Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

III. Третий, более замечательный поход был 1362 г., то есть два года спустя после бегства из плена Кейстута. Поход этот был совершен рыцарями на пограничную литовскую крепость Ковну. Крепость эта была одна из сильнейших на западной черте Литовского государства: она служила оплотом против вторжения немцев в Тройскую область, главное владение Кейстута.

Задумавши сделать нападение на Ковну, крестоносцы сначала в 1361 г. послали шпионов разведать о состоянии этой крепости, о числе ее гарнизона и о средствах к обороне, а затем стали готовиться к предстоящему походу, причем разослали приглашения и в западную Европу; сборным пунктом назначили г. Кенигсберг. К началу марта 1362 г. сборы были кончены: осадные машины, провиант и подводы были заготовлены; войско сформировано сильное: в состав его вошли многие приехавшие гости из Англии, Германии, Дании, Италии и других стран западной Европы.

Весна была ранняя. 13 марта войско выступило из Кенигсберга. Около замка Рагнита, стоявшего на берегу р. Неман, рыцарское войско разделилось на две части; одна часть с оружием, машинами и провиантом села на судна и отправилась по воде к Ковне, а другая пошла по левому берегу реки. Чрез три дня крестоносцы были под крепостью, гарнизоном которой командовал сын Кейстута Вайдот. Началась осада. Каждый день немцы делали приступы, громили стены осадными машинами, осыпали внутренность крепости пулями и зажигательными снарядами, но все было напрасно: осажденные отбивались с необыкновенным мужеством. Так продолжалось дело до конца марта. В первых числах апреля явился на выручку крепости Ольгерд и Кейстут; вступили в битву, но были разбиты наголову и должны были удалиться в свои владения для пополнения войска. 10 апреля, в Вербное воскресенье, был произведен решительный приступ и пущено было более обыкновенного зажигательных снарядов, от которых многие строения внутри крепости действительно загорелись; гарнизону ничего не оставалось делать, как только сдаться; сдача последовала 16 апреля, в Великую субботу: Вайдот и с ним 36 бояр были взяты в плен. На другой день, в Светлое Христово Воскресение, 17 апреля, на развалинах крепости был воздвигнут алтарь и епископ самландский отслужил обедню и благодарственный молебен. В заключение великий магистр приказал совершенно уничтожить остатки крепости: разрушить подъемные мосты, засыпать рвы и срыть до основания стены так, чтобы и следов не осталось.

Покончивши с Ковною, рыцари ворвались в самую глубь Жмуди и опустошали ее восемь дней; так как этот край еще никогда не испытывал неприятельских нашествий, то немцы собрали здесь огромную добычу, множество детей и женщин пошли в неволю, число убитого народа, по словам летописца, нельзя было и счесть.

IV. В 1365 г. был новый, по счету четвертый, довольно замечательный поход, чем обыкновенные рейзы, со стороны крестоносцев. Один из сыновей Кейстута, по имени Бутав, вследствие неизвестной нам причины, вошел в сношение с рыцарями Тевтонского ордена, предложил союз крестоносцам и при этом изъявил желание принять крещение. Об этих переговорах Бутава с немцами узнал комендант Виленского замка боярин Дирсуне. Он арестовал Кейстутова сына и, в ожидании дальнейшего распоряжения отца, заключил его в одной из небольших пограничных крепостей. Но Бутав благодаря другому боярину, ему преданному, именно: Сирвилу, успел, еще до приезда Кейстута, освободиться из заключения. После чего оба они, то есть Бутав и Сирвил, с 15 служителями бежали к рыцарям. В г. Кенигсберге, где в это время находился магистр ордена, беглецы были торжественно крещены. Бутав получил христианское имя «Генрих». Вслед за этим событием сильное войско крестоносцев, руководимое Бутавом, вторглось в Литовское государство. Поход этот продолжался 13 дней и кончился ничем: рыцари, отбитые от г. Вильны, на который они было напали, вернулись назад в свои пределы. Этот поход совершили крестоносцы, очевидно, под влиянием Бутава, который, по всей вероятности, обещал им найти поддержку в самой Литве; но так как этой поддержки не оказалось, то и поход окончился неудачно. Бутав, сконфуженный неудачею последнего похода, который собственно по его инициативе и начат был, ушел из ордена к германскому императору Карлу IV. Карл IV принял Бутава ласково, пожаловал ему на ленных правах земли в Германии и дал титул герцога.

V. В 1369 г. был последний большой поход рыцарей на Литву при Ольгерде. Поход этот окончился кровопролитною битвою около небольшого орденского местечка Рудавы. В прусских хрониках об этом рассказывается так: в начале этого года рыцари построили на литовской территории, на правом берегу Немана, где находилась Ковна, замок Готесвердер (Божий остров). Ольгерд, узнавши об этом, послал спросить великого магистра: по какому праву рыцари построили замок на чужой земле? Магистр ответил гордо: «По праву сильного, а если Ольгерду это не нравится, то пусть придет и разрушит постройку». Через два месяца после вышеозначенного ответа Ольгерд действительно пришел с сильным отрядом войска, взял замок, истребил немецкий гарнизон и поместил свой. Последнее дело Ольгерда и было причиною большого похода крестоносцев на литовские владения.

