Дмитрий Шпилёв - Кремовый ручей

Магазины. Их тут много. Как больших супермаркетов, так и маленьких павильонов. Продают вообще что угодно, и даже секс-шоп есть. В каждом магазине цены на товары могут существенно отличаться и варьироваться на одни и те же продукты в пределах сотни рублей. Самый верный способ сэкономить тут – брать просроченные товары. Тут их много. Я когда рассрочку на квартиру выплачивал, на них лишь и сидел. Особенно быстро и заметно портятся молочные продукты. Каждый раз сметану покупаю, а там плесень. Причём даже если написано на банке, что срок годности ещё не истёк. Так зачем же мне за одну и ту же плесень переплачивать? Беру просрочку. Плесень убрал, и можно есть. Пиво просроченное – это вообще классно! Между свежаком и просрочкой никакой разницы нет, только свежак стоит в 2 раза дороже. А просрочка – сто рублей пол-литра.

День третий. 21.07. Пятница.

Акклиматизация проходит успешно, я начинаю нормально высыпаться. Встал в 8 утра. День обещал быть свободным, поэтому решили с товарищами пройтись до горы Верблюжьей, которая находилась сразу за угольным заводом, в километре от нашего гаража. Гора каменистая, со стороны города крутая, со стороны полей пологая. С вершины открывается вид на весь город и окрестности: заснеженные горы, болотистые степи, пригородные постройки хозяйственного назначения. На горе стояла телевышка с антеннами для мобильной связи. Хотя на улице и жарко, на высоте дует сильный прохладный ветер.

С высоты было видно, что в стороне от города, у подножия дальней сопки на берегу залива стоял небольшой посёлок на несколько ветхих домиков и контейнеров. Спустившись с сопки, направились туда. По грунтовке идти не стали – увидели огромную лужу на пути. Пошли по слабо протоптанной тропке, находящейся рядом, и вскоре пожалели об этом. Почва здесь очень болотистая и сырая. Внешне это не заметно, но когда нога ступала в траву, то стопа погружалась в жижу, обильно сочащуюся из травы, словно из насыщенной водой губки.

Я шёл с фотоаппаратом и снимал живописные пейзажи вокруг, поэтому отстал от товарищей, которые через кооператив морских контейнеров и балков вышли к пляжу. Я направился следом и увидел лежащего на обочине дороги человека. Он лежал на спине, одну руку подложив под голову. Вторую руку он вытянул перед собой, держа в ней маленький кнопочный телефон и пытался что-то набрать. Я подумал что он пьян, поэтому решил пойти поближе и сфотографировать его. Он меня заметил, резко встал и направился навстречу. Это был чукча, одетый в старую военную форму, шлепанцы и грязную черную кепку. Сам он был бодр, адекватен, и вроде как трезв, но его заплывшее раскрасневшееся лицо говорило о последствиях многодневной попойки. Он улыбнулся и протянул мне руку:

– Здравствуй! Сфотографируешь меня?

– Конечно! – удивился я неожиданному вопросу. Мужик словно прочёл мои мысли. Он стал лицом ко мне, я сделал кадр. Потом он сел на корточки и зажмурился от слепящего глаза яркого солнца.

– Вызовешь мне такси? – снова последовал внезапный вопрос после того, как я закончил.

– Я не взял с собой телефон, – развёл я руками. – Не ношу с собой, всё равно у меня тут связи нет, я не местный.

– А откуда?

– Из центральной России, из Воронежа.

– Жаль… Ну пока, – ответил чукча, спрятал телефон в нагрудный карман и не спеша зашагал в сторону города.

На пляже товарищи уже стояли и мочили ноги в заливе.

– Ну что, как вода?

– Холодная, ноги уже онемели.

Я тоже снял обувь, подкатил штаны и вошёл в воду.

– Ну и чего мы тут ноги мочим? – сказал Коля и начал раздеваться. – Когда у вас будет ещё возможность искупаться в Беренговом море, в двухстах километрах от полярного круга?

Мы последовали его примеру. Стоять голым в воде очень холодно. По ощущениям, температура воды не выше десяти градусов. Полминуты было вполне достаточно, чтобы у меня от холода начали отниматься конечности, отдавая тупой болью в костях. Мы быстро окунулись и сразу вынырнули на берег. Вода в заливе совсем пресная, из-за впадающих в него рек Анадырь и Канчалан, несущих свои воды на протяжении нескольких сотен километров из самого сердца Чукотки.

Мы полежали немного на камнях, погрелись на солнце, пережидая, пока высохнут трусы. Сразу после того как мы вышли из воды, всё тело горело, поэтому было совсем не холодно. Даже постоянные здесь резкие порывы ветра не дали нам замёрзнуть. Ветер не был холодным. Не был он и тёплым. Он был нейтральным, в нём организм чувствовал себя комфортно. Когда в разгар дня солнце начинало припекать, ветер нежно обдувал кожу. В целом, лето здесь очень комфортное, достаточно тёплое, чтобы можно было ходить в футболке и шортах, и не изнуряет своей жарой. Жаль только, что такое короткое. Просохнув, мы оделись и решили не выходить на дорогу, с которой спустились, а пошли по узкой береговой линии, разделяющей пляж и крутой скалистый склон, в сторону города.

На узком пляже стояло очень много кибиток и балков, возле которых рыбачили люди. Они закидывали сети и ждали несколько минут, пока в неё набьётся рыба. Поначалу балки были натыканы едва ли не сплошной стеной – один на другой. Возле них кампаниями в ожидании улова сидели люди. Некоторые играли в шашки и нарды, кто-то разделывал рыбу с предыдущего улова, кто-то прогонял икру через сито. Ненужные потроха выбрасывались в воду, поэтому на пляже скапливались целые оравы чаек. Дальше по пляжу домиков встречалось всё меньше. Тут уже рыбачили в одиночку, в нескольких метрах друг от друга, и больше удочками. Многие из хаток и балков давно заброшены и находятся в ужасном состоянии – раскуроченные, разорванные. Балки валялись перевёрнутыми, колёсами вверх. Было такое ощущение, будто их столкнули вниз, с обрыва, на большие камни, но скорее всего в сильный шторм гигантские волны разбили эти маленькие домики об острые скалы. Здесь можно встретить странный мусор: обрывки длинных стальных тросов и толстых якорных цепей, катки от гусеничных вездеходов, огромные пятисоткилограммовые покрышки от бульдозеров, которые оказались здесь совершенно непонятным образом. На пляже лежало огромное количество металлолома, причём уже давно, изрядно проржавевшее. Через пару километров и люди и кибитки исчезли вовсе. Тянущийся вдоль залива обрыв становился всё выше и круче, местами переходя в отвесный, почти вплотную подступал к воде. Сложен он косослоистыми пластинчатыми породами, которые со временем откалывались под натиском вод и лежали на пляже в виде плит разной толщины и размеров.

Ещё через километр, из-за скал наконец показался большой Анадырский порт. В порту очень шумно. Сновали люди, по ангарам ездили автопогрузчики, развозя выгруженные из сухогруза контейнеры. У причала стоял огромный корабль с бесчисленным множеством этих больших железных блоков. Наверное, один такой полностью груженый корабль мог бы обеспечить припасами всю Чукотку на целый квартал, а то и больше. Многие рабочие странно на нас косились, и мне начало казаться, что мы оказались в месте, совсем не предназначенном для посторонних.