Джеймс Роудз - История Гражданской войны в США. 1861–1865 [litres]

В общественном сознании усиливались настроения подавленности и недовольства. Президент Дэвис был недоволен конгрессом, конгресс в равной степени был недоволен им; многие люди испытывали неудовлетворенность обоими. Генеральная ассамблея Виргинии единодушным голосованием выразила мнение, что назначение Ли командующим всеми армиями «повысит их дееспособность» и «реанимирует дух» как солдат, так и общества. Об этом почтительно и конфиденциально было сообщено Дэвису, который с готовностью ответил, что полностью согласен с мнением ассамблеи; вскоре после этого он назначил Ли главнокомандующим армией Конфедерации. [741] 17, 18 января (Official Records… Armies. Ser. 1. XLVI, Pt. II. P. 1084, 1091). Важно отметить, что все люди, вне зависимости от того, какие взгляды они имели по другим вопросам, в едином порыве обратились к Ли как к своему спасителю, если о спасении еще могла идти речь. Его личный авторитет хорошо иллюстрирует один случай, произошедший в то время. Сильные дожди размыли участок железной дороги между Ричмондом и Данвиллом, которая была главной линией снабжения его армии, поэтому доставка провианта могла возобновиться только через несколько дней. По предложению военного министерства Ли подписал личное обращение к фермерам, мельникам и прочим гражданам с просьбой предоставить продукты. Можно было думать, что в этой области уже нечего реквизировать, но люди охотно предоставили продукты в достаточном, чтобы армия справилась с временными трудностями, количестве.

Джефферсона Дэвиса публика ставила гораздо ниже генерала Ли, но после Ли он обладал наиболее сильным личным влиянием в это отчаянное время. Власть, которой он обладал в силу занимаемой должности, в сочетании с тем, что у его оппонентов не было лидера, мешает понять настроения общества. Все хотели мира; каждый был готов согласиться на либеральные условия Севера, если это гарантировало бы независимость Конфедерации. Этого мнения придерживался и Дэвис, который тем не менее «не в полной мере сознавал всеобщую деморализацию Юга». [742] Alfriend F. H. Life of J. Davis. P. 597. Его оптимизм придавал ему силы подняться над болезнью и постоянной слабостью. Он обладал упрямым характером и не отличался тактичностью. Критика звучала громко, предлагались различные планы, но, за немногими исключениями, люди были не в состоянии осознать реальную ситуацию: располагая превосходящими ресурсами и более эффективным управлением, Север побеждает Юг. Невозможно сказать, как много людей уже понимало эту неизбежность, понимало, что без воссоединения и отмены рабства никакого мира не будет, и было готово согласиться с этими условиями. С военной точки зрения единственным возможным решением оставалось предоставление свободы рабам, которые взялись бы за оружие для защиты Конфедерации.

В течение 1864 года вопрос о приеме рабов на военную службу рассматривался; 11 января 1865 года он получил одобрение генерала Ли, который предложил немедленное освобождение всем, кто поступит на службу, и одновременно рекомендовал разработать «хорошо продуманный план постепенного и всеобщего освобождения». [743] 11 января (Official Records… Armies. Ser. 4, III. P. 1013). Конгресс не спешил прислушаться к рекомендациям Ли; если в таком курсе и можно было усмотреть какую-то пользу, принимать его было слишком поздно. Прием на воинскую службу рабов вызывал сильнейшие возражения. Хоуэлл Кобб, у которого в начале войны было около тысячи рабов, высказался наиболее резко: «День, когда вы начнете делать солдат из негров, станет началом конца Революции. Если из рабов получатся хорошие солдаты, значит, вся наша теория рабства неверна». [744] 8 января (Official Records… Armies. Ser. 4, III. P. 1009). На самом деле мог возникнуть логичный вопрос: если мы добровольно собираемся освободить наших рабов, то какой смысл было отделяться и начинать войну? Но в январе 1865 года почти каждый южанин на вопрос «За что вы сражаетесь?» ответил бы так: за нашу независимость и против подчинения.

Благодаря неофициальному содействию Фрэнсиса П. Блэра-старшего 3 февраля состоялась конференция, в которой приняли участие, с одной стороны, Линкольн и Сьюард, а с другой – вице-президент Стивенс, судья Кэмпбелл и сенатор Хантер. Известная как «встреча на Хэмптонском рейде», она прошла на борту парохода Соединенных Штатов, бросившего якорь близ форта Монро. После обмена любезностями и воспоминаний о партии вигов, которым предались Линкольн и Стивенс, вице-президент Конфедеративных Штатов спросил: «Господин президент, есть ли способ положить конец нынешним бедствиям?» Линкольн ответил по существу: «Я знаю лишь один способ для тех, кто сопротивляется законам Союза – прекратить сопротивление… Восстановление Союза – условие sine qua non для меня». Судья Кэмпбелл поинтересовался, каким образом может произойти восстановление, если Конфедеративные Штаты на это согласятся. Линкольн отвечал: «Разоружить свои армии и дать возможность национальным властям вернуться к исполнению своих функций». Обсуждался и вопрос о рабстве. Президент сказал, что «никогда не изменит и не модифицирует ни единого положения Прокламации», а Сьюард объяснил южанам, что конгресс уже принял Тринадцатую поправку, отменяющую рабство.

Если Конфедеративные Штаты прекратят войну, спросил Стивенс, «смогут ли они иметь своих представителей в конгрессе?». Линкольн сказал, что это возможно, но он не может говорить ни о каких условиях по этому вопросу. Когда Стивенс настойчиво подчеркнул, что его следует как-то прояснить, Линкольн ответил, что не может договариваться «с вооруженной стороной, выступающей против правительства». Хантер заметил, что «такое часто случалось», и привел в пример «Карла I во время гражданской войны против британского парламента». Линкольн сказал: «Я не очень силен в истории. По этим вопросам советую обратиться к Сьюарду. А про случай с Карлом I я точно помню одно: в итоге он лишился головы». В ходе дальнейшей дискуссии Линкольн взорвался: «Стивенс, если бы я жил в Джорджии с моими нынешними настроениями, я бы сказал, что бы я сделал на вашем месте. Я бы вернулся домой и посоветовал губернатору штата собрать законодательное собрание и заставить их отозвать все войска с фронта, избрать сенаторов и членов конгресса, ратифицировать Тринадцатую поправку к конституции с перспективой применения ее, скажем, через пять лет… Какие бы ни были взгляды у ваших людей до войны, их нужно убедить, что рабство обречено. В любом случае оно продлится недолго, и самое лучшее, на мой взгляд, для вас как государственных деятелей – это принять такую политику, чтобы избежать по возможности неприятностей от немедленного освобождения. Вот так бы я поступил на вашем месте».