Александра Давид-Неэль - Тайные учения Тибета (сборник)

Между простым монахом и кандидатом на посвящение имеется существенная разница. Монаха приводят в монастырь его родители в возрасте восьми или девяти лет, и он часто остается в монастыре скорее по привычке, чем по настоящему призванию. Второму бывает почти всегда больше двадцати лет, и он следует собственному влечению, когда, не удовлетворенный обычной монашеской жизнью, настойчиво стремится попасть в ученики к наставнику «Мистического пути». Такое различие обстоятельств во вступлении на «путь» оставляет отпечаток на всей дальнейшей карьере этих двух разновидностей тибетских подвижников.

Выбор духовного наставника — гуру, как говорят индусы, — чрезвычайно важный момент: от этого выбора зависит весь жизненный путь молодого претендента на звание кандидата тайных наук. Жаждущие знаний порой стучатся совсем в неподходящую дверь и попадают в такой переплет, какой им и не снился.

Если молодой монах довольствуется духовным руководством ламы, живущего в монастыре или в частном доме в небольшом отдалении от монастыря, и если этот лама не анахорет и не «экстремист» «Прямого пути», то можно надеяться — с ним не случится ничего трагического.

В течение более или менее длительного испытательного срока учитель проверит, из какого материала сделан ученик. Возможно, он впоследствии объяснит ему только несколько философских книг, обратит его внимание на значение некоторых символических диаграмм (киилкхор) и научит методическим медитациям, основу которых составляют эти диаграммы.

Если лама сочтет его способным на большее, он наметит для него программу духовного развития. Тибетцы резюмируют такую программу тремя словами, обозначающими ее этапы:

Тава — смотреть, изучать;

Гомпа — думать, размышлять;

Тщиспа — завершение и результат двух предыдущих упражнений.

Другой, менее распространенный вариант повторяет то же самое, но в слегка измененной форме:

Тене — искать значение, смысл всего сущего;

Лаб — изучать то и другое во всех подробностях;

Гом — думать, размышлять о том, что открыто;

Тогс — понимать.

Чтобы ученик имел возможность спокойно предаться размышлениям и другим упражнениям программы, лама приказывает ему затвориться в цхам.

Необходимо сообщить некоторые подробности об этой практике, так как она играет важную роль в религиозной жизни Тибета. Прежде всего следует отметить, что очень многие прибегают к этому виду уединения из побуждений далеко не таких возвышенных, как только что перечисленные. Это можно видеть из нижеследующего.

Значение слова «цхам» — барьер, граница, демаркационная линия. На религиозном языке «цхам» означает — уединяться, окружать себя непреодолимым барьером. Ограда эта бывает разная. Для великих мистиков она считается исключительно духовной, и вокруг них нет надобности воздвигать какой-нибудь материальный барьер.

Существует много разновидностей цхам (затворничества), причем каждая из них имеет еще несколько вариантов. Начиная с самого мягкого вида заточения и кончая самым суровым, мы наблюдаем следующие его формы.

Лама или даже просто благочестивый мирянин запирается в своей комнате или в своем жилище. Он или совсем не выходит, или выходит только для совершения благочестивого дела: например, чтобы обойти один или несколько раз вокруг какого-нибудь храма.

В зависимости от принятого им устава, цхам-па дозволяется иметь краткие беседы с членами семьи (если он мирянин или состоящий в браке лама), со своими слугами или некоторыми редкими посетителями, если, в соответствии с обетом, он имеет право им показываться и их видеть. Часто затворнику запрещают видеть кого бы то ни было, за исключением слуг, и во время визита гость, не входя в комнату, занимаемую цхам-па, разговаривает с ним из-за занавески, так что они друг друга не видят.

Переходим к более суровому виду затворничества. Одним цхам-па разрешено видеть только своего слугу, другие дают обет молчания и сообщают слуге распоряжения письменно. Некоторые цхам-па отказываются видеть окружающий пейзаж или вообще что бы то ни было, за исключением неба, и завешивают часть окна. Затворники, подчиняющиеся еще более строгому режиму, завешивают все окна, чтобы не видеть неба: дневной свет проникает к ним через занавес или натянутую на амбразуру бумагу.

Цхам-па следующей категории не видится и не сообщается ни с кем. В этом случае еда затворника и все, что ему может потребоваться, оставляются в соседней комнате. Слуга, удаляясь, дает сигнал о своем уходе, и цхам-па тогда идет есть, пить и берет принесенный ему предмет и затем дает знать тоже сигналом, что вернулся в свою комнату. Иногда он уносит оставленную ему пищу к себе. Такие цхам-па тоже отдают приказания письменно или же вообще не позволяют себе о чем-либо просить, и тогда, что бы им ни понадобилось, они ничего потребовать не могут. Если им забывают принести еду, они вынуждены поститься.

Домашний цхам обычно не слишком затягивается, в особенности когда режим затворничества суров. Максимальная длительность такого затворничества не превышает года. Чаще всего речь идет о трех месяцах, месяце, а иногда только о нескольких днях. Миряне вообще редко проводят в уединении больше одного месяца.

Более строгому затворничеству не подходит обычное жилище цхам-па, где, несмотря на все предосторожности, шум и движение занятых мирскими делами людей проникают через слишком тонкий «барьер» закрытой двери.

Монастыри строят домики, специально предназначенные для этой цели. Есть разные типы подобных домиков. Иногда затворник может созерцать окружающий пейзаж через окно, между тем как другие жилища обнесены стенами, загораживающими вид на весь внешний мир. Стены образуют дворик, и цхам-па, не видя ничего за пределами дворика и оставаясь, в свою очередь, невидимым, может прогуливаться и сидеть на свежем воздухе.

Слуга цхам-па часто живет на кухне домика, видит своего хозяина и говорит с ним. В других случаях он живет отдельно в хижине за пределами цхам, не видится с затворником и никогда с ним не разговаривает. В стене цхам-кханга делается двойное окошечко, и цхам-па получает пищу через форточку. Как правило, он ограничивается одной трапезой, но чай подается несколько раз в день.

Специальными жилищами пользуются только монахи. Они часто живут там по нескольку лет подряд. Классический срок — три года и три месяца. Многие повторяют этот срок на протяжении своей жизни несколько раз, а некоторые заключают себя в цхам до самой смерти.

Существует затворничество еще более суровое — заточение в абсолютной темноте.

Медитация во мраке практикуется в Индии и в большинстве буддийских стран. Бирманцы строят для этой цели специальные помещения; во время моего пребывания в горах Сагхэн я видела разные варианты таких келий. Но монахи проводят в них только несколько часов. В Тибете, напротив, есть люди, живущие во мраке многие годы, и даже замурованные в этих могилах по доброй воле на всю жизнь.