Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

После заключения перемирия московский князь отправил своих послов к зятю, чтобы взять с него клятву в исполнении договора. Клятва была дана. Тогда, между прочим, Александром Казимировичем дана была еще клятва и в том, что он не будет неволить жены своей к перемене веры. Об этом король писал и римскому папе Юлию II, заступившему место Александра Борджиа, и в то же время просил его разрешить ему жить с «схизматичкою». В 1505 г. действительно папою дано было это разрешение ввиду того, что московский князь уже стар и что старика не стоит слишком оскорблять. Но, очевидно, причина была другая: папа просто боялся за судьбу Литвы и Польши, а следовательно, и католичества в этих странах.

Отношения московского князя к своему зятю, после перемирия, немного только улучшились. Правда, сам тесть не нарушил перемирия и не выступил против зятя, но зато он постоянно подбивал Менгли-Гирея, да и вообще Иоанн IIIсчитал это перемирие непрочным и ждал только какого-нибудь малейшего законного повода, чтобы придраться к зятю и снова начать борьбу. Но к великой радости Александра Казимировича и польских панов, грозного соседа скоро не стало: 27 октября 1505 г. Иоанн Васильевич умер.

Положение Литовского государства в последние два года жизни Александра Казимировича. Глинский. Смерть короля.Смерть московского князя не избавила Литовское государство от нападения внешних врагов. Сейчас после кончины Иоанна IIIна пределы сего государства напали сыновья Ахмата в отмщение за отца. Они опустошили области Слуцка, Новогрудка и Минска. Говорят, что в этот поход татарами уведено было в плен около 100 000 человек. Но едва польское правительство успело опомниться от этого погрома, как крымский хан Менгли-Гирей с войском тысяч в тридцать напал на юго-западную границу Литовского государства и страшно опустошил ее. А вдобавок к этому внутри Литвы произошло волнение, произведенное одним из литовских магнатов, Михаилом Глинским. Глинский был потомок одного татарского князя, перешедшего служить в Литву еще при Витовте. Сначала Михаил Глинский служил германскому императору Максимилиану I и отличился многими воинскими подвигами в Италии; затем он перешел на службу к Александру Казимировичу и поселился в Литве. Александр полюбил умного и энергичного Глинского и сделал его самым близким человеком. Последнее обстоятельство возбудило страшную зависть у остальных литовских магнатов; чтобы очернить его в глазах Александра Казимировича и тем самым лишить Глинского доверия у своего князя, они стали выдумывать на него разные клеветы и между прочим выдумали, будто Михаил Глинский думает овладеть литовским престолом. Насколько последнее обвинение верно, мы хорошо не знаем, знаем только то, что Глинский, узнавши об этом, стал сильно преследовать всех тех лиц, которые казались ему подозрительными. Так, по его настоянию, князь посадил в тюрьму старосту лидского Илинича, а брата виленского епископа, Варфоломея, одного из выдающихся литовских магнатов, и трокского воеводу Забржезинского лишил мест. Но такого рода поступки короля произвели в Литве всеобщее волнение. На Радомском сейме, собранном королем в 1506 г., на него посыпались упреки со всех сторон; но особенно резко осуждал Александра Казимировича виленский епископ; говоря речь свою, он закончил ее такими словами: «Ты клялся пред святым крестом не нарушать привилегий дворян, а теперь забыл клятву, Бог тебя как клятвопреступника накажет!» После сих слов Александр Казимирович, как передает Стрыйковский и иезуит Коялович, был поражен параличом. Но от этих ли слов или от чего другого, не знаем, но только король скоро после Радомского съезда действительно заболел.

А между тем татары, воспользовавшись болезнью короля, снова совершили нашествие на пределы Литовского государства. На этот раз они, предводительствуемые Менгли-Гиреем, разорили Слоним, Волковыск и затем, перейдя Неман, напали на Лидскую область. Опасность грозила самой литовской столице; нужно было поторопиться сбором войска для отражения неприятеля; король поручил это Михаилу Глинскому, с каковою целию и отправил его из Радома в Вильну. Но когда Глинский, прибывши к месту назначения, стал собирать войско, то едва мог собрать 3000 человек, да и эти не хотели двинуться на неприятеля без короля. Поэтому Александр Казимирович, несмотря на свою болезнь, должен был отправиться к войску, куда прибыл в сопровождении жены Елены. По приезде в Литву король увеличил сбор ратников еще на 4000; таким образом составилось ополчение в 7000 человек, с которыми сам король отправился против татар в шесть раз сильнее его. Но прибывши в Лиду, Александр Казимирович так ослабел, что не мог далее следовать; тут он передал начальство над войском своему любимцу Глинскому; написал духовное завещание, в котором назначил наследником брата Сигизмунда и поручил ему свою жену, и затем возвратился в Вильну.

В Вильне жизнь короля со дня на день угасала; приближенные посоветовали пригласить к больному некоего Балийского, который слыл в то время за искусного лекаря, а на самом деле был шарлатан. Этот доктор-шарлатан не иначе согласился ехать к больному, как получив вперед 300 червонцев. Лечение его было самое простое: он велел натопить баню и, приведя в нее больного, взвалил его на полок и стал парить и едва не запарил до смерти: короля сняли с полка без чувств. Такого рода лечение так взбесило вельмож, что те схватили Балинского и бросили в тюрьму, откуда он, впрочем, благодаря подкупу скоро бежал. А между тем Александр Казимирович все более и более слабел и наконец 19 августа 1507 г. скончался; пред самою смертию он получил известие, что Глинский разбил наголову татар и отогнал их от пределов Литвы. Александр Казимирович похоронен в Вильне, в католическом кафедральном костеле.

После соединения Литвы с Польшею ни один из государей польско-литовских не терял из территории Литовского государства столько, сколько потерял Александр Казимирович. Но на это нельзя смотреть как на следствие дурного правления покойного короля и его бездарности; это есть результат политической унии Литвы с Польшею. Это те плоды, которые начали созревать на дереве, посаженном рукою Ягайлы и взлелеянном Витовтом. В то время когда в социально-политический строй Литовского государства благодаря этому соединению все более и более вносились беспорядки и анархия, в Московском государстве благодаря твердой монархической власти, наоборот, все более и более утверждались: единство, порядок, внутренняя сила и крепость, пользуясь которыми московские князья, начиная с Василия Темного, делают наступления на Литовское государство, наносят ему удары и при этом отрывают одну область за другою. Правда, удары, наносимые Москвою Литве, а вместе и Польше, иногда слабели и даже совсем прекращались, но потом с большею силою возобновлялись; результат этой борьбы известен всем: он на глазах у нас.