Джеймс Роудз - История Гражданской войны в США. 1861–1865 [litres]

2500 армейских повозок везли полный комплект боеприпасов и значительную долю правительственных рационов. Первоначальные запасы провизии пополнялись за счет систематических реквизиций у местного населения, доказавших свою эффективность во время марша от Атланты к морю. Нынешний поход начался в Южной Каролине, его маршрут был проложен по самому центру штата и отмечен сожженными домами и хлопковыми складами. Солдаты взрывали железные дороги, жгли деревянные строения, гнули рельсы, уничтожали водонапорные башни, двигатели и технику. Конфедераты тоже жгли хлопок, чтобы он не достался армии Союза, а все, что оставалось на территории, по которой армия просто проходила и не собиралась занимать навсегда, жгли северяне. В высших армейских кругах существовала особая неприязнь к Южной Каролине как первоисточнику всех бедствий последних четырех лет. «Вся армия, – написал Шерман, – с ненасытной яростью занимается поджогами, стремясь отомстить Южной Каролине. Я почти опасаюсь за ее судьбу, но чувствую, что она заслужила все, что с ней сейчас творится». [752] 24 декабря 1864 г. (Official Records… Armies. Ser. 1. XLIV. P. 741). При таких настроениях командиров неудивительно, что рядовой состав считал совершенно нормальным грабить противника и жечь его жилища; однако большую часть этих беззаконий совершали отстававшие от своих частей солдаты. Приказы Шермана, возможно, были оправданны с военной точки зрения, но они оставляли лазейки для мании уничтожения; неотложные дела и груз ответственности, лежащий на нем, возможно, вынуждали его закрывать глаза на разорение, причиняемое его армией. Впрочем, есть свидетельства, подтверждающие, что многие старшие офицеры старались по мере сил прекращать мародерство солдат и даже за него наказывали. Бросающееся в глаза исключение – тот же Килпатрик, подчиненные которого не знали никакого удержу и всегда были первыми в погромах и грабежах.

Наиболее драматичным случаем за время этого похода было частичное уничтожение в огне Колумбии, столицы Южной Каролины. Но ни Шерман, ни Уэйд Хэмптон и никто из офицеров армии Севера или Юга к этому отношения не имел. [753] Rhodes J. F. History… V. P. 90 et seq.; Idem . Historical Essays.

Занятие Колумбии Шерманом вынудило конфедератов 18 февраля оставить Чарлстон. Предпринимались попытки собрать силы, которые могли бы противостоять армии Союза, но в свете неуклонного наступления противника они были судорожными и недостаточными. Дэвис, узнав о необходимости эвакуации Чарлстона, написал: «Я надеялся на другие и лучшие результаты, а это вызывает у меня крайнее разочарование». [754] Official Records… Armies. Ser. 1. XLVII, Pt. II. P. 1201.

В Чарлстоне было уничтожено много недвижимости, к чему, случайно или сознательно, приложили руку сами конфедераты. Федеральные войска, войдя в город, обнаружили пылающие или уже сгоревшие общественные здания, магазины, склады, железнодорожные мосты, частные дома и запасы хлопка, но затем и они выместили свою ненависть к этой колыбели сецессионизма мародерством и грабежами. Вероятно, в то время большинство северян полагало, что Чарлстон вполне заслуживает тех бедствий, которые на него обрушились, но страдания и нужда в этом бывшем оплоте богатства и утонченности сейчас могут вызвать у нас сочувствие к жителям, испытавшим на себе ужасы войны.

Для правильного понимания специфики марша по Южной Каролине надо постоянно иметь в виду ненависть солдат и офицеров к штату, который возглавил движение сецессионизма. Это, несомненно, многих из них подталкивало к проступкам, которых они не совершали в Джорджии и от которых впоследствии воздерживались в Северной Каролине, но давало легкое оправдание грабежам и злодеяниям. Генерал Блэр 7 марта сообщал, что «сегодня каждый дом на пути продвижения его частей разграблен, сундуки взломаны, разворованы ювелирные изделия, серебро и пр.». [755] Ibid. P. 714. Кокс после войны располагал свидетельствами об ограблениях и даже пытках людей с целью заставить их выдать, где спрятаны деньги и ценности. «Отбившиеся от своих частей, дезертиры обеих армий, мародеры, бродяги разного сорта, черные и белые, совершали злодеяния по отношению к местным жителям»; было известно о «трех произошедших изнасилованиях и одном убийстве». [756] Ibid. Pt. III. P. 79. В некоторых случаях следовало наказание. Одному солдату, который отнял часы у гражданского лица, Ховард приказал обрить голову и выгнать из армии. Кокс, командующий Двадцать третьим корпусом в армии Скофилда, [757] Скофилд прибыл в Северную Каролину. привел в исполнение смертный приговор, вынесенный военно-полевым судом за изнасилование; виновным, судя по его воспоминаниям, был «баунти-джампер». Военная комиссия, признав одного рядового виновным в убийстве гражданина Северной Каролины, приговорила его к расстрелу; через два дня приговор был приведен в исполнение. [758] Official Records… Armies. Ser. 1. XLVII, Pt. III. P. 470. Шерман утверждал, что в принципе все, уличенные в воровстве, подвергались наказанию, но если обратиться к свидетельствам, нельзя не видеть, как много было преступлений и сколь мало – наказаний. Тем не менее, несмотря на масштаб беззаконий, о которых мы время от времени узнаем что-то новое, злодеяния в отношении женщин были редкостью. Шерман показал под присягой, что на протяжении всего похода он слышал только о двух случаях сексуального насилия.

Впоследствии офицеры федеральной армии были склонны преуменьшать злодеяния, а многие авторы с Севера – вообще о них умалчивать, так что если даже собрать все случаи, упоминаемые в свидетельствах северян, то получится, что армии Союза не чинили ничего несправедливого, какие бы факты ни становились известны. А поскольку большинство свидетельств южан отличаются неконкретностью и пронизаны сильными эмоциями, я предпочел раскрывать эту тему по источникам со стороны Севера, оставляя возможность для естественного вывода: если бы рассказано было все, то свидетельств против армии Шермана оказалось бы намного больше. [759] См.: Reid W. Ohio in the War. I. Солдаты, которые шли за Шерманом, вели себя, вероятно, более гуманно, чем солдаты почти любой из европейских армий, сражавшихся до нашей Гражданской войны; но вторгнувшееся на территорию противника воинство – это всегда ужасающее бедствие.

Шерман подошел к Фейетвиллу (Северная Каролина) 11 марта и при помощи парового буксира, который поднялся по реке Кейп-Фир из Уилмингтона, наладил сообщение со Скофилдом, [760] Корпус Скофилда из армии Томаса в Теннесси был переброшен по реке и железной дороге в Вашингтон, а оттуда морем – к Уилмингтону, Северная Каролина. а затем – с Грантом и Стэнтоном. Вплоть до 22 февраля Грант из ричмондских газет получал достаточное представление о действиях Шермана, но в этот день власти потребовали от газетчиков перестать публиковать любые известия, связанные с угрожающим военным положением в обеих Каролинах, после чего он мог вылавливать только уклончивые и неудовлетворительные сведения. В письме Гранту Шерман отметил: «Армия в прекрасном здравии, состоянии и духе, хотя у нас была отвратительная погода и дороги, которые помешали бы продвижению почти любых людских масс, о которых мне доводилось читать». [761] Official Records… Armies. Ser. 1. XLVII, Pt. II. P. 794.