Сесил Рот - Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции

Во-первых, их содействие оказалось незаменимым для студентов, которые традиционно нуждались в деньгах. Вот почему в 1415 году, когда временно закрыли еврейские ссудные банки, студенты подали петицию, в которой просили немедленно открыть их вновь. Впоследствии студенты регулярно становились клиентами евреев-ростовщиков. Такие отношения не способствовали лучшим чувствам; 12 февраля 1519 года это привело к мятежу, в ходе которого разграбили часть еврейского квартала. Вмешаться пришлось самому капитану в сопровождении вооруженного отряда; порядок удалось восстановить лишь после того, как травмы и раны получило много народу с обеих сторон.

Постоянное недовольство студенчества коренилось в одной особенности. Из-за традиционного почтения к телам умерших евреи не желали поставлять свою долю трупов для вскрытия в медицинской школе. После открытия анатомического театра они добились освобождения от этой повинности за значительную ежегодную плату. Тем не менее, начиная с XVI века, студенты возмущались такой привилегией евреев. Иногда трупы перехватывали по пути на кладбище; частыми были случаи осквернения могил. Сенат неоднократно издавал указы, запрещающие столь возмутительное поведение, но все было тщетно. Евреям пришлось соорудить в гетто тайное убежище, где в случае необходимости можно было спрятать тела до похорон. В 1624 году на улице остановили похоронный кортеж, и труп утащили; только возмущение всех горожан не дало забрать тело для вскрытия. В 1680 году, после убийства молодого еврея, возникла такая же ситуация: труп пришлось буквально снимать со стола в анатомическом театре. Уже в 1721 году потребовалось подтверждение старинного исключения для евреев. Комический случай похищения произошел однажды в XVI веке. В тот год свирепствовал голод; еврейской общине удалось приобрести всего один лимон для Праздника кущей. Лимон разделили между всеми частями общины. Однажды, когда лимон несли из Немецкой в Итальянскую синагогу для богослужения, его перехватил мятежный отряд студентов, которые не желали отдавать его, пока им не заплатят огромный выкуп!

Иногда травля евреев получала полуофициальную поддержку. По всей Италии студенты забрасывали евреев снежками во время первого в году снегопада. В Падуе можно было откупиться от неприятной повинности шестью дукатами; выкуп частично шел на оплату одного из публичных спектаклей, которые студенты давали ежегодно. Даже после того, как такой обычай отмер в других слоях населения, евреям приходилось и дальше откупаться от преследований, приобретая сладости для всех студентов, которых в Падуе иногда насчитывалось до тысячи человек. Еще одну подать, состоящую с незапамятных времен из жирных каплунов, — впоследствии птиц заменили денежным эквивалентом — приходилось платить на День святого Мартина (13 февраля). Именно сбор этой подати привел к студенческим волнениям 1519 года. В начале XVII века такие традиционные подати обходились общине примерно в 40 дукатов в год.

Впрочем, отношения евреев со студентами Падуи не сводились к таким недостойным событиям, характерным для других европейских университетов. В Падуанском университете преподавали многие выдающиеся евреи-ученые — правда, не в официальном качестве (как обычно сообщали), но тем не менее настолько эффективно, что легенды о них еще долго передавали из уст в уста. Элию Дельмедиго пригласили из Венеции, чтобы судить философский диспут, который разгорелся в университете в конце XV века. Потом он более или менее официально продолжал преподавать в Падуе. То же самое, только позже, произошло с Авраамом де Бальмесом, врачом, раввином и философом. По сведениям (правда, из недостоверных источников), Иуда Минц, умерший в 1508 году, последовал его примеру столь блестяще, что в Большом зале университета воздвигли его статую.

Однако чаще всего Падуанский университет принимал евреев не как мучеников и преподавателей, а как студентов. Главным образом, они учились на знаменитом медицинском факультете. В других европейских университетах нехристиан автоматически, и в большинстве случаев по закону, исключали из числа студентов. Италия не следовала общему правилу, и есть сведения об отдельных евреях-врачах, которые в эпоху Возрождения обучались в Неаполе, Перудже, Сиене и Пизе и получили там дипломы. Им стало гораздо труднее после 1564 года, когда, под давлением Контрреформации, папа выпустил буллу In sacro-sancta Beati Petri, по которой любой выпускник или кандидат должен был принести присягу на Евангелии и публично объявить о том, что он исповедует католичество. Настала очередь и Падуи. С тех пор евреи среди местных выпускников встречались редко. В старинном университетском уставе на исключение евреев указывалось особо. Действительно, в то время церемония получения диплома была почти религиозным событием; сопровождающие ее формальности проводились с большой пышностью епископом, который стоял во главе экзаменационной комиссии. Поэтому в Падуе, как и везде, евреям-выпускникам необходимо было получить особое разрешение папы. Первое такое разрешение предоставили Леоне Бенайя ди Нигро из Имолы в 1409 году.

Условия изменились во время Контрреформации. Падуя, в силу своего географического положения, стала настоящей Меккой для студентов-медиков из германских стран по ту сторону Альп. Большинство из них были протестантами. Несмотря на папскую буллу 1564 года, необходимо было предусмотреть какие-то условия для выдачи дипломов этим еретикам. В самом начале выпускников делили: католики по-прежнему представали перед Священной коллегией, а всех некатоликов (в том числе евреев) принимал пфальцграф, и церемония вручения дипломов проходила гораздо проще. В 1615 году такое разделение отменили и учредили Collegio Veneto, несмотря на протесты церкви.

Таким образом, с середины XVI до середины XVIII века Падуя была крупным центром для еврейских студентов-медиков. Многие приезжали из соседних итальянских общин. Но университет славился и в еврейских кварталах (Judengasse) в Германии и Польше; оттуда в Падую тоже приезжали многие студенты-евреи, некоторые добивались значительных успехов. Не один из них потом оказывался в Константинополе в качестве врача великого визиря или самого султана. Часто многообещающих молодых людей из Кракова, Люблина или Гродно посылали учиться медицине в Италию за счет общины, чтобы те по возвращении служили общинными врачами. Хотя с 1654 года студенты-поляки запретили евреям причислять себя к своей «нации» (землячеству), они по-прежнему заставляли их за высокую плату приобретать охранные грамоты. После этого некоторые евреи пытались поступить в университет в составе немецкого землячества; но поляки возмущенно потребовали компенсации за такую потерю приработка. Предполагается, что под влиянием врачей, которые учились в Падуе, в языке идиш появились одна или две фразы итальянского происхождения. Помимо студентов-медиков, четырем юношам из еврейской общины разрешалось изучать в университете право и искусство составления нотариальных актов; правда, применять свои знания на практике им позволялось только среди своих единоверцев.