Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

— Придется?

— Надеюсь, они ответят мне взаимностью, так что придется. Но вы, Ричард, не стесняйтесь, пользуйтесь моментом, а на меня внимания не обращайте.

Шарп передал Памфри списки:

— Лависсер мертв, сэр.

— Вы меня радуете, Ричард. Очень радуете. — Памфри развернул листки. — Что это? Кровь?

— Кровь, милорд.

Памфри посмотрел на лейтенанта, увидел в глазах еще не остывшую злость и предпочел не задавать лишних вопросов: ни о подпалинах на зеленом мундире, ни о запекшейся на волосах крови.

— Спасибо, Шарп. А как же Сковгаард?

— Он жив, сэр. Хотя и сильно покалечен. Прошлой ночью от бомб сгорели его склад и городской дом. Ничего не осталось. Но у него есть другой, за стеной, в Вестер-Фалледе. Я как раз туда собираюсь. Хотите его навестить?

— Пожалуй, я немного подожду с визитом. — Шарп повернулся, но Памфри удержал его за руку. — Вы, наверное, знаете, каковы его планы. Сковгаард переезжает в Британию? Здесь ему оставаться нельзя.

— Нельзя? Почему, сэр?

— Мой дорогой Шарп, мы останемся здесь не более чем на месяц, в крайней случае два. После нашего ухода Дания наверняка склонится в сторону Франции. И долго ли, по-вашему, протянет тогда Сковгаард?

— На мой взгляд, милорд, старик скорее отправится в ад, чем в Англию, так что вам придется поломать голову, как его защитить. И не только самого Сковгаарда, но и его дочь.

— Его дочь?

— Да. Она знает столько же, сколько и ее отец. Вы ведь позаботитесь о них, милорд?

— Может быть, переправить их в Швецию? — Лорд задумчиво покачал головой. — Хотя я бы, конечно, предпочел Британию. В любом случае, Шарп, даю вам слово, что французы их больше не побеспокоят.

Шарп посмотрел на Памфри, и тому стало не по себе от этого твердого, пронзительного взгляда, но потом стрелок кивнул, удовольствовавшись обещанием, и зашагал прочь. Карманы его были набиты золотом. Он знал, что капитан Чейз и матросы тоже о себе не забудут, как и лорд Памфри, который возьмет свою долю, прежде чем вернет деньги казначейству.

Впрочем, самому Шарпу, несмотря на золото в карманах, богатство не грозило.

Не суждено ему было и остаться в Дании. Оле Сковгаард запретил дочери выходить замуж за англичанина. Собрав оставшиеся силы, старик в самой резкой форме выразил свою волю по этому вопросу. Разумеется, нарушить родительский запрет Астрид не могла. Придя в большой загородный дом в Вестер-Фалледе, Шарп застал ее почти в слезах.

— Он уже не передумает, Ричард.

— Знаю.

— Отец возненавидел Британию, и эта ненависть распространяется на тебя. Он говорит, что ты не христианин, и я не могу… — Она не смогла закончить и замолчала, но тут же нахмурилась, когда Шарп начал доставать из карманов и складывать на клавикорды спекшиеся куски и пригоршни монет. — Думаешь, деньги заставят его переменить мнение? Если…

— Деньги не для него. И даже не для тебя, если только ты не захочешь их взять, — сказал Шарп, выгребая последние гинеи. Во время обстрела в доме размещались британские офицеры, и на прекрасном деревянном полу остались следы обуви, а на плетеных ковриках засохшие комочки грязи. — Ты говорила, что хочешь перестроить приют. Теперь у тебя есть на это деньги.

— Ричард!

Астрид попыталась вернуть золото, но он решительно покачал головой:

— Мне оно не нужно. — Конечно, деньги были нужны и ему самому, очень нужны, но за последний месяц Шарп и так украл немало, а главное, больше всего на свете он хотел, чтобы ее мечта сбылась. — Отдай его детям.

Астрид расплакалась, и Шарп обнял ее.

— Я не могу уехать без согласия отца, — прошептала она, немного успокоившись. — Так поступать нельзя.

— Не можешь, — согласился Шарп. Он не понимал покорности Астрид, но понимал, что это важно для нее. — Один человек сказал, что у вас здесь очень респектабельное общество. Боюсь, мне в него не попасть. Благочиния не хватает. Так что, наверно, оно все к лучшему. Но однажды, кто знает, может быть, я еще вернусь, а?

Он пришел обратно в город через кладбище, где уже вырыли огромную яму для погребения погибших от огня.

В тот же вечер во дворце Амалиенборг лорд Памфри отделил часть золота и уложил в свой сундучок. Оставшееся — получалось около девяти тысяч гиней — будет возвращено казначейству, а разница между первоначальной и итоговой суммами списана на Джона Лависсера.

— Я бы предложил отправить золото с Шарпом, — сказал Памфри сэру Дэвиду Бэрду, когда они встретились на следующий день.

— Почему именно с ним?

— Потому что я хочу убрать его из Копенгагена, — объяснил Памфри.

— Что еще он натворил? — нахмурился генерал.

— Лейтенант Шарп четко выполнил все данные ему инструкции и справился с поручением превосходно. Так что, сэр Дэвид, примите мои поздравления. Помимо прочего, я попросил его позаботиться о двух людях, жизни которых угрожала немалая опасность. Шарп защитил их, да вот только интересы его высочества несколько изменились. Теперь эти люди нам более не нужны. — Лорд улыбнулся и провел тонким пальчиком поперек горла.

Бэрд поспешно поднял руку:

— Хватит, Памфри, помолчите. Не желаю слышать о ваших темных делишках.

— И поступаете весьма разумно, сэр Дэвид. Но, пожалуйста, уберите лейтенанта Шарпа как можно быстрее. Человек он, к несчастью, излишне простодушный, и мне не хотелось бы наживать врага в его лице. Думаю, он еще будет нам полезен.

В день отплытия город еще дымился. В воздухе уже ощущалась осень, принесенная холодным ветром из Швеции, но небо оставалось чистым, и его портило лишь огромное серое облако дыма, медленно дрейфовавшее над Зеландией. Город уже скрылся за горизонтом, а дым все еще висел над ним. Шарп думал об Астрид и, к счастью, уже не думал о Грейс, и хотя сомнения еще путали мысли, он, по крайней мере, знал, что будет делать дальше. Вернется в казарму, к прежним обязанностям квартирмейстера, но уже с обещанием, что в следующий раз, когда полк выступит на войну, о нем не забудут. А война придет обязательно. Там, за затянутым дымом горизонтом, лежала Франция, хозяйка чуть ли не всей Европы, и пока французы не разбиты, покоя не будет. Мир снова обретал солдатское лицо, а Шарп был солдатом.

К нему подошел капитан Чейз:

— Вам ведь, кажется, предоставили отпуск?

— Да, сэр, сроком на месяц. Так что до октября мне в Шорнклиффе делать нечего.

— Так поедемте со мной в Девон! Пора уже вам познакомиться с моей Флоренс. Может быть, поохотимся, а? Отказа я не приму.

— Тогда, сэр, я и не стану отказываться.

— Вот и отлично! Посмотрите-ка, это же крепость Кронборг. — Чейз указал на зеленые медные крыши, ярко вспыхнувшие в закатных лучах солнца. — Знаете, что там произошло?

— Гамлет.

— Боже мой, Ричард! Вы правы. — Капитан постарался не выдать удивления. — Я задавал этот же вопрос Коллиа, когда мы шли сюда, так он не ответил.