Андрей Перепелицын - По загадочным местам России

Далее следовало описание местонахождения палатки пострадавшего — довольно подробное, но малопонятное.

— Нет бы схемку нарисовать! — изрек наш начальник. — Да и дату неплохо бы поставить — может, раненого уже давно вывезли!

— Если бы вывезли, записку бы убрали! Да и костромские туристы здесь пару недель назад шли и не могли ее не заметить…

Делать нечего, пошли искать потерпевшего, оказать помощь в этих ненаселенных местах — дело святое. Хотя, не скрою, поругивали мы «двух туристов из Москвы» изрядно: отправились вдвоем в тайгу! Вероятно, студенты какие-нибудь, «молодняк»! И зачем за помощью к устью Эймнаха идти — это же далеко? Похоже, у авантюристов и карт нет…

Размышляя так, но не забывая и покрикивать, мы поднимались по прорезавшей лавовое поле речушке, и уже в сгущающихся сумерках Сергей Каминский заметил на склоне, у впадающего в реку каскадами водопадов, текущего почти вертикально ручья красное пятно. Крикнули. Почти сразу на наш вопль послышался ответ…

Почти не выбирая дороги, через заросли стланика бросились вверх, почему-то даже не оставив внизу рюкзаки. Запыхавшись, вышли к приткнувшейся на крошечном пятачке палатке — просто удивительно, как для нее нашлось место на крутом склоне. Единственный обитатель матерчатого домика был рядом. Оказался он бородатым мужиком типично туристского вида и совсем не студенческого возраста, назвавшийся Виктором.

Убедившись, что человек жив, находится в сознании и чувствует себя, в общем-то, сносно (только на ногу наступить не может, передвигается ползком), можно было перевести дух и поговорить обстоятельно.

Оказалось, что, как и нас, Виктора с товарищем позвали на Калар отнюдь не спортивные интересы — здесь они не впервые и занимаются серьезной фото- и видеосъемкой этого необыкновенного района (хотя, правда, о потухших вулканах и связанных с ними объектах информации у них было маловато). В том самом пакете у переправы были сложены штативы и другие вещи их громоздкого фотохозяйства. Рискованность хождения вдвоем по «ненаселенке» ребята понимали очень хорошо и первоначально собирались ехать впятером, но, как нередко бывает, трое в последний момент участвовать по объективным причинам не смогли. Месяц в тайге прошел нормально, уже собирались выходить, и…

— Стал на краю потока, снимаю водопад — и вижу, не влезает в кадр. Стал менять штатный объектив на широкоугольник, а под ногами мох поехал. Пролетел метров десять и очнулся в яме с водой. Камера до сих пор там валяется… Понимаю, что, в общем-то, в рубашке родился, отделавшись лишь закрытым переломом…

Осознав, что самостоятельно выбраться не смогут, фототуристы решили разделиться. Напарник Виктора, Александр пошел за помощью, раненый остался ждать. Место для палатки нашлось — практически единственный пятачок на крутом склоне в нескольких метрах от злополучного ручья, так что с водой проблем не предвиделось. Хуже было с продовольствием — поскольку поход подходил к концу, его оставалось немного. Но и не так уж мало — по расчетам Виктора, на имевшихся сублиматах при одноразовом питании он легко мог продержаться минимум двадцать дней. И руте Виктор не опустил — не только ползал за водой и собирал дрова, но и заготовил изрядное количество стланиковых шишек, с законной гордостью показывая свои запасы и предлагая отведать орешков. Впрочем, он надеялся, что так долго ждать не придется.

— У нас резиновая лодочка была. Саша на ней рассчитывает сплавиться к устью Эймнаха дней за десять. Пять дней уже прошло… Вот только продуктов у него тоже немного…

Говорил все это Виктор ровно, негромким голосом, без лишней аффектации. Сначала мы было списали это на последствия полуголодного существования и пятидневного одиночества, но потом оказалось, что этот человек по жизни спокойный и слегка меланхоличный. Несомненно, с таким характером выживать в тайге легче.

— Пару дней назад мишка ко мне вышел. Молодой. Метров на пятнадцать подошел. Ну, я его выматерил — он и убежал. На крайний случай, у меня фальшфейер есть… — спокойно повествовал Витя.

В общем, к действительно серьезным просчетам фототуристов я бы отнес только незнание расположения троп и отсутствие надежной карты — эту информацию найти, в принципе, можно. Однако не ошибается тот, кто ничего не делает…

Утром следующего дня первым делом спустили Виктора вниз, в долину реки. Делали это так: я с топором подрубал особо мешавшие ветки стланика, а раненый, где опираясь на плечи Сергея с Александром, где самостоятельно, на «пятой точке» съезжал вниз по склону. Отдышавшись, стали решать, что делать дальше.

Оставаться на месте и ждать спасателей резона явно не было — хотя бы потому, что за напарника Вити волновались мы гораздо сильнее. Пострадавшему, понятно, об этом не говорили, но он и сам прекрасно «догадывался», что одиночный сплав по бурной, в сплошных перекатах, незнакомой реке — дело, мягко говоря, рискованное…

Тащить же Виктора на носилках до жилья также было бы более чем непросто — и из-за перекатов, и особенно из-за многочисленных прижимов и курумников. Донесем, конечно, в конце концов, но сколько это займет времени…

— Недели две как минимум! — прикинул Каминский.

В итоге решили разделиться — Сергей с Надей останутся с пострадавшим, а мы с Фетисовым пойдем за помощью. Тем более что дорогу мы знаем и, несомненно, выйдем в любом случае быстрее друга Виктора. Даже если не удастся организовать вертолетный санрейс — уж вездеход-то на помощь выслать должны! Он сможет, как мы прикинули, проехать по рекам большую часть пути, разве что последние 15 км не осилит. Но пятнадцать — не сто!

Итак, поделив продукты и, как можно, облегчив рюкзаки, уже вдвоем с Сашкой отправились назад. Конечно, мы понимали, что и здесь риск определенный есть, при неудачном стечении обстоятельств мы тоже могли оказаться в положении фототуристов, оставалось утешаться мыслью, что снаряд дважды в одно место не попадает [59] Что, кстати, с точки зрения математики, вообще-то неверно. …

Конечно, шел назад я не в лучшем настроении и частенько оглядывался, понимая, что по крайней мере в этом сезоне посмотреть вулканы уже не удастся. Судя по всему, Фетисова обуревали те же мысли.

— Вот ведь надо же, — говорил он, — когда сюда шли, у меня бардовская песня в голове крутилась, «Спасательный отряд», я ее про себя всю спел, и как только слова вспомнились?

И что это было — предчувствие или я сам ЧП накликал? — шутя, вопрошал товарищ…

Обратный путь, как известно, короче — так вышло и на этот раз, ведь шли мы по знакомой дороге, привыкнув, так сказать, к местным условиям…

Впрочем, без мелких приключений не обошлось.