Александр Большаков - За столпами Геракла

По свидетельству Эспиносы, жители Тенерифе имели представление об аде. Они располагали его внутри вулкана Тейде и называли Эчейде. В аду, по их мнению, обитал дьявол Гуайота, раздувавший огонь, извергавшийся вследствие этого через жерло вулкана. Однако такие представления, безусловно, являлись христианской интерпретацией мифа об огне, о природных разрушающих силах, наводивших ужас на аборигенов. Не следует забывать о том, что Эспиноса посетил Тенерифе лишь сто лет спустя после завоевания острова.

О вере аборигенов в загробный мир свидетельствует погребальный инвентарь, сопровождавший умерших. В него входили разнообразные орудия труда и даже материал для их изготовления, а также пища, утварь, украшения.

Еще одной из форм идеологических представлений и верований был культ предков. В ритуале введения вождя в должность гуанчи использовали кость умершего его предшественника. Культ предков был тесно связан с культом скал, которые, по-видимому, были как-то символически связаны с основателями родов. Канарцы стремились войти в контакт со своими умершими предками, истолковывая сны, приснившиеся на их могилах. Подобный же обычай существовал у некоторых народов Средиземноморья.

Итак, можно заключить, что в религиозных представлениях канарцев в XV веке присутствовал монотеистический элемент, хотя его и не следует преувеличивать. Миссионеры могли привнести его на острова еще задолго до того момента, когда он был описан тем или иным хронистом. Некоторые религиозные верования и обряды были неверно истолкованы хронистами, интерпретированы ими в свете своих религиозных представлений. Главную роль в верованиях островитян играли мегалитические культы. Канарцы поклонялись небесным телам и созданным самой природой мегалитам, а также высеченным из камня идолам и петроглифическим знакам, символика которых была тесно связана с астральными культами и культом плодородия.

Средневековые открытия архипелага. В дошедших до нас письменных источниках последнего этапа древнейшей истории и начала средневековья нет никаких сведений о Канарских островах. Были ли они забыты в этот период, или мореходы Северо-Западной Африки и Юго-Западной Европы знали об их существовании — сказать трудно. По-видимому, все-таки знали.

В начале VIII века, когда арабы завоевывают территорию Марокко и Пиренейского полуострова, или несколько позднее Канарский архипелаг был им уже известен.

Одним из первых арабов, упомянувших в своем литературном труде об островах, относительно которых можно предположить, что это Канары, был ал-Хорезми, живший в первой половине IX века. Его перу принадлежит труд «Китаб сурат ал-ард» — первый оригинальный трактат по математической географии, включающий сведения обо всем известном тогда арабам мире. Помещенная в этой работе таблица «Острова, которые находятся в Западном Внешнем море» содержит данные (площадь, географические координаты) о 13 островах. Для шести из этих островов указываются и названия: Финтуварийа, Канарина, Хара, Касафарийа, Фалувитала, Рафаситус. Координаты первого острова 3° д. и 7°30' с. ш., последнего — 8°20' д. и 16°20' с. ш. Все остальные острова почти не выходят за пределы очерченного выше ареала [Арабские источники, 1960, с. 287–288] [6] См. также с. 308, где в таблице «Острова во Внешнем Западном море...», составленной Сухрабом (Ибн Серапионом), жившим в первой половине X века, повторены названия островов из текста ал-Хорезми. .

Это сочинение ал-Хорезvи в значительной степени Является переработкой «Руководства по географии» Клавдия Птолемея. Отмечаемые в «Руководстве» острова Блаженных лежат в близком к указанному интервале широт: от 10°30' до 16°.

Сказанное выше, конечно, не дает основания утверждать, что Канарские острова не были известны арабам ранее.

В работах некоторых арабских географов конца IX — первой половины XII века (ал-Баттани, ал-Бируни, ал-Идриси) говорится об островах Счастливых (Джазā’иру ас-Су’адā’) или о Вечных островах — «Джазā’иру-л-Хāлидат». Под ними, вне всякого сомнения, подразумеваются Канарские острова, хотя неизвестно, из какого источника они почерпнули свои познания об архипелаге. По мнению некоторых советских ученых, «сведения арабских географов об этих островах были заимствованы из греческой географической науки и едва ли основываются на реальном знакомстве» [Арабские источники, 1965, с. 390].

Любопытно свидетельство ал-Баттани (852 или 858–929 гг.). Он сообщает, что в Западном океане расположены шесть обитаемых Вечных островов. Если сведения о Канарах были заимствованы ал-Баттани из античных источников, то тогда должен быть сделан вывод о том, что уже на рубеже нашей эры они были заселены. Если же отвергнуть предположение о заимствовании, то нужно будет допустить, что арабские мореходы в IX веке доплывали до Канарских островов.

Сообщение ал-Идриси (1100–1165) дает еще больше оснований говорить о том, что архипелаг был известен арабам. В своем главном труде «Развлечение истомленного в странствии по областям» он дважды упоминает о Вечных островах. В «Первой части первого климата» он указывает, что имеются два острова и «что на каждом из этих двух островов есть истукан, сделанный из камня. Длина каждого истукана составляет сто локтей [7] Локоть — наиболее распространенная в халифате мера длины, различные варианты которой имели разную величину — от 39,8 см до 145,63 см. . На каждом истукане стоит медная статуя, указывающая рукой назад» [Арабские источники, 1965, с. 282}. В «Первой части второго климата» ал-Идриси сообщает: «...остров Масфахан и Лагус. Они принадлежат к тем шести островам, о которых рассказ был ранее и которые называются Вечными. Птолемей помещав ет там первый меридиан и от этих островов начинает отсчет долгот и широт стран. Этих двух островов достиг Зу-л-Карнейн, то есть Александр, и оттуда возвратился. Что касается острова Масфахан, то автор „Китāб ал-’аджā’иб“ рассказывает, что в центре его есть круглая гора, а на ней красный идол... Абу Кариб ал-Химийари воздвиг там этого идола, чтобы он указывал направляющимся в эту страну мореплавателям, извещая их о том, что [далее] за ним нет ни пути, по которому можно было бы отправиться, ни места, на котором можно было бы высадиться. [Автор „Китāб ал-’аджā’иб“ рассказывает] также, что на острове Лагус, о котором уже была речь, есть надежно построенный идол, к вершине которого подняться невозможно. Говорят, что построивший его Тубба’ Зӯ-л-Марāс̱ид умер на этом острове...» [Арабские источники, 1965, с. 309].