Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

— Ричард, — медленно произнесла она. — Вам идет. Ричард Львиное Сердце?

— Вот уж кто любил подраться. Этим и прославился.

— Только дрался-то с французами, — укоризненно заметила Симона.

— Кому-то же надо было, — усмехнулся Шарп.

Симона Жубер рассмеялась, и в этот самый момент сержант решил, что она самая красивая девушка из всех, кого он видел в последние годы. Ну, может быть, не такая уж красивая, но живая, голубоглазая и веселая. Да вот только офицерская жена, напомнил себе Шарп. Офицерская жена.

— Вы не должны драться с французами, сержант, — с напускной строгостью предупредила Симона. — Я вам не позволяю.

— Когда дойдет до дела, мэм, я вам скажу заранее, и, может быть, вы как-нибудь меня удержите.

Она опять рассмеялась. Потом вздохнула. Где-то неподалеку горел костер, в воздухе плыли пушинки пепла. Одна опустилась на белое платье Симоны, и она, неловко отмахнувшись, испачкала золой рукав.

— Они все у меня забрали. Всю одежду! И так было немного, а теперь и совсем ничего нет.

— У вас еще все будет, — уверил ее Шарп.

— Откуда? Мне даже одно платье купить не на что! — Она дотронулась до свисавшего с пояса крохотного кошелька. — На что мне жить, сержант? Что со мной будет?

— Все будет в порядке, мэм. О вас позаботятся. Вы ведь офицерская жена, верно? Наши офицеры вас не бросят. Думаю, отошлют к вашему мужу.

Симона сдержанно улыбнулась, и Шарп подумал, что она почему-то не очень обрадовалась его словам. Не хочет воссоединяться с супругом-капитаном? Но почему? Впрочем, уже в следующий момент ему стало не до вопросов. С улицы донесся сухой треск нестройной стрельбы, и сержант, повернувшись, увидел в воротах араба в окровавленной длинной рубахе. Сделав несколько шагов, араб покачнулся и упал, а ворвавшиеся во двор секундой позже пятеро или шестеро горцев набросились на еще бьющееся в судорогах тело и принялись рвать его одежду. Кто-то пустил в ход штык. Шарп увидел на ногах араба отличные высокие сапоги.

— Здесь женщина! — крикнул один из мародеров, заметив во дворе Симону, но тут взгляд его наткнулся на мушкет в руках Шарпа. — Все твое, да? — Горец примирительно поднял руку. — Спокойно, сержант, спокойно. — Он оглянулся, увидел что-то на улице, махнул товарищам, и всю шестерку как ветром смело, а во двор вошел взвод сипаев под командой конного офицера.

Эти, по крайней мере, напоминали регулярное воинское подразделение. Похоже, командование решило навести в городе порядок. Офицер огляделся и, не обнаружив ничего неладного, развернулся. За сипаями проследовал караульный патруль из полуроты шотландцев. Такие патрули, в обязанности которых входило, в частности, поддержание порядка в занятых городах, формировались из полурот каждого батальона.

В углу двора был колодец с кожаным ведром, и Шарп, набрав воды, напился сам и угостил Симону. Он уже собирался напоить коня француженки, когда услышал громкий голос Маккандлесса.

— Сюда, сэр! — отозвался он. — Я здесь!

Полковник появился не сразу, но, когда появился, выражение на его лице не обещало ничего хорошего.

— Куда вы подевались, сержант? Где были? Отвечайте! — раздраженно потребовал шотландец. — Додд ушел! Убрался из города! Вместе со своим полком! — Он забрался в седло и с высоты своего положения уставился на Шарпа. — Улизнул из-под носа!

— Виноват, сэр, не смог никого найти, — смиренно ответил сержант.

— Одна рота! Нам хватило бы одной роты! — продолжал сокрушаться Маккандлесс. Он уже собирался развернуться, когда заметил женщину. — Мэм…

— Это полковник Маккандлесс, мэм, — объяснил Шарп. — А это Симона, сэр. — Фамилию девушки он забыл.

— Мадам Жубер, — представилась Симона.

Маккандлесс вовсе не обрадовался знакомству. Он всегда чувствовал себя неловко в присутствии женщин. Не зная, что еще сказать юной особе, полковник бросил недовольный взгляд на Шарпа:

— Мне требовалась всего лишь одна рота! Одна…

— Он спасал меня, — сказала Симона.

— Я так и понял, мадам. Я так и понял, — проворчал шотландец, давая понять, что сержант мог бы распорядиться своим временем с большей пользой.

С улицы пахнуло дымом. Крики и шум постепенно стихали — высланные Уэлсли пикеты восстанавливали порядок, выгоняя мародеров из лавок и домов, вытесняя с улиц. Маккандлесс раздраженно посмотрел на Симону. Будучи джентльменом, полковник понимал, что отвечает отныне за ее безопасность, но никакого удовольствия от столь почетной обязанности не испытывал. Он откашлялся, открыл рот и поймал себя на том, что не знает, что сказать.

Положение спас Шарп:

— Муж мадам Жубер, сэр, служит в полку Додда.

— Вот как? — оживился шотландец. — Неужели?

— Мой супруг рассчитывал принять командование полком после отставки полковника Мейзерса, — пояснила Симона, — но, увы, вакантное место занял майор Додд. — Она пожала плечами.

Полковник нахмурился.

— Почему вы не покинули город с мужем, мадам? — строго спросил он.

— Именно это я и намеревалась сделать, полковник.

— И вам помешали? — Маккандлесс похлопал лошадь, потянувшуюся было за занесенным ветром пучком обгорелой соломы. — Скажите, мадам, у вас есть жилье в городе?

— Было, полковник, было. Хотя, если там что и осталось… — Она снова пожала плечами, намекая на то, что жилище наверняка разграблено.

— А слуги?

— Слуг нам предоставлял хозяин. Разумеется, у моего мужа есть денщик.

— Так вам есть где остановиться? — Полковник определенно терял терпение.

— Думаю, что да. — Симона помолчала. — Но я совсем одна.

— За вами присмотрит сержант Шарп, мэм, — отрезал Маккандлесс и вдруг, словно вспомнив о чем-то, повернулся к сержанту. — Вы ведь не против?

— Как-нибудь справлюсь, сэр.

— Значит, мне придется остаться здесь? — возмутилась мадам Жубер. — И это все, что вы можете предложить?

— Я обещаю, что верну вас к мужу, мэм, — твердо заявил полковник. — Но это потребует некоторого времени. Придется подождать день-другой. Вам следует набраться терпения.

— Извините, полковник, — смягчилась Симона.

— Жаль, что приходится обременять вас таким поручением, Шарп, — обратился к сержанту Маккандлесс, — но ничего не поделаешь. Приглядывайте за дамой, пока мы не придумаем что-нибудь. Когда все определится, я сам поставлю вас в известность.

— Есть, сэр.

Полковник развернулся и, пришпорив коня, выехал со двора. Донельзя огорченный недавней неудачей, когда преступник, на поиски которого ушло так много времени и сил, ушел из города, оставив его в дураках, он снова воспрянул духом после разговора с Симоной, потому как узрел в ней ниспосланную Небесами возможность проникнуть в расположение вражеских войск. Возвращая женщину законному супругу, он, может быть, и не исполнит свой долг перед Компанией, не покарает преступника, но определенно проведет разведку сил противника. Вот почему первым делом Маккандлесс направился к генералу Уэлсли за разрешением на «экскурсию», тогда как Шарп повел Симону по разоренным улицам к ее прежнему дому. По пути они наткнулись на груженную камнями тележку с торчащим вверх дышлом, с которого свисал сипай. Несчастный еще не умер, конвульсии пробегали по телу, так что зрелище было омерзительное, однако зрителей хватало — несколько офицеров, шотландцев и индийцев, согнали к месту расправы десятки солдат, чтобы показать, какая судьба ожидает мародеров. Симона торопливо отвернулась, и Шарп поспешил провести ее мимо.