Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

— О чем это вы тут шепчетесь? — прогремел у них за спиной голос Бэрда.

— Я всего лишь делился с лейтенантом своими впечатлениями от красоты пейзажа, сэр Дэвид, — заметил, ничуть не смутившись, лорд Памфри, — и указывал на ажурную вязь корабельной оснастки. Хотелось бы запечатлеть эту сцену акварелью.

— Господи, пусть этим занимаются чертовы художники! — скривился от отвращения генерал. — Для того они и существуют.

Лорд Памфри незаметно сунул бумажку в ладонь Шарпу.

— Берегите это имя, лейтенант, — тихонько сказал он. — Кроме вас, его никто не знает.

Значит, заключил Шарп, Лависсеру имя агента не доверили.

— Спасибо, милорд, — сказал он, но Памфри уже не было рядом — присланная с «Клеопатры» шлюпка ткнулась в деревянный причал.

Сундук перегрузили, и Бэрд протянул руку Лависсеру.

— Прощайте и удачи вам, — напутствовал генерал. — Не скрою, буду рад, если у вас ничего не получится, но если пригоршня золота спасет жизнь десятку солдат, значит дело того стоит. — Он обменялся рукопожатием с Шарпом. — Не забудьте, лейтенант, капитан нам нужен живым.

— Не забуду, сэр.

«Клеопатра», спеша воспользоваться попутным ветром, уже снималась с якоря. Шарп слышал, как стучат каблуки ходящих вокруг кабестана матросов, видел, как выходит из серой реки, роняя капли воды и комья грязи, дрожащая от напряжения якорная цепь. Марсовые висели на шканцах, готовые ставить паруса. На борту офицеров встретили трели боцманской дудки и раздраженный лейтенант, который поспешил проводить пассажиров на квартердек. Баркер занялся багажом, а дюжина матросов потащили вниз тяжеленный сундук с золотом.

— Капитан Сэмюелс уделит вам внимание, как только корабль ляжет на курс, — сказал лейтенант, — и пока паруса не поставлены, господа, вам лучше держаться за кормовые поручни.

Проводив моряка взглядом, Лависсер усмехнулся:

— Понимать надо так, что капитан Сэмюелс не желает, чтобы мы крутились под ногами, пока он поднимает паруса. За ним ведь наблюдает сам адмирал! Примерно то же, что ставить караул в Виндзорском замке. Вы ведь никогда этого не делали, а, Шарп? Не стояли в карауле в Виндзорском замке?

— Не приходилось, сэр.

— Представьте, все идет отлично, а потом какой-нибудь идиот, воевавший в последний раз против Вильгельма Завоевателя, сообщает, что у него в мушкете негодный кремень. И ради бога, перестаньте называть меня сэром. — Лависсер улыбнулся. — Когда меня так называют, я чувствую себя стариком. Кстати, что было в том листке, который сунул вам Крошка Уильям?

— Крошка Уильям?

— Лорд Пампс. В Итоне это был маленький бледненький червячок. И сейчас такой же.

— Он дал мне свой адрес, — соврал Шарп. — Сказал, что по возвращении я должен отчитаться перед ним лично.

— Чепуха, — отмахнулся Лависсер, но, похоже, не обиделся. — Полагаю, там имя агента в Копенгагене, к которому можно при необходимости обратиться за помощью. Добавлю, что мне эти ублюдки из Форин-офиса его не доверили. Разделяй и властвуй — такое у них правило. Не хотите поделиться?

— По-моему, я выбросил бумажку за борт.

Гвардеец рассмеялся:

— Только не говорите, что Крошка Пампс приказал держать имя в тайне! Приказал? Бедняжка Пампс, ему повсюду видятся заговоры. Что ж, не важно — главное, что один из нас знает это имя.

Он посмотрел вверх, на марсели. Полотнища громко хлопали, пока их не закрепили. Матросы спускались по вантам и ползали по рангоутам, разворачивая гроты. Такая знакомая картина. Капитан Сэмюелс, высокий и плотно сбитый мужчина, молча наблюдал за своими людьми.

— Долго нам туда идти? — спросил Шарп.

