Станислав Кузин - ВСТРЕЧИ НА ПЕРЕКРЕСТКАХ

Цель строительства БАМа официально объяснили необходимостью «все богатства взять из под земли». О богатствах этой части земли мы имели некоторое представление, т.к. предыдущим летом путешествовали в районе «середины» БАМА: Чара, Кодар, Удокан. Более того, у меня в памяти сохранилась версия начала строительства этой магистрали, несколько отличная от официальной версии.

С уникальным районом Чара – Кодар – Удокан общественность впервые познакомил кинооператор Михаил Заплатин, издав книгу с одноименным названием. Район целиком стоит на вечной мерзлоте и расположен на стыке трех административных единиц: Эвенкия, Якутия и Читинская область.

Два хребта – Кодар и Удокан, разделяет река Чара, начинающаяся от озера Леприндо, текущая на север и впадающая в Витим. На берегу Чары, почти у Полярного Круга на вечной мерзлоте, находится уникальное природное образование – песчаная пустыня с настоящими барханами, окруженными северной тайгой. Кодар также заслуживает внимания как хребет альпийского типа, необычный для сглаженных гор сибирского севера. Но хребет Удокан еще более необычное природное образование. Есть такой вид вулканического извержения, когда земля растворяется на многие сотни километров и в эту щель выдавливается лава. Точно так, двести тысяч лет назад, совсем недавно по геологическому отсчету времени, образовался Удоканский хребет, представляющий собой не тронутую растительностью, застывшую лавовую громаду, простирающуюся на двести километров с севера на юг.

После многодневного ожидания в аэропорту Читы мы прилетели в райцентр Чара. Сразу отметили две достопримечательности этого населенного пункта:

· висячий мост через реку, по которому местные рокеры гоняют на мотоциклах;

· деревянный магазин, с задней стороны которого громоздится гора бутылок из-под дорогого коньяка.

Снабжение региона производится спецрейсами аэрофлота из Читы ( 600 километров ), возить сюда портвейн и назад пустые бутылки из под портвейна экономически не выгодно.

Выйдя из поселка Чара, мы сделали кольцо по хребту Кодар, взяли два перевала – Мурзилка и Сюрприз, а также заночевали среди барханов уникальной песчаной пустыни. Мы прошли у подножья высочайшей вершины – трехтысячника, которая на наших картах значилась как Пик Кодар. После начала Великой Стройки выяснилось, что теперь эта вершина должна называться Пиком БАМ.

Вернувшись в Чару, доехали попутной машиной до поселка геологов Удокан, где стали ожидать оказии в виде вездехода, который подбросил бы нас на реку Имангакит. В этом горно-таежном краю на вечной мерзлоте основным средством сообщения были вездеходы типа АТЛ (артиллерийский тягач легкий, ГАЗ 49, между прочим). Это была удивительная машина высокой проходимости на гусеничном ходу с застекленной кабиной и кузовом сразу за ней.

Только такая машина не могла проехать по Удоканским марям (болотам) многократно по одному и тому же пути. Сдирал вездеход тонкий моховой покров на вечной мерзлоте, и вытаивала на месте гусеничного следа глубокая канава, заполненная болотистой жижей. Следующий раз поезжай по другому пути. И фантастически страшное зрелище представляли собой зажатые горными увалами огромные мари, перепаханные вездеходными гусеницами. А моховой покров восстанавливается не ранее чем через пятьдесят лет. И то, если марь оставить на этот срок в покое. По ученому это называется тундровой эрозией, а в просторечье – варварским вмешательством человека в экологию северных марей.

Вездеходом геологической партии, с которым нас хотели отправить на Имангакит, управлял драйвер Федор, но он вдруг вышел из-под контроля начальника партии и растворился со своей машиной где-то в окрестном регионе. Каждый день мы с утра приходили на планерку к начальнику партии и узнавали, что Федор вчера пил спирт там, а сегодня он передислоцировался для этой цели в другое место. После такой планерки у нас был свободен целый день. Пешком шагать на Имангакит нам не хотелось, несмотря на любовь к экологии.

Таким образом, три дня сидели мы в геологическом поселке Удокан и ждали возвращения драйвера Федора. Из воспоминаний об этом сидении:

· горела тайга – сквозь дым лесного пожара солнце просвечивало темно-красным кругом, уже дымились ближайшие к поселку сопки;

· якутская специфика – в поселковом магазине продавалась лишь тушенка из конины, которую мы употребляли в пищу, невзирая на наше генетически христианское происхождение.

Запомнилась еще одна специфика местной жизни, которую мы наблюдали с большим интересом. Не такое уж многочисленное мужское население поселка вечерами одолевает скука, по причине сухого закона и отсутствия телевизора. Одно из немногих развлечений – рыбалка, несколько необычная с точки зрения среднерусских любителей «посидеть с удочкой на бережку». Доедут мужики на грузовике до ближайшего озера и через пару часов возвращаются, с уловом. А улов – половина кузова хариуса, который мужики вываливают прямо на землю посреди поселка. Очевидно, это является рядовым событием для местного населения, которое подходит к горе рыбы, и каждый берет, сколько ему надо. Вот такая реализация коммунистической парадигмы: «от каждого по способности и каждому по потребности»!

У нас были небольшие запасы спирта и в первый Удоканский вечер мы пошли в гости к начальнику геологической партии. За интересной беседой спирт быстро кончился, в качестве ответной любезности хозяин научил нас заваривать чифирь и пить его небольшими глотками. Я хоть и большой любитель крепкого чая, но этот лагерный напиток мне не понравился – нет того кайфа, как от спиртного.

Начальник геологической партии рассказал много познавательного о природных богатствах этого края. Здесь в земле лежит вся таблица Менделеева, включая золото, платину и уран. Не случайно по всему региону разбросаны остатки лагпунктов Гулага – руками зеков в сороковые и пятидесятые годы Страна пыталась получить доступ к природным богатствам этого отдаленного края.

Недалеко отсюда, в Наминге, после войны было открыто богатейшее в мире месторождение медной руды. Правда, счастливую геологиню, сделавшую это открытие, осадили: «Ты бы еще на Луне открыла месторождение…». По большому секрету нам сообщили, что в районе Наминге осуществлен атомный взрыв. (По-видимому, пытались вскрыть залежи руды посредством направленного ядерного взрыва – увлекались в ту пору такой многообещающей технологией проведения земляных работ.)

Промышленное освоение природных богатств этого региона тормозилось отсутствием транспортных путей (до Транссиба 600 километров летнего бездорожья, в студеную пору – временный зимник). Железнодорожное сообщение Транссиба с Кодаро-Удоканским регионом позволило бы «все богатства взять из-под земли».