Дмитрий Шпилёв - Кремовый ручей

Ненадолго прервав свой немного несвязанный монолог, Иван закурил, многозначительно уставился в пустоту и затем продолжил:

– А вообще вы, конечно, поздно приехали сюда, ребята. Тут и так полевой сезон короток, а сейчас уж месяц, и всё. Что с вами потом делать будут, не знаю.

После обеда мы немного переждали и пошли с Иваном собирать высохшие мешки. Он вновь пустился в размышления, благоговейно ностальгируя по своей насыщенной яркими воспоминаниями жизни и работе. Сначала рассказал о кризисе в 2008, который его коснулся, из-за чего он, уже тогда будучи в пенсионном возрасте, не мог найти работу по специальности. Пришлось работать на заводе в родном Челябинске. Рассказывал про большое золотое кольцо – комплекс золотых рудников на этой широте на Чукотке, ещё в каком-то российском городе, и об Аляске. Сказал, что если на Аляске почти все месторождения найдены и разработаны, то Чукотка, по сравнению с ней, всё ещё остаётся неизвестным краем, полным полезными ископаемыми. Самое крупное и богатое месторождение, которое здесь разрабатывается на сегодня, называется Купол. Многие геологи хотят попасть туда, потому что платят там очень хорошо.

Солнце клонилось к закату. Наш рабочий день завершался. Я неспешно продолжал собирать высохшие мешки, помимо Ивана слушая анадырскую радиостанцию под названием Пурга и думал о том, что это так странно – жить в самом малозаселённом регионе России, в котором столица в 15 тысяч человек, и при этом иметь и свою радиостанцию, телевидение, и даже очень хорошие хоккейные команды, отстаивающие на международных матчах честь своей страны. Причём каждый здесь знает друг друга. Возможно, видит теле- или радиоведущего каждый день на улицах, лично знает мэра города, главу округа, и прочих известных личностей края. Мне кажется, что подобное близкое социальное взаимодействие между людьми положительно сказывается на жизни таких обособленных мелких населенных пунктов крайнего севера, где каждый известен друг другу и может напрямую повлиять на жизнь ближнего; так проще пойти на диалог с властью и прочими органами в случае беды или каких-либо проблем.

На Чукотку наконец пришло жаркое лето – главное событие сегодняшнего дня, по мнению диктора. После озвучивания короткой сводки новостей, он пожелал слушателям удачного завершения рабочего дня и хорошего настроения, после чего заиграла по-летнему теплая заводная музыка.

Моё внимание снова сконцентрировалось на Иване, несущем в мои уши бесконечный поток информации. Я даже не сразу заметил, как мои товарищи ушли делать другие дела, и мы остались с ним наедине, он полностью переключился на меня. Многое из того что он говорил, вроде политики, его родословной и мнения об известных людях, меня не особо интересовали. Его геологические истории о путешествиях занимали гораздо больше. Из них я понял то, что он уже очень опытный геолог со стажем, объездил множество республик бывшего СССР и много где бывал в самой России.

– Я как турист, путешествую без денег, да мне ещё за это и платят! – говорил он, улыбаясь. Когда он снова коснулся темы о Чукотке, я спросил, видел ли он настоящих коренных чукчей, которые ведут кочевой образ жизни, живут в юртах, едят сырое мясо и одеваются в шкуры оленей.

– Чукчи, которые в народных одеждах? Тут таких не встретишь, – ответил он. – Вообще, мне кажется, такие чукчи остались только в телевизоре. Нет, может и есть отдельные племена, но они далеко на севере, за полярным кругом. Видел я что-то приблизительно подобное. Натыкались на стада оленей чукчей, сами они выходили посмотреть, чем мы занимаемся. Но юрт и их стоянки не видел. Одеты они в поношенный китайский ширпотреб, так что смотреть особо не на что. А то, что они всё ещё пытаются жить кочевой жизнью своих предков, тоже отчасти верно. Многие из них очень не любят тех метисов, которые живут в городах и других крупных поселениях Чукотки. Они считают их людьми, отбившимися от своих корней, потерянными. Такие чукчи уже не будут никогда жить в тундре, не смогут вести хозяйство, забудут родной язык. Но и в городе им не будет лёгкой дороги. Многие без образования, берут любую самую низкооплачиваемую работу, живут бедно и, в конце концов, спиваются. А для чукчей водка – самый страшный враг. В их организме нет иммунитета к алкоголю. Знаю я такого одного, приехал откуда-то с тех краёв. Хороший парень, крепкий. Серёгой его звали. Мы с ним общались несколько раз, приехал он в город работу искать. На следующий год приезжаю на новый полевой сезон, иду по городу, смотрю – стоит Серёга с протянутой рукой. Вид у него, конечно… – Иван сострадательно подкатил глаза, молча качнул головой, махнул рукой. – Ну вот, пошатался тут по окрестностям, а на следующий год вообще пропал. И никто не знает, куда он делся.

После его ответа, я задал Ивану теперь уже скорее риторические вопросы о том, как такой маленький городок может поместить в себе и телевидение, и радиостанцию, пару редакций и газет и много других различных инстанций.

– Ооо… – махнул он, – ты тогда вообще удивишься, что тут ещё есть свой парламент с правительством, счётная палата, большой штаб МВД, ещё офис этих пограничников, как их зовут, забыл, а ещё военных учреждений сколько!

– Расскажи, как люди проводят здесь досуг?

– Ну-у, как… – задумался Иван, – кинотеатр здесь есть, «Полярный» называется, клуб ещё какой-то, куда молодёжь ходит развлекаться. Музей есть. Два торговых центра, а всяких мелких магазинов уж не счесть! Так что люди всем тут обеспечены.

К вечеру все мешки были отсортированы, и работа окончилась. Мы с товарищами решили скинуться и купить в магазине еды на всех, чтобы было не так затратно. В торговом центре цены на продукты очень высокие. Местные посоветовали нам один дешевый магазинчик, и мы пошли туда.

После похода по магазинам, товарищи, которых поселили вчера в пристройке, пригласили нас на ужин к себе в квартиру. В этих квартирах имелись все необходимые условия для жизни. Маленькая комнатка, квадратов в двадцать, мебель, бытовая техника, санузел. Парни жили по соседству с Иваном и геофизиком, тоже работником Анадырской конторы, по имени Саша. Саша был молодым, долговязым, худощавым парнем. Сам родом из Воронежа, выпускник 2013 года нашего геологического факультета ВГУ. По окончанию учёбы он приехал работать в Анадырь. Не так давно он сломал себе руку, и целыми днями сидел дома на больничном, слушая истории своего разговорчивого соседа, который его уже успел достать до такой степени, что они поругались и почти не общались друг с другом, при встрече лишь только хмуро переглядываясь. Иван называл Сашу лишь по фамилии с ноткой неприязни в голосе, Саша же окрестил своего недавно прибывшего соседа любителем подсесть на уши, что, впрочем, я уже и сам успел заметить.