— Неделю? Десять дней? Иногда больше. Все зависит от Эола, бога ветров. Может, он будет на нашей стороне.

Шарп кивнул и повернулся к берегу, над которым висела туманная дымка от коптилен. Он вцепился в поручни, всей душой желая перенестись куда-нибудь, куда угодно, только бы подальше от моря.

Лависсер встал рядом:

— Вы несчастны, лейтенант.

Шарп нахмурился — ему не нравилась назойливость нового знакомого.

— Позвольте угадать. — Гвардеец поднял глаза, картинно наморщил лоб, потом снова посмотрел на Шарпа. — Причина, вероятно, в том, что вы познакомились с леди Грейс Хейл на борту корабля и с тех пор не выходили в море. — Увидев что-то в глазах лейтенанта, он предостерегающе поднял руку. — Мой дорогой Шарп, пожалуйста, не поймите меня неправильно. Я встречался с леди Грейс. Давно. Лет десять назад. Мне было, наверно, пятнадцать, но я уже тогда оценил ее красоту. Прекрасная женщина.

Шарп молча смотрел на франтоватого гвардейца.

— Да, красивая и умная, — негромко продолжал Лависсер, — но была замужем за скучнейшим стариком. Вы, Шарп, простите за прямоту, подарили ей счастье. Думайте лучше об этом. — Гвардеец помолчал, а когда стрелок не ответил, добавил: — Разве я не прав?

— После ее смерти мне свет не мил, — признался Шарп. — Ничего не могу с собой поделать. И да, вы правы, мы познакомились на корабле.

— А зачем вам что-то с собой делать? Мой дорогой Шарп… Могу я называть вас просто Ричардом? Спасибо. Мой дорогой Шарп, вы и должны быть в трауре. Она это заслужила. Чем сильнее чувство, тем глубже траур. Судьба поступила с вами жестоко. А все эти сплетни… Кому какое дело до вас и леди Грейс!

— Каждый считал это своим делом, — с горечью сказал Шарп.

— И вот что еще. Все пройдет. Сплетни, Ричард, рассеются как дым. Ваша печаль останется с вами навсегда, а все остальные забудут. Уже забыли.

— Вы же не забыли.

Лависсер улыбнулся:

— Я целый день ломал голову, чтобы понять, что вас так печалит. И догадался, только когда мы поднялись на борт.

Его прервал топот ног. По палубе пробежали матросы — закреплять бизань. Бьющийся над головами парус укротили, и фрегат начал набирать скорость. На ветру затрепетал синий вымпел.

— Боль пройдет, Ричард, — продолжал негромко гвардеец. — У меня умерла сестра, так что я знаю. Да, это не то же самое, но не надо стыдиться чувств. Особенно чувств к прекрасной женщине.

— Чувства здесь ни при чем — я свое дело сделаю, — сдерживая слезы, ответил Шарп.

— Конечно сделаете. Но поверьте, не стоит из-за дела отказывать себе в удовольствиях. В Копенгагене хватает злачных мест. Размах не тот, что в Лондоне, но что есть, то есть.

— Это мне не по карману.

— Ох, Ричард, перестаньте! Не будьте вы таким занудой! У нас под рукой сорок три тысячи гиней, и я намерен украсть столько, сколько смогу, главное — не попасться. — Он так широко и заразительно улыбнулся, что Шарп невольно рассмеялся. — Ну вот! Как видите, и я могу чем-то пригодиться!

— Надеюсь.

«Клеопатра» шла вперед, рассекая волны. Неуклюжие суденышки с мортирами повернулись к фрегату кормой. Их было четыре — «Гром», «Везувий», «Этна» и «Зебра». «Клеопатра» прошла близко от «Зебры», и Шарп заметил на палубе что-то, напоминающее бухты канатов, установленных для смягчения отдачи от двух громадных мортир. Еще восемь орудий, судя по виду, каронады, размещались за грот-мачтой. Выглядело судно уродливо, напоминая чудовище с огромным клыком. Шестнадцать таких чудовищ стояли на якоре в устье реки и покачивались у причалов, и это не считая вооруженных тяжелой пушкой бригов. Эти корабли предназначались не для сражения с другими судами, а для стрельбы по береговым целям.