Александр Большаков - За столпами Геракла

По мнению ученых, подготовивших процитированный выше отрывок к публикации, Масфахан и Лагус, скорее всего, соответствуют островам Тенерифе и Гран-Канария [Арабские источники, 1965, с. 408, 413].

Есть среди арабской географической литературы и другие источники, позволяющие предполагать, что арабские мореходы доплывали до Канарских островов. Согласно арабской традиции, в 999 году острова посетил арабский мореплаватель Бен-Фарук. На Гран-Канарии, в Гандо, поблизости от которого бросили якорь арабские путешественники, их встретили «соотечественники, жившие в добром согласии с населением Канарских островов» [Гаудио, 1958а, с. 94]. Сообщение об этом содержится в манускрипте арабского историка из Кордовы Ибн ал-Кутийя. Оно предоставляет доказательства присутствия арабов на некоторых островах архипелага.

Другое письменное свидетельство об архипелаге содержится в сообщении ал-Идриси о плавании арабских «смельчаков» из Лиссабона с целью исследования океана и установления его пределов. Путешественники были взяты в плен аборигенами острова, на котором они высадились. Путешествие может быть приблизительно датировано первой половиной XII века, во всяком случае, оно было предпринято не позднее этого времени. Факт прибытия мореходов после 35-дневного плавания на один из Канарских островов подтверждают ряд указываемых в сообщении деталей: маршрут и продолжительность путешествия, а также нахождение обнаруженного острова в трех днях пути от марокканского порта Сафи. Не представляется удивительным и то, что среди островитян был человек, умевший говорить по-арабски и выполнявший функции переводчика. Сабин Бертло высказал предположение, что арабы попали в плен к жителям одного из восточных островов архипелага — Лансароте или Фуэртевентура [Berthelot, 1978, с. 20]. Вопрос о пребывании арабов на островах еще недостаточно изучен. Имеющиеся свидетельства арабских географов и путешественников пока не подтверждены археологическими материалами. Сами же источники достаточно противоречивы.

Некоторые ученые оспаривают факт открытия арабскими мореходами Канарского архипелага. Так, английский географ Ч. Р. Бизли пишет, что «Канарские острова... были вновь открыты не арабами, а итальянцем Малочелло в 1270 г.» [Бизли, с. 28–29]. Хотя имеющиеся материалы и не дают оснований с уверенностью говорить о присутствии арабов на островах, но уже то, что в их письменных источниках фигурируют Канары, а также высокий уровень развития арабского мореплавания позволяет предположить, что на рубеже I–II тысячелетий н. э. Канарский архипелаг был им известен. Не исключено, что уже в VIII веке, когда арабы проникли в глубь марокканской территории, а затем переправились через Гибралтарский пролив, они могли узнать от местного населения о Канарских островах, маршрут к которым был ему, по-видимому, издавна известен. Жители юга Пиренейского полуострова, как и североатлантического побережья Африки, нередко рыбачили в прилегающей к Канарам акватории.

Мореплаватели средневековой Европы впервые познакомились с Канарским архипелагом, по-видимому, в конце XIII века. В 1291 году эти острова могли увидеть братья Вивальди из Генуи. В поисках пути в Индию они проплыли несколько южнее Канарских островов. Некоторые исследователи полагают, что название одного из кораблей Вивальди сохранено в названии островка Алегранса.

Одна из первых экспедиций на Канарские острова была организована генуэзским торговцем Лансеротом из дома Марочелли. Ученые датируют эту экспедицию по-разному — от 1270 до 1339 года. Большинство исследователей полагают, что плавание Лансерота имело место не ранее 1310 года. Р. Хенниг высказал предположение, что эта экспедиция (он относит ее к 1312 году) посетила лишь два восточных острова Канарской группы — Фуэртевентуру и Лансароте.

Первым документом, свидетельствующим об открытии европейцами почти всех островов архипелага, является рукопись Боккаччо. В пей повествуется об экспедиции на Канарские острова, совершенной в 1341 году. Материал рукописи основывается на рассказе ее участника Никколозо де Рекко, записанном флорентийскими купцами в Севилье. Запись эта была отправлена во Флоренцию 14 ноября 1341 года. Экспедиция была снаряжена по приказу португальского короля Альфонса IV Смелого, хотя среди ее участников португальцев, возможно, и не было. Как свидетельствует источник, на трех кораблях, входивших в состав экспедиции, плыли флорентийцы и генуэзцы, а также кастильцы и другие испанцы. В. М. Годинхо полагает, что под прочими испанцами подразумевались каталонцы. Р. Хенниг, характеризуя состав экспедиции, пишет, что «матросами, а главное офицерами были преимущественно итальянцы, к которым присоединились несколько испанцев; как это ни странно, среди моряков не было пи одного португальца» [Хенниг, т. 3, с. 244]. Правда, в работе Ч. Р. Бизли говорится, что «команды... были набраны из португальцев и „других испанцев“, а также немногих итальянцев» [Бизли, с. 88]. Не исключено, что столь большой разнобой в сообщениях о составе экспедиции обусловлен соображениями, весьма далекими от науки, и отражает претензии ряда стран на приоритет в открытии Канар. Напомним, что командовал экспедицией флорентиец Ангелино де Теггиа де Корбинци, а главным кормчим был упомянутый Никколозо де Рекко из Генуи.

Экспедиция 1341 года привезла на Пиренейский полуостров многочисленные товары: козьи шкуры, сало, рыбий жир, тюленьи шкуры, различные красящие вещества и т. д. Целью экспедиции были не только торговые операции с островитянами, но и подчинение островов и создание на них опорных пунктов. Для этого корабли везли лошадей, оружие и различные военные машины. Несколько аборигенов были захвачены в плен и доставлены в Испанию. Экспедиция посетила тринадцать островов, лишь пять из которых были обитаемы.

Открытие, совершенное мореплавателями в 1341 году, сразу же привлекло большое внимание. Уже весной следующего года с острова Мальорка были организованы две экспедиции к Канарским островам. Вскоре архипелаг становится объектом колониальных захватов.

В 1344 году папа Клементий VI буллой от 15 ноября пожаловал Канарские острова графу Кларамонскому дону Луису де ла Серда (именуемому часто Луисом Испанским), правнуку испанского короля Альфонса X (Мудрого). Через две педели в Авиньоне Луис Испанский дал папе письменное обязательство уплачивать ежегодно за пожалованные ему острова Фортунии 400 монет флорентийского веса из чистого золота. В обязательстве были перечислены следующие острова: Канария, Ниигария, Плювиария, Капрария, Юнония, Эмбронея, Атлантия, Геспериды, Цернент, Горгониды и Галета [Raynaldus, с. 211]. Как видно из этого перечня, в основном были использованы названия, данные островам различными античными авторами, что свидетельствует, на наш взгляд, о крайне слабой изученности архипелага в это время. Но дон Луис де ла Серда погиб в августе 1346 года в одном из крупнейших сражений Столетней войны — битве при Креси, так и не вступив во владение своим леном.