Жюль Верн - Путешествие в Англию и Шотландию задом наперед

Дважды в течение ночи Жак покидал свое ложе и поднимался на палубу, чтобы полюбоваться восхитительной картиной ясной ночи в океане. Чувствительный к такого рода впечатлениям, юноша жадно ловил малейшие детали. Капитан и его помощник, крепкий парень из Ливерпуля, по очереди несли вахту, и палуба вздрагивала под их решительными шагами. Время от времени они подходили к рулевому, бросали взгляд на компас, освещенный маленькой лампочкой, чтобы удостовериться в правильности курса, затем, засунув руки в карманы, с трубкой в зубах продолжали мерить шагами палубу, не обращая никакого внимания ни на свист ветра в снастях, ни на клочья пены, летевшие им в лицо. Несколько матросов сгрудились в тени на носу и на корме судна. Одни облокотились о борт, другие пристроились на свернутых в бухты канатах, и над всем этим царила неясная, смутная тишина, нарушаемая только стонами паровой машины и хлопаньем парусов.

Восход солнца поразил Жака своим великолепием, и в памяти его всплыли описания Шатобриана.

— Теперь надо бы поприветствовать капитана.

— Я сделаю это за нас двоих, — предложил Жонатан.

— Нет! Говори за себя! Я запомнил несколько обиходных слов. Достаточно, чтобы сделать это самому.

— Как угодно, — не стал настаивать Жонатан и завязал беседу с помощником капитана. Композитор узнал, что корабль находится на траверсе [75] Траверс — направление, перпендикулярное курсу или диаметральной плоскости судна. берегов Бретани на широте Бель-Иля.

Жак тем временем направился к капитану.

— Good mourning! [76] Жак путает «morning» (утро) с «mourning» («скорбь, траур»); однако эти слова-омонимы произносятся одинаково. — произнес он и потряс ему руку совсем поморскому. — Good mourning, капитан!

Капитан поднял голову и что-то буркнул. Ответ Жак перевел как «Неплохо, а вы?». Окрыленный успехом, он приблизился к помощнику капитана и повторил маленькую церемонию.

— Good mourning, master! [77] Господин (англ.).

Помощник капитана прислушался и странно на него посмотрел.

— Ну, как я управился! — радовался Жак. — Положительно, у меня большие способности к английскому языку. А теперь необходимо подкрепиться.

За пять шиллингов в день капитан предлагал своим пассажирам следующий режим питания: утром, в 8 часов, чай и жареный хлеб с маслом; в 10 часов — завтрак с мясным блюдом; в 3 часа — обед, состоящий из супа, мяса и пирогов, и, наконец, в 7 часов вечера — ужин с честерским сыром.

Парижане прекрасно освоились с предложенным распорядком. Мясо, в основном говядина и свинина, было превосходным и зажарено так, как это умеют делать только в Англии, изысканные ломтики прибывшего прямо из Йорка окорока ласкали глаз и восхищали желудок, варенные без соли сушеные овощи подавались в натуральном виде и с успехом заменяли хлеб, не шедший ни в какое сравнение с ирландским картофелем.

Из напитков подавалась только чистая вода. Англичане почти не пьют за едой; американцы, более цивилизованные, не пьют совсем. Во всяком случае, капитан Спиди и его помощник полностью придерживались традиции. Тем не менее они не отказались разделить со своими пассажирами несколько добрых бутылок бордоского, которыми молодые люди были обязаны дружбе Эдмона Р. За обедом на столе неизменно появлялась огромная миска, до краев заполненная аппетитным супом, в котором среди лопнувших ячменных зерен в обилии плавали овощи и огромные куски мяса. Неизменный пирог скрывал в своих дышащих жаром под золотистой корочкой недрах сладкие, сочные сливы. За десертом стол прогибался под тяжестью внушительного честера. Этот сыр со временем темнеет и приобретает все более выраженный аромат.

Все это изысканное великолепие подавалось стюардом на больших фаянсовых блюдах, закрытых высокими колпаками из английского металла, с эмблемой «Гамбурга» из Данди. Беседа за столом ни на миг не прекращалась и заметно оживлялась, когда подавали джин и виски.

Жак упорно пытался изъясняться по-английски и нередко допускал оплошности, заставлявшие до слез смеяться славного капитана и его помощника. Жонатан, как мог, разъяснял приятелю причину этой веселости. В тех случаях, когда Жак по счастливой случайности попадал на верное слово, чтобы объяснить свою мысль, он не мог избежать забавных недоразумений, связанных с неправильным произношением.

Так, например, за обедом он спросил хлеба:

— Give me some bread, — и произнес при этом «брайд».

Спиди расхохотался.

— Ты знаешь, что ты только что попросил? — спросил Жонатан.

— Хлеба, конечно.

— Ничего подобного — какую-нибудь невесту.

— Но разве bread означает…

— Да, когда его произносят «брайд».

— Вот в чем сложность! — воскликнул Жак. — По своей сути все языки похожи. Различается только произношение!

Днем по приказу капитана на баке раскладывали подушки, и гости «Гамбурга» предавались dolce farniente [78] Счастливое безделье (ит.). , проводя время в приятной беседе и за хорошей сигарой. Они следили глазами за тенями облаков на волнах или отмечали на бортовых картах путь корабля. Во вторник вечером, находясь на траверсе острова Уэсан, судно неожиданно оказалось в самой гуще огромной стаи морских свиней. Эти животные семейства дельфинов, необычайно грациозные, вопреки своему названию, двигались с поразительной быстротой. Они обгоняли «Гамбург», кружили вокруг него, обдавая брызгами от ударов мощных хвостов. Любопытное зрелище продолжалось более часа. Затем спустилась ночь. Ветер заметно посвежел, и капитан приказал взять риф [79] Рифы — поперечный ряд продетых сквозь парус завязок; брать рифы — уменьшать площадь паруса, подтягивая его с помощью рифов к рею. на марселе. Сказывалось сильное течение из Ла-Манша. Жонатан переносил качку со стойкостью закаленного штормами морского волка.

Ночью волнение усилилось. Судно скрипело и стонало под натиском ветра и волн. Жонатан уже давно спал, когда около двух часов ночи Жак разбудил его.

— Мы путешествуем ради впечатлений. Поэтому вставай и идем за ними. — С этими словами он заставил композитора подняться на палубу.

Небо было затянуто тяжелыми черными тучами; в кромешной тьме с трудом различались нос и корма судна; верхушки мачт терялись в тумане; паруса хлопали на реях. Свет от нактоуза [80] Нактоуз — деревянный шкафчик, плотно прикрепляемый к палубе корабля, в котором размещается компас. , обычно видимый только рулевому, сейчас бил прямо в медную обшивку штурвала, и этот сверкающий круг в полной темноте — зрелище фантастическое. Казалось, какая-то сверхъестественная сила ведет корабль, управляя им с помощью светящегося колеса с огненными спицами и ободом.