В июне месяце тевтонский магистр с огромным войском выступил к литовской границе; в продолжение двух или трех месяцев он с огнем и мечом прошел почти всю Жмудь и страшно опустошил ее, причем несколько крепостей разорил и сровнял с землею; в это время, между прочим, уничтожена была одна из сильнейших литовских крепостей Бейербург; замок Готесвердер также был отнят у литовского князя.

Но и Ольгерд тоже не хотел оставить этого похода рыцарей без отмщения. В январе 1370 г. он собрал рать в 70 тысяч человек; в состав ее вошли литовцы, жмудины, русские и татары. В начале марта он выступил вместе с Кейстутом из Гродны. В короткое время оба брата быстро прошли всю Пруссию, обозначивши путь свой кровью и пеплом, и остановились около Куришгафа, близ местечка Рудавы. Отсюда они думали двинуться к Кенигсбергу, где стоял великий магистр с 40-тысячным войском. Но тот предупредил их: 17 февраля он сам направился к литовскому войску, и под местечком Рудавою произошла кровопролитная битва. Обе стороны понесли огромные потери: в орденском войске убит один маршал, 26 рыцарей, 400 знатных лиц и более пяти тысяч простых ратников; литовцы лишились около шести тысяч убитыми. Битва кончилась тем, что литовские князья отступили и воротились домой, никем не преследуемые. Они если и не выиграли сражение, то причинили ордену большой убыток, потому что увели с собою в плен много жителей.

После этого опять начались мелкие походы.

Кейстут.Героем постоянной войны литовцев с рыцарями во все продолжение княжения Ольгерда был Кейстут. Кейстут, подобно брату своему Ольгерду, также отличался выдающимися политическими и воинскими дарованиями. Он был любимец коренного литовского населения, пользовался неограниченным доверием этой народности и, в свою очередь, предан был ей до страсти. Кейстут женат был на литвинке-язычнице и сам оставался верен до конца жизни религии своих предков. Он был последний литовский князь, которого похоронили по языческому обряду. По описанию современников, наружность его была такова: «Высокого роста, худощавый, с бледным лицом, тонкими губами и с черными искрящимися пронзительными глазами; на голове у него было мало волос, высокая грудь покрыта была седою бородою. Голос имел громкий, и каждое слово, сказанное им, отличалось звучностью и авторитетностью тона, не допускавшего возражений. Если Кейстут, – заключает современник, – сердился, то на челе его вздувались жилы, он весь дрожал, и тогда вся наружность его возбуждала страх». Будучи жмудским князем, Кейстут жил в г. Троках и помещался в прекрасном замке, который построен был на острове среди глубокого озера Гальве. «После битв и трудностей походной жизни можно часто было видеть, – говорит один писатель, – трокского князя отдыхающим на берегу озера под развесистым дубом вместе с своею женою, редкой красоты, Бейрутою». О самой женитьбе его существует следующее романическое предание. Там, где теперь на берегу Балтийского моря лежит местечко Паланген (Ковенской губ.), во времена Кейстута простирался огромный сосновый лес вплоть до самого моря. Среди этого леса, на высоком холме, с которого представлялась взору наблюдателя чудная панорама окрестностей, возвышался литовский языческий храм в честь богини Прауримы. Среди этого храма на пьедестале стояло изображение этой богини, а перед ней постоянно пылал неугасимый огонь. Огонь этот посредством подкладывания полен священного дуба поддерживали по очереди вайделотки (жрицы). В вайделотки к храму Прауримы поступали молодые девицы, обрекшие себя на безбрачную жизнь, и притом девицы самых высших и благородных фамилий литовских. Около 1355 г. в число вайделоток к храму Прауримы поступила дочь одного богатого и благородного жмудина юная Бейрута. О ее благочестии и дивной красоте молва не замедлила распространиться по всей Литве. Слух этот дошел и до молодого трокского князя. Кейстут, под видом охоты с вполне преданными ему лицами, отправился к Палангену посмотреть на это диво – вайделотку. Когда же трокский князь прибыл к храму Пра-уримы и там увидал юную Бейруту, то так был поражен ее красотою, что тут же положил сделать ее своею женою, несмотря на страшное запрещение языческой религии выходить замуж вайделоткам, раз давшим обет безбрачия. Сначала Кейстут прямо объявил о своем намерении Бейруте и ее сожительницам, но потом, когда получил отказ, решился похитить. И вот в одну глубокую ночь Кейстут вместе с преданными ему людьми напал на жилище вайделоток, захватил красавицу Бейруту и увез ее в свой трокский замок, находящийся на острове озера Гальве; там он вступил с нею в брак, плодом которого был сын Витовт, впоследствии знаменитый литовский князь.