Бенгт Шёгрен - Осколки континента

Католическая пропаганда вряд ли может помешать работе по медицинскому просвещению тех, кто больше всего нуждается в нем: молодых женщин, осознавших, что такое воспитывать одного или нескольких детей на ничтожное жалованье. Для них и для многих других дурной шуткой кажется усилие папы «обратить их внимание на такие последствия искусственного контроля над рождаемостью, как снижение ценности моральных понятий, падение уважения мужчины к женщине и риск того, что власти используют его (то есть контроль над рождаемостью) для решения социальных проблем».

Но усилия католиков не остаются бесплодными. В семьях, где жены всерьез прислушиваются к словам священников, обилие детей на многие годы останется еще проблемой номер один. Численность населения неуклонно растет, а следовательно, будет увеличиваться безработица. Последний годовой отчет говорит: «Из-за отсутствия надежной статистики невозможно указать на степень безработицы в колонии. Однако совершенно точно, что в этой колонии масса незанятых в производстве». И это бесспорный факт.

Положение осложняется еще и тем, что возможностей для эмиграции практически не имеется: ворота в Кению закрыты, Англия, по существу, сделала то же самое.

Эмигрировать в Австралию могут лишь «белые» или «почти белые». Часть из них уже отправилась в путь, Другие мечтают последовать за ними. Я встретился с одним плантатором — «чистым» французом, очень довольным тем, что его законнорожденные дети живут в Южной Африке.

Для сейшельцев африканского происхождения все пути для эмиграции закрыты. Исключение составляют лишь молодые женщины, но пути, открытые для них, очень рискованны. Страны, где еще имеется спрос на девушек с Сейшельских островов, — это государства арабского Востока, такие, как Иордания, Ливан, Кувейт, Бахрейн и различные шейхства, расположенные на так называемом «пиратском побережье» [11] Пиратский берег — юго-восточная часть побережья Персидского залива. До середины XIX века служил убежищем для пиратов (примеч. пер.). .

Девушки, эмигрировавшие туда, оказавшись в безвыходном положении, сразу или спустя некоторое время попадают в публичные дома. За год до моего приезда на эти острова еженедельник «Сейшелз Уикли» опубликовал призыв о помощи из столицы Иордании Аммана. Его подписали 48 девушек, попавших в беду в связи с началом военных действий на Ближнем Востоке и не сумевших вовремя выехать оттуда. Сообщалось, что у некоторых из них хозяева даже отобрали паспорта. Чем это закончилось — не знаю. Возможно, кому-нибудь и удалось выбраться. По слухам, некоторые из сейшелеанок работают в отелях и ресторанах Англии и Швейцарии.

Но часть сейшелеанок все же возвращается из арабских стран, например из Бахрейна, где их было особенно много. Некоторые, проработав там три года при официальном ежемесячном заработке в сто рупий, сумели вернуться на родину с сэкономленной тысячей рупий и большим багажом. «Предприимчивым» девушкам действительно порой удается добиться счастья в этих богатых нефтью и долларами маленьких государствах, если они, разумеется, достаточно сильны. Но большинство возвращаются без особых сбережений. Я лично знаю двоих, из числа побывавших в Бахрейне. Они так же бедны, как и все остальные.

В настоящее время контора по трудоустройству «Лейбор Оффис» в Виктории следит за тем, чтобы у будущих хозяев девушек по крайней мере была хорошая репутация. Для того, чтобы островитянка получила разрешение на выезд, сейчас недостаточно заверений посредника. Британский консул соответствующего района должен иметь подтверждение, что девушка действительно получит гарантированную работу.

В арабских странах сейшелеанки могут устроиться лишь в качестве домашней прислуги или няньки. Многие из них теперь раздумывают, прежде чем принять окончательное решение, поскольку хорошо знают, что, несмотря на всяческие гарантии, относиться к ним будут очень плохо. С другой стороны, у безработных девушек вряд ли остается выбор, если они знают цену нищете и не хотят стать настоящими проститутками или полупроститутками на своих родных островах.

К Праслену, острову, где растут двойные кокосовые орехи, или на местном наречии «коко де мер», я отправился на «Леди Эсм», маленьком суденышке, которое могло причаливать прямо к «Лонг-Пир» рядом со зданием таможни, между лихтерами и моторными лодками, перевозящими груз и пассажиров с пирса к «настоящим» судам, стоящим на рейде. Три раза в неделю по утрам этот «мото-паром» курсирует между портом Викторией, Прасленом и Ла-Дигом и возвращается в послеобеденные часы, наиболее удобные в условиях океана и муссонов.

Когда мы вышли в открытое море, для многих моих спутников — а их было более ста — путешествие стало куда менее приятным: крохотная «Леди» приспособлена лишь для передвижения по рекам и от малейшей волны и даже зыби виляет и качается. Вокруг крытых пассажирских палуб на корме и носу натягивают паруса, чтобы спасаться от брызг, но волны проникают сквозь защитную ткань и гуляют по палубе, то мешая, то помогая матросу поддерживать чистоту рядом с теми, кто страдает от морской болезни.

Через пару часов неровного, качающегося и вихляющего хода «Леди Эсм» подошла к Гранд-Анс на Праслене. Маленькие лодки перевезли меня и других пассажиров, которые собирались выйти здесь на берег. Вместе с Давидом Жубером, избранным народным членом правительства Сейшельских островов, я направился в самый дешевый отель, расположенный совсем рядом с Гранд-Анс и полицейским участком.

Конечно, можно было устроиться и по-другому. Недалеко находился китайский ресторанчик, где мы отведали китайской и креольской кухни. При ресторане имеется небольшая гостиница. Кроме того, на противоположной стороне острова за мысом Сент-Анн расположен современный туристский отель «Пигаль». Но прекрасный песчаный пляж возле отеля меня не очень интересовал, да и пугало его отдаленное местоположение. К тому же мой новый друг Жубер обещал в перерывах между делами повозить меня по Праслену и по соседнему с ним острову Кузен, который купила Международная организация охраны природы, чтобы взять под защиту его удивительных птиц.

Но прежде всего меня тянуло посмотреть горы и леса сейшельских пальм, где можно было отыскать и увезти с собой несколько знаменитых двойных кокосовых орехов.