Жюль Верн - Кораблекрушение «Джонатана»

Ничуть не поражаясь новому доказательству человеческой неблагодарности, он спокойно просмотрел предъявленные требования и даже нашел их отчасти справедливыми.

Действительно, оппозиционеры, утверждавшие, что губернатор ни от кого не получал полномочий, а присвоил их самовольно, как диктатор, были правы. Тем не менее Кау-джер ничуть не раскаивался, что поступил именно так — в то время обстоятельства требовали решительных действий. Теперь же положение совершенно изменилось. Жизнь на острове Осте вошла в определенное русло. Все колонисты были обеспечены работой. Общественные связи непрерывно расширялись.

Возможно, что колонисты уже созрели для более демократической системы? Поэтому, дабы успокоить недовольных, Кау-джер решился на рискованный шаг — провести выборы губернатора и создать совет из трех человек, являющийся исполнительным органом. Выборы были назначены на 20 октября 1885 года, то есть на первые весенние дни.

Население острова уже превышало две тысячи человек, из них тысяча двести семьдесят пять взрослых мужчин. Но некоторые избиратели, жившие слишком далеко от Либерии, не пришли на выборы, так что всего было подано тысяча двадцать семь бюллетеней, из них девятьсот шестьдесят восемь за Кау-джера.

Колонисты оказались достаточно благоразумными, избрав в совет подавляющим большинством голосов Гарри Родса, Хартлпула и Жермена Ривьера. Оппозиция, сознавая свое бессилие, вынуждена была покориться.

Кау-джер воспользовался избранием в совет надежных людей, чтобы осуществить задуманное путешествие, о котором мечтал уже давно: ему хотелось поехать на архипелаг и подробно обследовать остров, по поводу которого велись нескончаемые переговоры с Чили. 25 ноября Кау-джер отправился с Кароли на «Уэл-Киедж», рассчитывая вернуться не ранее 10 декабря.

В день возвращения Кау-джера в Либерию примчался какой-то всадник, покрытый пылью. Видно было, что он приехал издалека и скакал во весь опор. Всадник направился прямо в управление, где и встретился с Кау-джером. Он заявил, что привез важные вести, и просил губернатора принять его немедленно.

Через четверть часа собрался совет колонии. Специальные посыльные отправились во все концы города, чтобы созвать милицию. Не прошло и часа, как Кау-джер уже несся во главе отряда из двадцати пяти всадников в глубь острова.

Причину столь поспешного отъезда не удалось сохранить в тайне. Вскоре поползли зловещие слухи о том, что Осте захвачен патагонцами, войска которых, переправившись через пролив Бигл, высадились на северной стороне полуострова Дюма и теперь движутся на Либерию.

Слухи подтвердились, но народная молва, как всегда, преувеличила подлинные факты.

Отряд патагонцев в количестве около семисот человек, высадившийся сутки назад на северном побережье острова, никак нельзя было назвать войском.

Обычно к патагонцам причисляют все племена, обитающие в пампасах Южной Америки и весьма отличающиеся друг от друга в этнологическом отношении. Северные племена, живущие на границе с Аргентиной, относительно миролюбивы. Ведя оседлое существование, они основали множество поселков и даже несколько городков и занимаются сельским хозяйством. Но чем ближе к югу, тем резче меняются их характер и обычаи. Южные племена, куда более воинственные, редко засиживаются на одном месте. Меткие стрелки, лихие наездники, промышляющие главным образом охотой, они-то и являются патагонцами в собственном смысле слова.

У этих племен еще сохранилось рабство. Во время набегов и войн между племенами число рабов непрерывно пополняется. Южные патагонцы ведут постоянные междоусобные войны, которые весьма выгодны соседним государствам.

Напавшие на остров Осте принадлежали к наиболее отсталому племени патагонцев.

Индейцы, совершающие набеги на близлежащие земли, часто переправляются через Магелланов пролив и безжалостно грабят большой остров — Магелланову Землю, называемый также Огненной Землей. Однако до сих пор они никогда не отваживались на такой дальний поход.

Добраться до острова Осте патагонцы могли двумя путями: по Огненной Земле, а затем через пролив Бигл, или же на лодках, по извилистым проливам архипелага. И в том и в другом случае им предстояло столкнуться с большими трудностями: при передвижении по суше индейцам угрожал голод, а во время плавания по морским проливам их легкие пироги могли опрокинуться под тяжестью лошадей.

Кау-джер, мчавшийся впереди своих спутников, думал о том, что заставило патагонцев отважиться на набег, противоречивший их вековым традициям? До некоторой степени это оправдывалось самим фактом существования Либерии. Возможно, что слухи о новом городе распространились на окружающих островах, и молва приписала ему сказочные богатства. Все это подействовало на воображение дикарей и разожгло их грабительский пыл. Конечно, можно было ограничиться и этим объяснением.

И все же дерзость индейцев казалась непонятной. Несмотря на присущую им жадность, вряд ли они рискнули бы без особых к тому причин напасть на такое большое поселение белых людей, как Либерия.

Кау-джер не имел ни малейшего представления, в какой части острова он может встретиться с патагонцами. Где они сейчас? Уже в пути или еще не покинули места высадки? В последнем случае (по сведениям, полученным от гонца) им предстоял переход в сто двадцать — сто двадцать пять километров, для чего потребовалось бы не менее пяти дней.

Так как остельские дороги еще не были полностью восстановлены, Кау-джер, отправившись в путь утром 10 декабря, мог наткнуться на передовые отряды индейцев не ранее вечера 11 декабря.

Неподалеку от Либерии дорога шла берегом Тихого океана, потом, петляя по долине, направлялась к крутому перевалу через высокий горный хребет. На 95-м километре от Либерии она пересекала узкий перешеек полуострова Дюма и тянулась дальше вдоль пролива Бигл.

По этой-то дороге и следовал отряд Кау-джера, к которому по пути присоединилось несколько фермеров на собственных конях.

Тем колонистам, кто имел личное оружие, Кау-джер приказал укрыться по обе стороны дороги в самых недоступных для патагонцев местах, там поджидать врага, обстреливать его и сразу отступать в горы. Он советовал стрелять в лошадей, потому что спешенный патагонец не представляет опасности.

Все остальные, не имевшие ружей, должны были разрушить дорогу. Кроме того, Кау-джер приказал в течение суток уничтожить весь урожай на окрестных полях и все запасы продовольствия на фермах, дабы лишить врага источников питания.

Жителям ближайших ферм ведено было укрыться в усадьбе Ривьера, захватив с собою оружие, а также топоры и косы. Окруженная высоким забором и защищенная многочисленным гарнизоном, усадьба превращалась в настоящую неприступную крепость.