Владимир Лебедев - Ачайваямская весна

Брат и Рая считали себя победителями. Мать похвалила их и рассказала обо всем отцу.

— Вот это сестра, за такую можно и заступиться, — сделал вывод отец. Вывод из этого Рая сделала такой: «Предательство — самое скверное, что есть на белом свете. Главное — быть верным до конца. И никогда не сдаваться, даже тогда, когда положение кажется безнадежным, если не сдашься, не станешь побежденным. Тот, кто сдался, уже неравноправный человек».

Однажды, когда Рая уже выросла, выучилась и работала в школе учительницей, за ней стал ухаживать один парень. Ей он не нравился. Она постоянно язвила и издевалась над ним. Как-то раз он пришел к ней домой, и она высмеяла его при бабушке. Бабушка рассердилась. Парень хотел уйти, но она остановила его и стала угощать чаем, а Раю выгнала за дверь, сказав:

— Ты живешь среди людей.

В этом случае Раин вывод был сформулирован бабушкой.

Маленькие истории Р. М. Рагтытваль показывают, каким в традиционном понимании чукчей должен быть настоящий человек. Эти черты мы находим у героев чукотского фольклора. Три сказания Рольтынто имеют более глубокий смысл, нежели просто рассказ об исторических событиях борьбы между оленными чукчами и оленными коряками. Не так все просто. Речь идет о борьбе честных людей, которые «живут среди людей» и свои таланты используют на общее благо. Поэтому со стороны светлого начала оказываются чукча Арельпо с дочерью, чужой, береговой народ — кереки и Кунлелю с братьями, а со стороны темных сил выступают чукча Мотлынто. коварные таньгит, кровожадный Олялек и молодой чукча из стойбища Пикытыма. Эти «элекыльын», люди, которые различными путями стремились к кровопролитию, к разрушению естественного течения жизни, неприемлемы для общества. Следовательно, в соответствии с традиционной чукотской моралью они должны быть уничтожены. Проявление жалости к ним — преступление, потому что они неисправимы, они не могут жить по-другому. Жалость к ним — это предательство по отношению к последующим поколениям. Так жестокость по отношению к «элекыльын» превращается в высшую форму гуманности по отношению к окружающему настоящему и будущему миру.

Надо сказать, что в последующие эпохи в Мейныпильгинской тундре военных столкновений больше не происходило, хотя там постоянно был приток нового населения, которое кочевало совместно с потомками Кыыты.

Мейныпильгинские чукчи не зря называют себя «телькепыльэт», то есть «старинные люди». Они смогли вспомнить одиннадцать поколений предков и раскрыть историю тех, у которых мы были этой весной.

Число поколений предков, от которых ведет свою генеалогию каждая группа родственников, указывает на время появления здесь ее основателя. Это необходимо для учета родственных связей и подбора брачных пар. Родственники, расселенные на других территориях, не учитываются. У нас появилась возможность для определения возраста каждой локальной группы.

Коротко историю формирования южных чукчей можно изложить так. В первой половине XVIII века первая волна мигрантов, перейдя на южный берег реки Анадырь, продвинулась в Мейныпильгинскую тундру, составив основу мейныпильгинской группы чукчей. В середине XIX века произошла новая миграция чукчей с северного берега реки Анадырь. Они заняли территории по реке Алькатваам, составив алькатваамскую популяцию. Незначительная их часть вышла в Мейныпильгинскую тундру и вошла в состав мейныпильгинской группы.

В середине XIX века западнее этого региона, на среднем течении Анадыря, с севера в бассейн реки Майн продвинулась большая группа чукчей, которая составила ваежско-хатырскую популяцию. Территориально она распределилась южнее и западнее мейныпильгинской. И уже на рубеже XIX–XX веков от ваежских чукчей отделилась волна мигрантов, которая перевалила через Корякский хребет и вышла на берега рек Апуки и Пахачи, составив самую южную часть чукчей — пахачинско-ачайваямскую.

Однажды, когда мы с Еленой Ивановной составляли генеалогическую карту потомков Эвыскыва, она не смогла сразу сказать степень своего родства с одной семьей. Потом подумала и сказала:

— Постой, давай по ярангам посчитаем.

Она перечислила по пальцам яранги родственников и уже уверенно определила свое родство с этой семьей.

Заинтересовавшись этим, я спросил, каким образом узнают родство по ярангам?

Оказалось, что для близких родственников вплоть до троюродных братьев и сестер включительно употребляется специальный термин «синиткин», что в буквальном переводе означает свои. Этим термином определяется так называемый экзогамный коллектив — мужчины этого коллектива не могут жениться на женщинах из него. На четвероюродных родственников понятие «синиткин» не распространяется. В этом случае браки уже допускаются. Здесь мы сталкиваемся с понятием «минимальная дистанция кровнородственной близости», допустимая при составлении брачных пар. Счет родства по ярангам происходит аналогично.

Есть термин «рэчвэптыт» — размножившиеся яранги. Когда в семье женится старший сын и выделяется в самостоятельное хозяйство, ему строят новую ярангу. Следующему сыну — тоже ярангу. Эти яранги считаются дочерними по отношению к отцовской. Она же переходит по наследству к младшему сыну. В следующем поколении происходит то же. Образуется группа родственных яранг. Так же как люди в «синиткин», в «рэчвэптыт» яранги входят до троюродного родства. Эти яранги могут обмениваться между собой огнем — огонь, разведенный в одной яранге, можно перенести в остальные.

Огонь между чужими ярангами не передается, его никто не даст, потому что с ним из яранги, согласно верованиям, отдается здоровье и жизнь ее обитателей. Так же относятся и к любой вещи, которая уже побывала в яранге и продымилась от очага. Ни один чукча не возьмет в свою ярангу чужой огонь или что-либо из утвари, особенно ритуальной, ибо с этим в дом придут чужие духи и охранители, которые будут вредить своим.

Знание генеалогической структуры «рэчвэптыт» сохраняется твердо, как и знание родственной иерархии их хозяев. Запомнить родственные отношения жителей каждой яранги нетрудно, ибо, как правило, это одна семья, муж, жена и дети. Каждый чукча знает все яранги, которые по отношению к его собственной являются «троюродными», и своего предка третьей степени, то есть прадеда. Представляя родственный состав жителей отдельных яранг, он уже может свободно ориентироваться среди своих родственников.

Люди старших поколений постоянно рассказывали молодым о своих родственниках. Если это делал отец, то молодой человек определял своих родственников с позиции поколения отца, то есть до четвероюродных родственников. Если же жив был и дед, то он усвоил знания о его «рэчвэптыт» и «синиткин», что соответствовало пятиюродному уровню родственников.