тебе либо квартиру снимать, но это непросто и дорого, либо как-то задобрить Марину Аркадьевну, чтобы она сильно не цеплялась к тебе. Ну, сделай ей пару комплиментов, подари сувенир какой-нибудь. Ты же умеешь девушек обаять.

– Но коменда не девушка, я не могу ее шармэ 13 13 Charme – очаровать, обаять (пер. с франц.). . Она сумасшедшая! – в отчаянье воскликнул африканец.

– Да нет, в душе она трепетная девушка, падкая на комплименты. Доброе слово, как известно, и кошке приятно.

– Хорошо, – вздохнул Серж, – будем посмотреть. Есть еще проблем. Мой научный руководитель говорит, что нужно написать статья на конферанс. Статья по-английски, но мой английский не очень хорошо. Я хотел писать по-французски, но Алексей Алексеевич говорит, что здесь никто не понимает французский. Катрин, я знаю, ты говоришь по-английски. Ты можешь помогать мне проверять статья? Я сегодня хочу заканчивать перевод. Ты мне будешь помогать?

Катька мысленно закатила глаза, ей совершенно не хотелось помогать с переводом своему надоедливому черному другу в белой бандане, но он так умильно смотрел на нее, что она снова рассмеялась и не смогла отказать.

– Ладно, присылай свою статью мне на e-mail, проверю, – милостиво согласилась она. – Я тебе сейчас адрес эсэмэской пришлю. Только имей в виду, я в ваших технических и математических терминах ничего не понимаю, проверю только с точки зрения грамматики.

– Хорошо, мое огромное спасибо! – белозубо просиял аспирант. – Сегодня вечером буду присылать!

Пока Катька уже без удовольствия допивала остывший кофе, телефон забздынькал. На экране высветилось: «Вика».

– Здорово, мать, как делища? Что завтра делаешь после учебы? Давай посидим где-нибудь, кофе выпьем, потрепемся, а то у меня на вписке такая суета, – застрекотала любимая подруга.

– Вича, привет. Да тут куча дел, завтра вот документы на визу сдавать. Но вечером давай встретимся, сама хотела тебе звонить.

– Это какую-такую визу? – в недоумении протянула Вика. – Ну-ка, выкладывай давай.

– Да в Китай же. Ай, блин, я же тебе ничего не рассказала! Слушай, ну тогда завтра по-любасу встречаемся, я тебя наберу, как буду освобождаться. Подъезжай к нам, у нас в столовке посидим или в кофейне за углом.

– Ну, мать, заинтриговала. Все, до завтра, пойду феерический кардиган к показу кроить. Отбой! Но завтра, чтобы без отговорок! – по-командирски гаркнула Вика и отключилась.

Вечером Катька в невыносимой тоске читала статью молодого ученого Макута-Коло. Из названия следовало, что речь пойдет об изучении основных алгоритмов неравномерных синусоидальных сигналов. После прочтения первых же строк научного опуса юный лингвист предательски зевнула. «This article is devoted to the quantitative estimation of a basic algorithmic analysis of non-uniform sinusoidal signals 14 14 Данная статья посвящена количественной оценке базового алгоритмического анализа неравномерных синусоидальных сигналов (пер. с англ.). …», – бубнила она. «Господи боже ж ты мой, да за что мне это все? И зачем я только согласилась читать эту зубодробительную муть? – мысленно ругала себя Катька. – Чтоб ему жилось хорошо в Республике Конго со своими синусоидальными сигналами. Больше никогда не соглашусь читать эту техническую чухню». Но зевая, вздыхая и матеря себя и своего африканского приятеля, статью она все-таки дочитала, и, поправив кое-где грамматические ошибки, отправила Сержу.