Льюис Котлоу - Занзабуку

Дикая собака издали напоминает гиену, но у нее совсем другой нрав. Она хищник и не ест падали. Она смела и даже в одиночку всегда готова схватиться с противником втрое крупнее ее. Обычно собаки охотятся стаями числом от пяти до двадцати голов. Некоторые путешественники рассказывают, что видели до сотни собак в стае. Большеухая, с короткой шерстью, в белых, черных и рыжевато-коричневых пятнах, дикая собака кажется некрасивой. Но зато она быстро бегает, очень вынослива и на равнине может догнать почти любое животное. Это прожорливый, неумолимый и злобный хищник-убийца.

Преследуя антилопу, они лают, как гончие, и действуют сообща. Вожак гонится по пятам за убегающей добычей, а остальные мчатся за ним. Место уставшего вожака занимает другая собака. Когда антилопа выдохнется, собаки догоняют ее, бросаются на обреченное животное и рвут его на части. Я не слышал, чтобы дикие собаки нападали на человека, но местные жители избегают встреч с ними.

Наиболее опасное из всех африканских животных, по-моему, буйвол. У каждого охотника он значится под первым или вторым номером. Горилла обычно держится подальше от человека; чтобы ее увидеть, нужно забраться в горы. Лев нападает, только когда он голоден, и не всегда преследует побежденного врага. Трудно отбить нападение слона, но он, как правило, предпочитает не затевать драки. Леопард почти так же опасен, как буйвол, но он — ночное животное, а большинство здравомыслящих людей не гуляют по ночам в тех местах, где есть леопарды.

Буйволы встречаются в Центральной Африке почти повсеместно, хотя их стада гораздо меньше, чем в прежние времена. Но с вами легко разделается и один буйвол. Это мускулистое животное весом около тонны. Основания его рогов, сросшиеся посередине лба, образуют надежную броню, защищающую наиболее уязвимое место. Буйвол быстр, проворен и раздражителен. У него превосходное зрение, слух и обоняние, и ему не нравится, чтобы около него появлялся человек.

Охотники с самыми лучшими крупнокалиберными ружьями относятся к африканскому буйволу с большим почтением. У буйвола очень мало уязвимых мест. И когда он нападает, его не остановит ни звук выстрела, ни пуля — если она не убьет его, конечно. Охотники вгоняли в буйвола по четыре-пять пуль, а он даже не замедлял своего бега. Раненый буйвол нередко делает круг и нападает на охотника сзади. Немало охотников уже убито буйволами.

Я попросил Хуберта подвести меня к стаду буйволов, чтобы можно было заснять их. У нас не было оружия, и нас не прикрывали охотники-профессионалы с крупнокалиберными ружьями. Ведь мы находились в заповеднике, где носить огнестрельное оружие запрещено. Но именно это помогло нам. Буйволы парка (если только это не были животные, которые недавно пришли в заповедник, чтобы укрыться от ненавистных людей) уже много лет не видели охотников.

Хуберт успокоил меня. Он не преуменьшал драчливости буйволов, но считал маловероятным, чтобы в парке они напали на человека. Хуберт выбрал стадо, и мы пошли снимать.

Трава не мешала нам видеть кормящихся буйволов. С того места, где мы оставили грузовик, животные казались темными пятнами. Мы подходили к ним с подветренной стороны.

Вначале я шел в нескольких шагах впереди, тщательно выполняя все указания Хуберта. Оператор остался примерно в сотне футов сзади, чтобы заснять нас вместе с буйволами.

«Немного левее», — шепнул Хуберт. Я слегка отклонился влево.

«Стой». — И я остановился. Один из буйволов поднял голову. Не обнаружив ничего подозрительного, он продолжал жевать.

«Теперь осторожно вперед», — жестом показал Хуберт, и я сделал еще несколько шагов к буйволу. Внезапно меня поразила одна мысль, и я оглянулся. Вокруг не было ни одного дерева, а грузовик остался примерно в полумиле сзади. Если буйволы бросятся на нас, нам не спастись.

«Стой», — просигналил Хуберт, потому что я подошел слишком близко к стаду.

Два буйвола подняли головы и заметили нас. Они были всего в ста футах, и даже Хуберт не намеревался подходить к ним ближе. Не думаю, чтобы вам когда-нибудь удалось подобраться к стаду буйволов ближе, не подвергшись их нападению.

Вожак повернулся к стаду, и все животные повернулись к нам. Вожак вытянул шею, будто принюхиваясь к чему-то. Я начал снимать. Буйвол, вероятно, услышал звук работающего аппарата. Он поднял голову выше и с неприязнью разглядывал нас. Вожак был явно недоволен.

Он ждал, не подойдем ли мы еще ближе. Мне показалось, что я понимаю его мысли и чувства. Мы не нравились ему. Мы помешали ему кормиться. Если мы уйдем, все кончится мирно. Если нет, он прогонит нас. Но он никак не мог окончательно решить, что же делать.

Мы с Хубертом стояли неподвижно. Если бы мы стали отходить, это могло роковым образом повлиять на решение буйвола. Лучше всего было стоять на месте. Может быть, буйвол поймет, что у нас нет дурных намерений, или решит увести стадо на другое место, со свежей травой.

Именно это он и решил. По какому-то сигналу, который я не смог ни услышать, ни разглядеть, двадцать пять больших черных буйволов медленно повернули и побрели в высокую траву. Мы стояли и ждали, пока все они не скрылись из виду, и тогда я почувствовал, что уже давно затаил дыхание. Я перевел дух и с улыбкой обернулся к Хуберту. Он казался спокойным и довольным, что я получил долгожданные кадры. Меня же больше интересовало, удалось ли оператору заснять эту сцену.

Все кадры оказались хорошими. В фильме вы можете увидеть меня рядом с буйволами. Вы можете увидеть, как вожак внимательно разглядывает меня. Когда он раздумывает над тем, что предпринять, его голова занимает весь экран. Каждый раз, просматривая фильм, я, как и многие зрители, говорившие мне об этом, читаю на морде буйвола его размышления.

Спустя два года Том Марвел рассказал в своей книге «Новое Конго», как Хуберт брал его посмотреть стадо буйволов. Хуберт сказал ему, что буйволы в парке больше не нападают без серьезных причин на людей, а в этом неприкосновенном убежище животных никто намеренно не раздражает их. Буйволы постепенно привыкают к человеку. Со времени моей второй экспедиции в парке побывало очень много посетителей. Пройдет несколько лет, и местные буйволы станут такими же неопасными для человека, как медведи Йеллоустонского парка. Все же мне не верится, что буйволы будут останавливать автомобили туристов и выпрашивать подачки.