Борис Стрельников - Америка справа и слева

— Так вы хотите поговорить с бизнесменами? — задумчиво повторил Чарльз Беннет. — Хорошо. Выпейте по чашечке кофе, а я тем временем попробую что-нибудь сделать.

Вскоре к нам подошел заместитель редактора, Ральф Су ел и сообщил, что ему поручено проводить нас к мистеру Б. Дж. Эдди. Опасаясь, как бы из-за какой-нибудь оплошности наш будущий собеседник не оказался представителем неимущих слоев, Москвич настороженно спросил:

— А мистер Эдди — миллионер?

— Вне всякого сомнения, — ответил Ральф Суел. Через полчаса мы входили в подъезд небоскреба.

Бесшумный лифт вознес нас на два десятка этажей. Пожилая секретарша приветливо кивнула нам и сказала, что мистер Эдди ждет. Тут же на пороге появился сам хозяин. Он улыбнулся. Мистеру Б. Дж. Эдди было без малого семьдесят лет, но он выглядел еще крепким, энергичным человеком.

— Рад приветствовать вас, джентльмены, — сказал мистер Эдди, пропуская нас в свой кабинет. — Присаживайтесь, пожалуйста. Я ведь тоже когда-то работал в редакции. Только я не писал в газеты и не редактировал их. Я продавал газеты. Тогда мне было девять лет. На углу у кафетерия «Кошечки» было очень оживленное удобное место. Но, чтобы заработать несколько центов, надо было вытеснить оттуда конкурентов — таких же, как я, мальчишек — продавцов газет Как видите, моя карьера начиналась с борьбы. И я оказался наверху, потому что хорошо понял законы жизни.

Перед письменным столом бывшего продавца газет лежала шкура огромного белого леопарда с хищно оскаленной пастью. Кабинет был богато и со вкусом обставлен. Мы обратили внимание на изящную металлическую пластинку, висящую на стене. «В день ангела от сотрудников, которые прослужили у вас в общей сложности 863 года», — говорилось в надписи на пластинке.

— Я не люблю менять работников, — сказал миллионер, заметив, что мы заинтересовались подарком. — Управляющий банком работает со мной сорок два года, секретарша, которая вас встретила, сидит в моей приемной двадцать шесть лет.

На лице мистера Эдди по-прежнему цвела улыбка. — Вы что-нибудь хотели узнать у меня, господа? — спросил миллионер.

— Мой коллега недавно прилетел из Москвы, — оказал Вашингтонец. — Представьте себе, он никогда «е видел живых миллионеров. (При этих словах мистер Эдди понимающе закивал головой, как бы ободряя Москвича: дескать, ничего, случается и такое, но сейчас мы восполним этот пробел.)

— Вы уже начали рассказывать о себе, — оказал Москвич. — Как же складывалась ваша карьера дальше?

— О, я дам вам по экземпляру моей биографии. — Мистер Эдди подошел к книжной полочке. — Мне нечего скрывать, она написана для всеобщего сведения.

Скрывать такую биографию действительно не имело смысла. Это была классическая, хрестоматийная биография преуспевающего дельца, который год за годом пробивался к своим нынешним миллионам. Размноженная печатными станками, биография должна была засвидетельствовать, что стать миллионером в Америке не так уж сложно, только нужно знать на каком углу захватить доходное место и как вытеснить оттуда конкурентов.

— Вы и в самом деле считаете, что каждый может сделаться богачом?

Мистер Эдди перестал улыбаться. Он-то знал, что сладенькие, рождественские сказочки сочиняются для других, а в жизни все обстоит иначе, сложнее и грубее.

— Мимо меня пронеслось сто счастливых возможностей, и каждую я сумел схватить за уздцы и оседлать. Но если бы я хоть раз промахнулся, меня бы раздавили, — сурово сказал миллионер.

Но вскоре на лице мистера Эдди опять засверкала улыбка. К нему вернулось хорошее расположение духа, и он пожелал рассказать свою биографию сам.

— Мой отец бежал в Америку, опасаясь религиозных преследований в своей стране, — начал он. — Когда наша семья сошла с парохода в Новом Орлеане, мне было только два года. Если теперь меня спрашивают, откуда я родом, я отвечаю шуткой: «Я родился в Новом Орлеане в возрасте двух лет».

Отец будущего миллионера переехал в Оклахому-сити и открыл здесь маленькую мучную лавку. Тогда многие пекли хлеб сами.

— Дела наши шли не очень хорошо, — вспоминал мистер Эми. — Вы уже знаете, что мне пришлось подрабатывать продажей газет, И вдруг случилось чудо — перед нами открылся путь к миллионам. Причем этот путь подсказал нам, сам того не ведая, один ковбой, постоянный клиент нашей лавки, который, наверное, и умер в бедности. Как-то он сказал отцу: «А почему бы вам не приготовить к утру шесть мешков отрубей для моей коровы? Мне бы не пришлось лишний раз ездить по городу, а я бы заплатил за корма чуточку больше». С этого все и началось…

В приоткрывшуюся дверь заглянула секретарша, хотела что-то сказать, но мистер Эдди жестом показал ей, что очень занят.

— Мы начали готовить корма для лошадей, коров, кур и быстро обрастали клиентурой, — продолжал миллионер. — Отцу пришла в голову мысль нанять джаз-оркестр, чтобы он делал нам рекламу по радио. Мы купили мельницу, а потом и фабрику кормов. А вскоре нам повезло еще больше. В конце двадцатых годов начался великий кризис, лопнула биржа на Уолл-стрите, многие миллионеры разорились дотла. И вот в те дни, когда они выбрасывались из окон небоскребов, мы стали еще богаче и еще сильнее. Мы работали, как дьяволы, построили автоматическую мельницу, стали скупать землю. Это оказалось еще более выгодным бизнесом. В последнее время я целиком занялся куплей-продажей земли, зданий и нефтяных полей, а все свое кормовое дело продал. Причем взял за него на десять процентов дороже, чем оно стоило. Вы спросите меня, почему я продал дороже?

Такого вопроса у нас не возникало, но теперь мы спросили:

— Действительно, почему вы взяли за кормовое дело больше его цены?

— А потому, что я патронировал над этим делом еще несколько лет, — ответил миллионер, торжествуя. — Но теперь я выполнил все свои обязательства и целиком отдался земельному бизнесу и банковскому делу.

— И вы хорошо спите по ночам? — спросил Москвич.

— Да, конечно, — ответил миллионер. — Цены на землю, на недвижимость постоянно растут. За свои вложения мне не нужно беспокоиться, они приносят наивысший процент. Но работать приходится много. В девять часов утра я уже вот за этим столом…

— Мистер Эдди осуществляет также большую благотворительную деятельность, — вставил заместитель редактора Ральф Суел. — Мистеру Эдди рассказывать самому об этом, наверное, неудобно.

Но оказалось, что удобно. Оклахомский миллионер вовсе не собирался скрывать своих добродетелей. Он сообщил, что является председателем правления медицинского исследовательского центра, возглавляет правление самого большого госпиталя в штате, а также состоит членом попечительских советов пятидесяти других организаций, в том числе совета по искусству.