Фердинанд Врангель - Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю

Алеуты — малочисленная этнографическая группа, живущая на Командорских островах (острове Беринга и Медном). По переписи 1926 года алеутов всего 345 человек. Командорские алеуты были переселены на эти острова в начале XIX столетия известной Российско-Американской компанией с Алеутских островов. Большинство алеутов находится за пределами СССР, на Аляске и прилегающих островах. Участники экспедиции Врангеля с алеутами не соприкасались и никаких сведений о них не сообщили. Врангель упоминает о них в связи с дротиком, найденным чукчами в Чаунской губе (296), и при сопоставлении языка «загадочных» онкилонов с языком кадьякских (аляскинских алеутов (311).

Эскимосы азиатские — небольшая этнографическая группа, живущая в непосредственном соседстве с оседлыми чукчами, на побережье Берингова пролива, на прилегающих островах (Б. Диомид, Иттыгран и др.) и на острове Врангеля (с 1926 года). Численность азиатских эскимосов в 1938 году 1310 человек. Основная масса эскимосов (около 38 тысяч человек) обитает за пределами СССР — в Гренландии, на Аляске, на Баффиновой Земле, Лабрадоре, берегах Гудзонова залива, островах Канадского полярного архипелага, в низовьях реки Мекензи, на островах М. Диомид и св. Лаврентия. Эскимосы являются типичными арктическими морскими охотниками, создавшими весьма своеобразную культуру.

Термин «эскимосы» вошел в иностранную литературу еще в XVII столетии, но до конца XIX столетия применялся лишь к зарубежным эскимосам. Азиатские эскимосы, живущие в СССР, начиная с первого известия о них, сообщенного в челобитной Дежнева (1755 года), и до последнего десятилетия XIX столетия смешивались обычно с оседлыми (приморскими) чукчами и именовались «пешими» или «носовыми чукчами». [211] См. выше, стр. 412. Иногда их выделяли по чисто внешнему признаку («зубатости») и называли «зубатыми чукчами», т. е. считали опять-таки теми же чукчами (оседлыми). Объяснялось это обычаем эскимосов носить в прорезах нижней губы украшения (втулки или колюжины) из моржового зуба, камня или кости. На это обратили еще внимание и Дежнев в 1648 году и якутский казак Попов в 1711 году, описавшие эти втулки, как об этом вспоминает и Врангель в первой исторической главе «Путешествия» (49, 56). Обычай этот сохранился у аляскинских эскимосов еще в 80-х годах XIX столетия, у азиатских он исчез в результате соприкосновения с «белыми» (русскими) гораздо раньше. Иногда эскимосы СССР встречались также под названием анкалены (см. ниже), айванат и намолло. Словом «айванат» (восточные) называли эскимосов жившие западнее их оленные (кочевые) чукчи. Намолло — от корякского слова нымыл'у (поселянин, оседло живущий) — встречается у Литке [67], отметившего, между прочим, близость языка и некоторых элементов материальной культуры этих намоллов с «эскимами».

Введение в научный оборот термина «азиатские эскимосы» принадлежит известному исследователю Сибири С. Патканову, применившему его впервые в обработках первой всеобщей переписи населения 1897 года [82].

У Врангеля азиатские эскимосы фигурируют, видимо, под названием онкилоны (297, 311), являющимся искаженным чукотским словом анкален или анкалит (приморские). Так именовали кочевые чукчи эскимосов и своих оседлых соплеменников — сидячих чукчей. Достойно внимания, что автор дважды упоминает об известной близости (и языковой и этнической) онкилонов с «гренландцами», т. е. зарубежными эскимосами.

Тунгусо-маньчжурская группа народностей представлена на крайнем северо-востоке, как упоминалось, тунгусами и ламутами.

Тунгусы — самый крупный из так называемых малых народов Севера, насчитывавший в 1926 году около 40 тыс. Расселены они на громадной территории Сибири и Дальнего Востока, от правобережья Иртыша и Оби на западе, до Охотского моря и Сахалина на востоке. Большинство тунгусов сосредоточено в лесной зоне и является типичными кочевыми таежными охотниками с подсобным (ездовым) оленеводством. Лишь отдельные тунгусские группы, главным образом между Енисеем и Оленеком, являются тундровыми кочевниками — оленеводами.

Ламуты — родственны тунгусам и этнически и по своей культуре. Расселены они на северо-востоке Якутии и Дальнего Востока, между Леной и Охотским морем. На юге они доходят до Оймяконского плоскогорья, правобережья Алдана и верховья реки Улья, впадающей в Охотское море, на севере — до побережья Ледовитого океана. Живут они севернее тунгусов, но соприкасаются с ними в ряде районов. Большинство ламутов — обитатели горнотаежных областей и ведут однотипное с тунгусским охотничье-оленеводческое кочевое хозяйство, некоторая часть населяет тундры между Леной и Колымой и занимается оленеводством, третьи (охотские) — оседлые рыболовы и морские охотники. Во многих районах расселения ламутов их смешивали обычно с тунгусами.

Врангель и Матюшкин упоминают в своем «Путешествии» и о тунгусах и о ламутах, однако большинство встреченных ими групп относилось, видимо, к ламутам. Это нужно признать касательно «тунгусов» Колымы с ее притоками (Омолоном и Анюями), быть может Алазеи, Индигирки, отчасти Яны, которые причислялись к ламутам уже русскими источниками XVII столетия. Настоящих тунгусов Врангель наблюдал, вероятно, на своем пути из Якутска в Нижне-Колымск, в частности, в районе Алдана.

Помимо перечисленных известных и в современности народов крайнего северо-востока, [212] Что касается западных племен, то под упоминаемыми в исторической части «Путешествия» остяками следует в одних случаях (59) понимать действительно остяков (хантов), в других, поскольку речь идет о Туруханском районе (46), — кетов; под самоедами и собственно самоедов- ненцев (46, 58–60) и возможно энцев — енисейских самоедов (46). «Путешествие» содержит указания на ряд исчезнувших и совершенно неизвестных этнографических групп (56, 80, 217, 312). Сложные исторические судьбы автохтонов северо-востока, выразившиеся и в неоднократных передвижениях населения, и во внутренних междоусобиях, и в столкновениях с русскими, и в процессах смешения друг с другом и с русскими, и в гибели от голодовок и эпидемий и пр., способствовали несомненно дроблению и мельчанию отдельных групп, а иногда и полному их этническому или даже физическому исчезновению. Кроме того, многие из упоминаемых групп, как например, пеекели, крохаи, кыхымке и т. д. (55–56, 80 и др.), принадлежат отнюдь не к каким-либо особым этническим образованиям, а являются несомненно, как показал в ряде случаев акад. Л. С. Берг [16], чисто местными, локальными названиями, подразделений более крупных племен (тех же чукчей, эскимосов и пр.).

Здесь я остановлюсь лишь на нескольких таких группах.

Ходынцы — по русским источникам XVII и начала XVIII столетий жили в непосредственном соседстве с чуванцами, по Б. Анюю, Омолояу и Анадырю. Некоторые исследователи считали их, аналогично чуванцам, особым племенем, другие частью юкагиров, третьи отождествляли ходынцев с чуванцами. Врангель вспоминает о ходынцах только в исторической главе своего труда [50]. Отсутствие — при большой наблюдательности автора — какого-либо упоминания о них в описании самого путешествия позволяет сделать вывод, что уже в 20-х годах XIX столетия ходынцев не было ни на Омолоне, ни на Анюе.