Александр Большаков - За столпами Геракла

Среди мелкой пластики немногочисленны находки фигурок животных или птиц, которым придавались некоторые человеческие черты (например, ворон с получеловечьей головой). Начало антропоморфизации животного сакрального образа свидетельствует о наступлении следующего этапа в системе мировоззрения канарцев.

Перечисленные культовые сооружения и предметы позволяют полнее представить идеологические воззрения островитян.

Среди мегалитических памятников были названы каменные и глиняные фаллосы. Практически повсеместное распространение фаллической символики, а в некоторых случаях и специализированного фаллического культа отражает важность для архаического общества представлений, связанных с репродукцией и плодородием в целом. Если в специализированном культе акцент делается преимущественно на мир людей (плодородие человека), то в представлениях более абстрактного уровня речь идет об изобилии и плодородии всего живого. В символическом смысле фаллические памятники особенно тесно связаны с идеей вертикали, имеющей всеобщее (часто космологическое) значение в культурной символике. Мировое дерево — наиболее полное выражение всех смыслов вертикали. По этому признаку фаллические сооружения и мировое дерево имеют общую зону в семантическом поле культурной символики. Приведем некоторые факты, касающиеся в основном символики мирового дерева, в частности одного из его вариантов, древа жизни, и свидетельствующие, на наш взгляд, об общности идеологических представлений и обычаев древних канарцев и других народов, проживающих в Средиземноморье.

Хронистами описан обряд вызывания дождя на Тенерифе. Он заключался в следующем: к воткнутому в землю шесту, олицетворяющему, очевидно, древо жизни, сгонялся разъяренный тем или иным способом скот, который своим блеянием должен был вымолить дождь. Аналогичное значение палки, воткнутой в землю, не менее ярко выступает и в эпизоде из жизни североафриканского народа насамонов, описанном Геродотом в «Ливийском логосе»: «Народ сей ловит также саранчу, которую высушивает на солнце, мелет и потом, насыпавши в молоко, вместе с ним пьет ее. Жен обычно каждый имеет многих, и с ними может жить всякий, подобно массагетам, они втыкают перед входом палку, а затем совокупляются». Интересно отметить, что у аборигенов Канар имелись и другие частично сходные с насамонами обычаи. Так, канарцы приготавливали одно из своих блюд — гофио, размалывая поджаренные зерна и смешивая их затем с молоком. Известное сходство прослеживается и в отношениях между полами.

Сходная символика воткнутого в землю шеста, связывающая идею вертикали с идеей репродукции и плодородия, характерна и для ряда других близлежащих регионов и в более позднее время. Так, у народов Пиренейского полуострова непременным элементом весенних праздников было «майское дерево», представлявшее собой шест. Во время его водружения «девушки поют песни, эротическое содержание которых достаточно прозрачно и входит в общий смысл празднества, — усиление природных сил плодородия» [Серов, с. 651. Мировое дерево занимало значительное место в культах и символике древних. Этот символ широко использовался и позднее — в Иванов день и на рождество, т. е. в особо почитаемые дни солнцеворотов, — в праздники уже вполне христианские, но языческие по происхождению.

Важно подчеркнуть, что в культах дерева, камня и фаллическом культе присутствует общее семантическое начало, связанное с идеей плодородия. Этнографическими материалами хорошо подтверждается связь фаллических представлений с солнцем, луной и водной стихией.

Имеющиеся данные не позволяют выявить связи между распространенными на Канарском архипелаге фаллическими символами и источниками воды, но типологически эта связь вполне закономерна. Связь же источников воды с культовыми камнями, испещренными мегалитическими петроглифами, прослеживается довольно четко.

О назначении и символике петроглифов можно строить лишь более или менее вероятные предположения. Некоторый свет на возникающие в этой области вопросы проливают сведения, донесенные до нас хронистами, а также археологические исследования.

Так, Л. Диего Куской, изучивший петроглифы на острове Пальма, высказывает вслед за Мартинес Санта-Олалья мнение, что канарские петроглифы были тесно связаны с культом плодородия и посвящены богине источников и воды. В одном из изображений, где сочетаются меандры, «лабиринты» и большие спирали, он предлагает видеть план дорожек, ведущих к источнику воды [Diego Çuscoy, 1955, с. 90, 92, 96–97]. Однако более правдоподобным представляется, что это не план, а комплекс символов, связанных с водой, где спираль означает источник воды. Волнистые линии и меандры чаще всего символизировали воду. «Лабиринт», возможно, означал водопой. При такой трактовке весь комплекс символов складывается в логическую цепочку: источник, водопой, растекающиеся ручейки.

Впрочем, это лишь одна из возможных интерпретаций. На широком типологически однородном материале для спирали, например, выявляется ведущее значение, связанное с солярными представлениями. Мотив лабиринта — еще более «отдален» от воды: он повсеместно связан как с солярной стороной представлений, так и с комплексом идей о пути в иные, «нечеловеческие» миры — в нижний и верхний.

Следует отметить, что знаки, напоминающие лабиринт, широко распространены и за пределами Атлантики — в Средиземноморье, Африке, они встречаются в Месопотамии и среди петроглифов Британских островов, на скалах Карелии и в Забайкалье, что подчеркивает значение подобных символов в идеологических представлениях древних народов.

Концентрические круги, найденные, в частности, на Пальме около Фуэнте-де-ла-Сарса (Гарафия), связаны с солярными представлениями. Одного из богов, которым поклонялись аборигены этого острова, звали Абора, что в буквальном переводе означает «свет». Обитал он где-то в небесах и приводил в движение звезды. Абреу Галиндо и Марин-и-Кубас, историки XVII века, в своих свидетельствах отмечали, что в каждом из двенадцати районов острова в определенные дни (Марин-и-Кубас считал, что эти дни были посвящены культу Луны) жители собирались вокруг пирамид, сложенных из камней, испещренных мегалитическими петроглифами, и исполняли здесь ритуальные танцы, пели религиозные гимны, проводили «спортивные» игры, а также съедали принесенных в жертву животных [Hernandez, 103]. В некоторых атлантических (включая галисийские и канарские) петроглифах можно видеть символическое изображение восходящего солнца, представлены и другие сюжеты, связанные с астральными представлениями. Вышесказанное повышает вероятность засвидетельствованного письменными источниками распространения среди аборигенов Канар обрядов, посвященных источникам света и воды.