Мэри Чабб - Город в песках

Когда мы добрались до Мосула, уже стемнело. Нас изрядно утомила поездка по неровной дороге обратно к реке, а затем переправа на пароме на западный берег, где расположен Мосул, Паром сел на мель посреди реки, и мы извелись в ожидании, пока древний старик-араб до самого захода солнца один, без посторонней помощи, делал попытки снять плот с мели при помощи длинного шеста. Мы очень обрадовались, когда в лучах заходящего солнца ветхий паром причалил наконец к берегу. В сгущающемся мраке мы вновь очутились в дороге; на этот раз наш путь лежал на север, вдоль западного берега Тигра. Дорога огибала подножие огромного холма, который, казалось, возвышался до самого неба. Там наверху, заслоняя звезды, некогда стоял древний Ашшур, столица могущественной Ассирии, названная так по имени верховного бога живших здесь племен. У подножия холма ютились низенькие домишки; то здесь, то там мерцал тусклый огонек.

Но вот наконец показались огни Мосула, и на душе стало как-то спокойнее.

На следующий день мы на машине выехали из Мосула. Миновав узкие, залитые солнцем улицы, сквозь ряды изящных золотых минаретов мы вновь выбрались на загородный простор, где воздух чист и прозрачен. По мосту машина переехала на другой берег Тигра — ведь Хорсабад расположен к востоку от реки. Поросшая травой, невысокая, продолговатая насыпь преграждала нам путь. Среди травы вилась песчаная дорога. Мы пересекли этот земледельческий край в северо-восточном направлении. Ничто не напоминало о том, что эти мирные пашни, по которым проходит только одна дорога да бежит сверкающая речушка, некогда оглашались криками бесчисленных воинов и шумом колесниц. Зеленые насыпи, между которых мы ехали, — все, что осталось от западных стен древней Ниневии. Значит, мы находимся на территории бывшего города. Здесь после своего «чудодейственного» возвращения «слово господне» проповедовал Иона. Древнее название Ниневии определенно восходит к древнесемитическому слову, означавшему «рыба»; существует теория, согласно которой кит, в чреве которого Иона провел якобы трое суток, появился лишь в результате ошибки переводчика, спутавшего это слово с другим, означавшим тесный лабиринт города, который поглотил Иону и из которого тот вышел через несколько дней пророком и проповедником.

Проехав еще милю вдоль речушки, мы поравнялись с восточными стенами города. Речушка называется Хоср, в честь нее названо современное селение Хосрабад. Эта река в далеком прошлом была гораздо шире, стремительней и глубже. Она пробила брешь в восточной стене Ниневии, сквозь которую мы спокойно проехали. Эта же река однажды затопила значительную часть огромного города, помешав последней попытке отразить врага.

Затем мы выехали на дорогу, которую построил отец Синахериба Саргон в конце VIII века до н. э., когда он основал в этих местах новую столицу. Далее дорога шла у подножия холмов. Слева от нас, за рекой в тени высоких деревьев, виднелись маленькие тростниковые хижины. Это и было селение Хосрабад. А напротив него, у самой дороги, возвышался огромный, насыпанный по приказу Саргона холм, на вершине которого, над городской стеной, был построен дворец. Дорога проходила по узкой лощине между холмами. Водитель свернул и машина поползла вверх по крутому склону. Вскоре мы оказались на открытой плоской вершине у ворот дворца Саргона.

Отсюда с высоты Саргону были прекрасно видны горы — на востоке и на севере, долины — на западе и новый обнесенный стенами город — на юге. Сюда он пришел из Ниневии вместе со своим юным наследником Синахерибом по дороге, построенной по его приказу. Здесь протекало детство Синахериба; а тем временем армии его отца захватывали одну за другой огромные территории, неся горе и разорение каждому, кто становился на пути могущественной Ассирии.

Площадь на вершине холма была такой обширной, что на ней размещались дворец и три храма, воздвигнутые из кирпича-сырца. Какой колоссальный труд! Перед глазами возникает картина: огромная армия военнопленных движется на принудительные работы во вражеской стране. Только таким образом можно было обеспечить такое количество рабочих.

В юго-западном углу платформы возвышался маленький, поросший травой холмик — руины храмовой башни, зиккурата Саргона. В центре платформы стоял дом, где жили участники экспедиции. Я с удовольствием смотрела на этот ветхий маленький домик, такой непохожий на массивное здание в Тель-Асмаре. Неожиданно в дверях показался Гордон, как всегда улыбающийся, застенчивый и приветливый. Он услыхал шум мотора нашей машины и вышел навстречу. Оказывается, Ганс, Сетон, Джейк и Ригмор уехали к дальним холмам, но Ганс обещал вернуться вечером. Гордон повел нас в дом. Он был построен местными жителями на развалинах дворца Саргона; этот дом — все, что осталось от бывшего селения Хорсабад. Когда несколько лет назад в связи с расширением территории раскопок дворца возникла необходимость переселить жителей Хорсабада, они наотрез отказались сдвинуться с места, несмотря на обещанную им весьма крупную компенсацию. Они мотивировали свой отказ тем, что здесь, наверху, они всегда здоровы, а внизу, по другую сторону дороги, тотчас же заболевают малярией. Положение создалось весьма затруднительное. Пьер осмотрел окрестность, спустился вниз для обследования покинутого селения и обнаружил большой заброшенный пруд, который буквально кишел комарами. Прорыв от него к ближайшей реке сточную канаву, он ликвидировал пруд, а заодно с ним и комаров. После этого потребовалось еще немного уговоров, и наконец местные жители переселились на прежнее место, и впредь никто из них малярией не болел. Все дома, за исключением одного, были снесены, и территория раскопок расширена до самых стен дома, принадлежавшего экспедиции.

После ленча Гордон повел нас с Хэлом осматривать площадь на вершине холма. Стоя на краю поросшей травой террасы, мы смотрели вниз на длиннющую комнату с мощеным полом, простиравшуюся с севера на юг. В южном конце ее, среди травы и цветов, возвышался большой каменный трон; к нему вели остатки ступенек.

— Это «тронный» зал Саргона, — сказал Гордон, — вход в него из наружного двора, вон там, — он указал на длинную стену комнаты напротив нас; в ней имелось большое отверстие; в самом отверстии, в траве, блестело несколько осколков белого камня.

— Вот здесь были обнаружены крылатые быки, один из которых сейчас находится в Чикаго, — продолжал он. — Они стояли по обеим сторонам входа в «тронный» зал со стороны двора.

Обойдя дом, мы оказались на западной стороне холма. Внизу простиралась обширная равнина; где-то вдали едва виднелись контуры восточных стен Ниневии, а над Тигром все заволокло туманом. Далеко на юге виднелся конусообразный холм. Он стоял, коричневый и массивный, посреди зеленой равнины.