Уилл Рэндалл - Океания. Остров бездельников

Выходя из самолета, я искренне благодарю пилота и отдаю должное его мастерству. Однако даже мои комплименты не заставляют его улыбнуться. На трапе лениво появляются остальные пассажиры. Они так ничего и не поняли. Я забираю свои вещи, распрямляю позвоночник и делаю несколько глубоких вдохов и выдохов.

Оказывается, самолет приземлился в самом центре небольшого городка. Слева от меня располагается крохотное почтовое отделение с проржавевшими решетками, справа — современное здание банка, однако он тоже закрыт в связи с завершением рабочего дня. К собственной радости вижу и пару супермаркетов; через открытую дверь того, что побольше, мне даже удается рассмотреть ряды банок и упаковок, а также стеллажи с аккуратно сложенной на полках одеждой, инструментами, кастрюлями и сковородками. Прямо передо мной располагается терминал аэропорта — низкое обветшавшее здание, напоминающее по своему виду сельскую управу. Кажется, оно подверглось бомбовому удару. Ободранные выцветшие занавески трепыхаются на ветру, задувающем через входное отверстие, лишенное двери. Мужчина в безукоризненно чистой голубой униформе вдохновенно болтает по радиосвязи, работающей от автомобильной батареи. Пространство между строениями заросло травой, среди которой виднеются оранжевые и белые цветы, и полностью исполосовано тропинками, соединяющими разные дома. В предвечернем свете все выглядит аккуратно и привлекательно.

Когда солнце начинает клониться к горизонту, я спускаюсь с холма в поисках гостиницы, где мне предстоит встретиться со своим провожатым. Со стороны берега поднимается сухопарый босоногий старик в шортах, направляющийся в сторону «центра города». За спиной у него болтается блестящая рыболовная сеть; в сочетании с длинной палкой, которая оказывается гарпуном, она придает ему вид Нептуна, вышедшего из глубин, чтобы сделать очередные закупки в супермаркете. Я останавливаюсь на безопасном расстоянии и спрашиваю у него, куда мне идти.

— Кромка недалеко. — Он указывает в сторону моря. — Кромка счур недалеко.

— Простите, вы не повторите еще раз?

Он повторяет.

— Можете еще?

— Ты не бум-бум пиджин? — смеется старик. — Значит, ты не знаешь пиджина? — тут же переводит он.

Пиджина?

— Боюсь, нет. Я никого здесь не знаю. Я только что прилетел и ищу Джерри.

— Это там, недалеко. За красными воротами. Просто иди вперед. Джерри там.

Я следую его указаниям, спускаюсь по коралловой тропе, обрамленной кустами ярко-пурпурных цветов, растущих на пнях срубленных кокосовых пальм, и оказываюсь на веранде, с которой ведут двери в три номера. В косых лучах заходящего солнца их сливочно-голубые фронтоны и желтые косяки и подоконники выглядят очень привлекательно. Через москитную сетку, которой затянуто одно из окон, виднеется вяло вращающийся вентилятор.

Засовываю голову в открытую дверь в конце веранды и обнаруживаю перед собой мужчину среднего возраста с черной шевелюрой и ирландскими глазами — он босиком сидит за рабочим столом, с недоумением глядя на лежащий перед ним калькулятор. При виде меня мужчина встает, улыбается и протягивает мне руку.

— Полагаю, вы — мистер Уилл?

Я киваю.

— Сегодня отправиться в Рандуву вам не удастся, так как на обратном пути перевозчика уже накроет тьма. Так что советую переночевать здесь. Пойдите и выпейте пива. Кстати, я Джерри, — добавляет он с изящным телодвижением.

Что ж, нет так нет. Спускаюсь за ним по узким сходням в просторное помещение, обшитое деревом, одна стена которого, обращенная к морю, отсутствует. В углах небольшого бара громоздятся две огромные резные деревянные фигуры — воинственный мужчина и не менее воинственная женщина со всеми присущими им половыми принадлежностями. Прислонившись к крепкому бедру воительницы, у барной стойки сидит еще один белый мужчина, приблизительно того же возраста, что и Джерри, со светлыми курчавыми волосами и большими голубыми глазами, которые радостно вспыхивают при виде нас.

— Привет, я Джефф. Как дела? Хорошо долетели?

— О да… прекрасно, замечательно… мне понравилось. Никаких проблем.

Я полагаю, что последнее заявление должно придать мне вид бывалого путешественника.

— У меня здесь магазин, торгующий принадлежностями для дайвинга. Вы занимаетесь дайвингом? — продолжает Джефф с уже более деловым оттенком в голосе.

— Нет, вообще-то нет. — Незачем перегибать палку. Я устал и чувствую себя неловко. Я ожидал несколько иного. А здесь все выглядит таким… ну… нормальным.

— Ничего, старик, на Рандуву все будет другое, — ухмыляется Джефф, явно владеющий телепатическими способностями; его голос изобилует мягкими обертонами жителей восточного побережья Англии.

Его жена Марлен, поразительная красотка, похожая на добрую амазонку, только что присоединившаяся к нам, согласно кивает.

— Но очень хорошо, — добавляет она, абсолютно точно поняв выражение легкой озабоченности на моем лице.

Я слежу за их взглядами, устремленными на лагуну, и, подойдя к одному из дверных проемов, прислоняюсь к округлому косяку. Вулкан, словно в задумчивости, выбрасывает вверх несколько протуберанцев, три или четыре из которых достигают неподвижного облака, зависшего над островом. Рандуву не вызывает у меня никаких чувств — ни радостных, ни горестных; мне еще не верится, что это место существует на самом деле.

Через пару минут возвращаюсь к своим новым знакомым. Они живут здесь уже десять лет, организуя «туризм» для тех немногих иностранцев, которые в этих краях приземляются. Джерри женат на островитянке, и никто из них не испытывает ни малейшего желания уезжать отсюда.

— Вы увидите, здесь все очень старорежимно. Тихо. И не возникает никакого желания снова возвращаться к этим крысиным бегам. Здесь нет никакой конкуренции. И это огромный плюс.

«Или просто привычка», — думаю я, окидывая взглядом пустую гостиницу.

Вечером мы вспоминаем о родине, о том, что нас сближает и что отличает. И, смеясь над старыми шутками и анекдотами, я забываю, что нахожусь на берегу Тихого океана, ощущая себя в дружелюбной компании, словно дома. Я рассказываю о последних новостях и сводках погоды из Великобритании; и сплетни, слухи, спортивные и политические новости почти затмевают яркость светлячков, порхающих над пристанью. А анекдот об англичанине, ирландце и шотландце, проводящих выходные с надувной куклой в Амстердаме, вызывает такой хохот, который даже заглушает шебуршание огромных мотыльков вокруг светильников, прикрытых раковинами, которые висят на стойках дома. На ужин я заказываю рыбу и жареный картофель.

Позднее вечером, когда, чуть пошатываясь, я направляюсь в одну из пустых, но чистых комнат, Джерри задает мне неожиданный вопрос: