Софья Радзиевская - Рам и Гау [Повесть об обезьянолюдях]

Во время пиршества Мук вдоволь наелся горячего мяса и тоже веселился со всеми от души. Правда, старые бока побаливали — силач Урр на радостях хорошо прошёлся по ним мохнатой лапищей. Но сейчас, в уютном гнёздышке, Мук возился и не спал не из-за боли. Что-то мешало ещё… Старик очень удивился бы, если б понял, что ему недостаёт того удивительного чувства, какое он испытал, шагая по равнине во главе кучки испуганных женщин. Это длилось недолго, но он первый раз в жизни чувствовал себя вождём, бедный старый Мук.

Люди орды проснулись как птицы — с рассветом. Весело перекликаясь, они проворно скользили — спрыгивали с деревьев, встряхивались и спешили к реке. Мыться, разумеется, они не собирались: ложились на песок и, погружая в воду лица, пили — жадно, с наслаждением, утоляя жажду после вчерашнего пира.

Река текла спокойно, точно никогда не видела на своих берегах сражений и иных опасностей. И люди орды о таких вещах не задумывались: сейчас всё спокойно — значит хорошо. Свежая чистая вода была прекрасна после лесной болотной жижи, однако она не насыщала, а, наоборот, дразнила аппетит. Шакалы ночью закончили пиршество, не оставив людям ни одной косточки. Убедившись в этом, женщины принялись палками выкапывать из ила корневища болотных растений — ими всё-таки можно наполнить голодные желудки. Мужчины внимательно следили, потом спокойно отбирали самые аппетитные части. Женщины были не против, копали ещё усерднее, чтобы и самим хватило поесть: вчерашняя встреча ушла в прошлое, жизнь опять потекла по-старому.

Вдруг Маа бросила свою палку, пронзительно вскрикнула, показывая рукой на реку: течение плавно подносило к берегу толстый ствол с ещё зелёными густыми ветвями. Между ними виднелась маленькая коричневая фигурка. — Си! — громко крикнула Ку.

— Си! — повторили люди орды. Возбуждённо тараторя, отталкивая друг друга, они кинулись к воде.

Стоя на коленях, Си уверенно опускала в воду то одну, то другую руку, направляя плывущее бревно к берегу.

Такого люди ещё никогда не видели. Вот дерево повернулось и с шорохом въехало на отмель. Все шарахнулись в стороны. Но девочка тут же поднялась на ноги, пробежала по стволу и ловко спрыгнула на песок. С радостными криками вперемешку со слезами она бросалась то к одному, то к другому из убегающих.

— Маа, Ку, Дана! — выкрикивала она имена, громко всхлипывая от волнения.

Женщины остановились. Медленно, нерешительно приблизились и вдруг, осмелев, подбежали и окружили её плотным кольцом.

— Си! Си! — повторяли они. — Си!

Теперь страх их прошёл окончательно, женщины хлопали девочку по плечам, заглядывали в лицо, вскрикивали от удивления и радости. Спросить, где она была, что с ней случилось, они не могли, таких слов не было. Си, прыгая от счастья, отвечала им такими же пронзительными криками. Ей очень хотелось рассказать обо всём, что с ней приключилось, и она подбегала к реке, вскрикивала как будто от страха, делала вид, что убегает, и показывала рукой на бревно. Напрасно! Никто не догадывался, что так она изображает своё бегство от рыжеволосых, ведь при нападении все были заняты только своей судьбой. Поведение Си они приняли за игру и охотно включились в неё: сами изображали испуг, разбегались и вновь с весёлым визгом окружали девочку.

Мужчины меньше интересовались ребёнком, они кинулись к бревну, на котором Си так удивительно появилась. Морщили брови, недоверчиво дотрагивались до мокрой поверхности ствола: было в его появлении что-то непонятное, а потому опасное.

Рам держался поодаль. Его маленькие, блестевшие от волнения глазки перебегали то на женщин, то на мужчин и тоже останавливались на бревне. Рассказ Си, рассказ без слов, был ему совершенно понятен, он даже задрожал, глядя, как она показывала, что удирает от кого-то. Рам вспомнил, как рыжеволосый по колено вошёл в воду, чтобы остановить плывущее дерево и схватить девочку…

Не сводя глаз с бревна, Рам подходил к нему медленно, осторожно, чтобы не оказаться слишком близко от мужчин: им могло не понравиться, что мальчишка вертится у них под ногами.

Вскоре дерево было забыто: женщины нашли в тихой заводи по течению реки песчаное дно, всё устланное спинками крупных ракушек. С радостными возгласами люди устремились на завтрак. Интерес к появлению Си сразу ослаб: ну что же, появилась — и ладно, голодный желудок важнее.

Раму повезло: ракушек было много, и ему никто не помешал наесться до отвала, даже Вак не привязывался, видно, не забыл вчерашнего урока. Рам наелся так, что больше некуда, а ракушек всё не убавлялось.

Дерево по-прежнему лежало на отмели. Мальчик нерешительно подошёл, дотронулся до мокрой коры, поспешно отскочил. Бревно как бревно. Лежит, не шевелится, может, ещё потрогать? Постепенно смелея, Рам вытянул ногу, погладил ствол гибкими пальцами, вздохнул и вдруг решительно ступил на него сначала одной ногой, потом другой… Схватился за ветку, готовый спрыгнуть. Ничего. Ещё шаг и ещё… Так, цепляясь за густые ветви, он дошёл до другого конца, что лежал на воде, постоял, восхищённый, и примерился повернуться… Но тут сильный толчок чуть не сбросил его в воду! Падая, Рам испуганно оглянулся: злобно оскаленная физиономия Вака нависла над ним. Оказывается, этот негодник исподтишка наблюдал за ним из-за густого куста. Теперь-то они сведут счёты!

Рам попытался вывернуться, встать, но новый толчок опрокинул его на спину. Он успел здорово лягнуть Вака в колено, и тот, потеряв равновесие, свалился прямо на него. Они боролись, как дикие зверята, озлобленно, но молча, боясь привлечь внимание взрослых — тогда достанется обоим. Густые ветки дерева не давали им свалиться в воду. Пыхтя, царапаясь, мальчишки не заметили, как бревно, дрожа и раскачиваясь от толчков, понемногу начало сползать с отмели.

Пронзительный крик заставил их оглянуться. Помертвев от страха, они прекратили сражение. Кричала Си. Махая руками, она бежала по берегу, глядя, как уплывает её дерево. А оно двигалось всё дальше и быстрее, унося окаменевших от ужаса мальчуганов, и скоро скрылось за излучиной реки. Мать Вака — Дана — какое-то время бежала вдогонку, громко плача. Наконец она остановилась: в отчаянии била себя по лицу, царапала щеки… Женщины сначала глядели на неё сочувственно, но скоро успокоились и снова занялись ракушками. Подумаешь, беда! Чужой мальчишка…

Рам и Вак продолжали сидеть недвижно. Драка была забыта. Когда крики Даны замерли за поворотом, Вак всхлипнул. Рам тоже. Но тотчас оба испуганно завопили: дерево неожиданно качнулось под напором речной струи и чуть не сбросило их в воду. Мальчики в ужасе заметались, раскачивая дерево всё сильнее. Только ветки не давали ему перевернуться и сбросить своих седоков в воду. Случайно столкнувшись, они обхватили друг друга руками и замерли, прижавшись к большому толстому суку посередине ствола. Две маленькие мохнатые фигурки больше не шевелились, их лица были мокрыми от слёз, а бревно продолжало плыть уже по спокойной, как зеркало, воде…