Chatwin Bruce - Брюс Чатвин - Тропы Песен (1987)

Или:

Нет ничего лучшего при этом недуге [28] меланхолии , нежели перемена воздуха, нежели длительное странствие, какие совершают татары-залмохийцы, что живут ордами и обращают себе на пользу все времена года и различные местности.

Угроза повисла над моим здоровьем. Ужас мной овладел. Я погружался в сон, который длился по нескольку дней, и когда я просыпался, то снова видел печальные сны. Я созрел для кончины; по опасной дороге меня вела моя слабость к пределам мира и Киммерии, родине мрака и вихрей.

Я должен был путешествовать, чтобы развеять чары, нависшие над моими мозгами. [29] Перевод М. Кудинова. — Прим. перев. .

Он был отличным ходоком. О! Потрясающий ходок! Он шел в пальто нараспашку, с маленькой феской на голове — несмотря на солнце.

…по ужасным дорогам, вроде тех, что, как предполагают, существуют на Луне.

«L'Homme aux semelles de vent»: «Человек с подошвами из ветра».

Шейх С. живет в домике, из которого видна могила его деда, Махди [30] В конце XIX века в Восточном Судане поднялось махдистское («мессианское») движение, и предводитель восстания Мухаммед бен Ахмед провозгласил себя Махди (освободителем, мессией). — Прим. перев. . На листах бумаги, склеенных между собой скотчем — так, чтобы их можно было скатывать, как свиток, — он написал поэму в пятьсот строф, тем же стилем и размером, что и «Элегия» Грея, озаглавленную «Плач о гибели Суданской республики». Я беру у него уроки арабского. Он говорит, что видит «свет веры» у меня на лбу, и надеется обратить меня в ислам.

Я отвечаю, что приму ислам, только если он вызовет джинна.

— Джиннов вызывать не так-то просто, — говорит он. Но попробовать можно.

Протолкавшись целый день на омдурманском базаре в поисках нужных сортов мирры, ладана и духов, мы все приготовились вызывать джинна. Правоверные прочли молитвы. Солнце зашло, и мы сидим в саду, под папайей, настроившись на благочестивое ожидание, перед угольной жаровней.

Вначале шейх бросает на угли немного мирры. Вверх поднимается тонкая струйка дыма.

Никакого джинна.

Тогда он пробует ладан.

Никакого джинна.

Он по очереди бросает на угли все, что мы купили на базаре.

Все равно никакого джинна!

Тогда он говорит:

— Давайте попробуем «Элизабет Арден».

Бывший солдат французского Иностранного легиона, ветеран Дьен Бьен Фу [31] Весной 1954 г. в бою в долине Дьен Бьен Фу вьетнамская народная армия одержала победу над французскими войсками. — Прим. перев. , с седыми стрижеными ежиком волосами и зубастой улыбкой, возмущен тем, что правительство США не признает своей вины за резню в Май Лэй. [32] Май Лэй — вьетнамская деревня, где в 1968 г. американские солдаты расстреляли в упор более 500 мирных жителей. — Прим. перев. .

— Нет такой вещи, как «военное преступление»! — говорит он. — Сама война — уже преступление.

Еще больше его возмущает приговор суда, который осудил лейтенанта Келли за убийство «людей-азиатов»: как будто слово «азиат» еще нуждается в пояснении «человек»!

Солдату он дал такое определение: «Это профессионал-наемник, который на протяжении тридцати лет убивает других людей. После этого он подрезает в своем саду розы».

Главное, не теряй желание гулять: каждый день я выгуливаю себя до тех пор, пока мне не делается очень хорошо, и тем самым убегаю ото всех болезней; прогулки наводят меня на все мои лучшие мысли, и я не знаю ни одной такой тягостной мысли, чтобы от нее нельзя было уйти пешком… Но, сидя на месте, чем больше сидишь неподвижно, тем хуже себя чувствуешь… Потому, если не прекращать прогулки, то всё будет хорошо.

Сёрен Кьеркегор, в письме к Йетте (1847)

Solvitur ambulando. «Лечится ходьбой».

— Вы бывали в Индии? — спросил меня сын эмира адрарского.

— Бывал.

— А что это — деревня?

— Нет, — ответил я. — Это одна из самых огромных стран в мире.

— Tiens! [33] Ну надо же! ( фр .) — Прим. перев. А я-то всегда думал, что это деревня.

Куча бетонных домишек, построенных на песке, теперь окружена со всех сторон bidonville [34] трущобами (фр.) — Прим. перев. кочевников, которые, подобно Иакову и его сыновьям, были вынуждены прибиться к оседлым жителям, когда «голод усилился по всей земле» [35] Бытие, 41:57 .

До прошлогодней засухи около 80 % населения в этой стране жили в шатрах.

Мавры обожают синий цвет. Они носят синие одежды, синие тюрбаны. Палатки их бидонвиля заплатаны кусками синего хлопка, а на лачугах, сколоченных из упаковочных коробок, обязательно должно быть хотя бы малое пятно синей краски.

Сегодня утром я наблюдал за сморщенной старушенцией, которая копалась в мусорной куче в поисках синей тряпки. Она подобрала один лоскут. Подобрала другой. Сравнила. Выбросила первый лоскут. Наконец, она нашла кусок ткани в точности того оттенка, который выискивала, — и ушла, напевая.

На окраине городка трое маленьких мальчиков гоняли футбольный мяч. Завидев меня, они бросили мяч и подбежали ко мне. Но вместо того чтобы клянчить у меня деньги или выпрашивать адрес, самый крошечный из них повел со мной очень серьезную беседу. Какого я мнения по поводу войны в Биафре? Каковы причины арабо-израильского конфликта? Что я думаю о преследовании евреев Гитлером? А о сооружениях египетских фараонов? А о древней империи Альморавидов?

— Но кто ты? — поразился я.

Он чинно отдал честь.

— Салль Закария салль Мухаммед, — вывел он высоким сопрано. — Сын министра внутренних дел!

— А сколько тебе лет?

— Восемь.

На следующее утро за мной приехал джип и отвез меня к министру.

— Cher Monsieur, — сказал он, — насколько я понял, вы познакомились с моим сыном. Между вами была очень содержательная беседа, так он сказал. Я, с моей стороны, хотел бы пригласить вас отобедать с нами и узнать, не могу ли я вам чем-нибудь быть полезен.

С давних пор я хвалился тем, что владею всеми пейзажами, которые только можно представить…

В кузове грузовика было человек пятьдесят, прижимавшихся к мешкам с зерном. Мы были уже на полпути в Атар, когда разразилась песчаная буря. Рядом со мной сидел сенегалец, от которого исходил сильный запах. Он сказал, что ему двадцать пять лет. Он был коренастым, с чрезмерно развитыми мускулами и с зубами, рыжими от постоянного жевания орехов колы.

Вы едете в Атар? — спросил он у меня.

— Вы тоже?

— Нет. Я еду во Францию.

— А зачем?