Владимир Поленов - Путесумасшествие. По белу свету с Гуглом и без него

Элис-Спрингс – не город аборигенов. Сами они, как и их предки в последние 22 тысячи лет, обосновались в посёлке, примыкающем к руслу реки. С интересом узнаём, что у аборигенов в Австралии, учитывая племенные различия, около 250 языков. В большинстве их не существует слов, эквивалентных «спасибо» и «пожалуйста». Также не принято приветствовать друг друга, как, впрочем, и незнакомых людей.

Наш гид строго-настрого предупредил нас, что при случайной встрече с аборигенами ни в коем случае не следует смотреть им в глаза, поскольку это может быть воспринято как агрессия.

Поэтому, когда абориген в Элис-Спрингс приближается ко мне, я всячески стараюсь не глядеть в его сторону и очень удивляюсь, когда он вдруг заговаривает со мной на вполне понятном английском:

– Не мог бы ты мне дать два доллара?..

Я несколько теряюсь не столько от вопроса, сколько, вообще, от желания аборигена войти со мной в контакт и мямлю в ответ, опустив взгляд в землю, что-то вроде:

– У меня с собой нет мелочи…

Не то чтобы мне жалко этих двух долларов, но предупреждения гида звучат у меня в ушах словно набат, как бы напоминая, что здешний мир может, не дай Бог, перевернуться, если я проявлю слабость и дам аборигену денег.

– А я думал, что мы – друзья… – разочарованно протягивает в ответ абориген и неспешно, развалистой походкой удаляется в сторону соплеменников.

Как я предположил потом, под местоимением «мы» имелись в виду, по всей видимости, коренные жители и белые. То что я – русский, на лице у меня, понятно, не написано.

По возвращении в гостиницу мне не терпится прояснить, так сказать, истоки нетипичного, как подумалось, для аборигенов обращения к иностранцу за вспомоществованием.

Оказывается, что основная цель визитов аборигенов в город – «огненная вода». Иными словами, иногда им просто требуется «принять на грудь». При этом индивидуальных средств транспорта, чтобы добраться до Элис-Спрингс, у аборигенов нет. Как правило, приобретается вскладчину одна подержанная машина на несколько семей, и на ней они отправляются в путь за развлечениями.

В этот раз аборигенам не повезло: полицейский патруль не дал сесть за руль никому из подвыпивших туземцев. Ключи от машины полиция отобрала, и «охотникам за приключениями» было рекомендовано добираться до дома на такси. Вот и пришлось незадачливым коренным жителям обращаться к туристам за помощью, потому что после возлияний денег на обратный путь у аборигенов, понятно, не было.

Может, всё-таки, стоило дать им два доллара?..

В столице Гаваны я побывал 50 (!) раз, в основном по служебной необходимости, прилетая туда через Каймановы острова либо Панаму из Кингстона, где в своё время работал. Моя вышедшая в 2017 году книга «Байки о Ямайке» наверняка заинтересует тех, кто хочет узнать побольше о Карибском регионе.

В первый раз я лечу на Кубу (в Варадеро через Гавану) в 1997 году из Москвы самолётом авиакомпании «Кубана де авиасьон». Это старенький «Ил-62», который уже на подлёте к Лас-Пальмас-де-Гран-Канария, где нам предстоит часовая техническая остановка для дозаправки, внушает опасения насчёт безопасности дальнейшего пути.

На меня, сидящего у окна в не слишком заполненном пассажирами лайнере, вдруг начинает сверху капать вода. От багажных полок отваливаются какие-то части (хорошо ещё, что не летят на голову чемоданы!). Двигатели самолёта как-то подозрительно неровно урчат. Всё явно идёт к тому, что на испанском острове мы задержимся существенно больше часа.

Так оно и случилось. В крошечном транзитном зале набилось, по меньшей мере, 80 пассажиров.

Сидеть особенно негде, да и, для того чтобы стоять, места здесь совсем немного. Каждые пять-десять минут слышим объявления:

– Объявляется посадка на рейс…, вылетающий в… Пассажиров просят пройти к выходу номер…

Только наш самолёт никуда не летит. Постепенно мы привыкаем не завидовать другим авиапассажирам, которым повезло сегодня больше, чем нам. Немного утешает, что время – ночное, и световой день нашего предстоящего отдыха мы пока не теряем.

Через какое-то время объявляют, что нам надо вновь идти к самолёту, чтобы опознать свои чемоданы, уже выгруженные из багажного отсека. Понятно, что этот «лайнер» с нами уже никуда не полетит и придётся ждать резервного «борта».

Возвращаемся в транзитный зал. Здесь представителям авиакомпании приходит на ум, что, вообще-то, пассажиры в долгом ожидании «заслужили» что-нибудь поесть и выпить (или хотя бы попить). Появляются бутерброды, а вместе с ними и пиво. Ожидание постепенно становится не столь уже тягостным…

После семи часов пребывания в транзитном зале аэропорта Лас-Пальмаса даже те из нас, кто не владеет испанским языком, уже успели выучить фразы диктора, монотонно объявляющего о посадках в самолёты других авиакомпаний.

Но вот резервный «борт», наконец, прилетел, и мы продолжаем наш авиамаршрут в Гавану.

Варадеро, расположенный на полуострове Икакос в 137 км к востоку от Гаваны, привлекает теплом, ласковым морем, вкусной едой (во всяком случае, той, которая подаётся в отеле) и свободными нравами жизнерадостных, несмотря на известные тяготы быта, кубинцев.

Жители Острова Свободы выделяются среди многих других, не склонных унывать латиноамериканцев каким-то своим особенным, лёгким, может быть, даже в чём-то легковесным отношением к жизни. Конечно, иногда и они готовы поворчать, если есть для этого повод, но такое ритуальное действо носит, как правило, весьма краткосрочный характер.

На второй день пребывания в Варадеро я выхожу за территорию отеля и заказываю в первом попавшемся баре, следуя заветам Э. Хемингуэя, стаканчик мохито.

Типично кубинский коктейль из светлого рома и листьев мяты с большим количеством колотого льда не только хорошо освежает, но и слегка расслабляет. Я замечаю рослую симпатичную иссиня-чернокожую кубинку в обтягивающем белоснежном платье только тогда, когда она уже сидит за моим столом.

– Привет! – говорит она, привычными щипками призывно расправляя платье на крутых боках.

– Привет! – отвечаю я, продолжая потягивать мохито.

Потом наш диалог проходит почти что бессловесно: выразительными взглядами блестящих чёрных глаз девушка ясно даёт понять, что готова охотно поделиться со мной своими кубинскими талантами.

Начинаю ей объяснять, что сегодня у меня «плотный график», а вот завтра…

Слово «маньяна» кубинку вполне удовлетворяет, хотя она, так же хорошо, как и я, знает: «маньяна» в латиноамериканском понимании на деле означает всё что угодно, кроме как «завтра» – то есть послезавтра, через неделю, месяц, год или вовсе никогда.

И надо же: на следующий день наши дороги с ней снова пересекаются где-то довольно далеко от моего отеля.