Стенли Лейн-Пул - Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев

17 декабря 1168 г. на помощь Шавару в Египет отправилась третья экспедиция, но в действительности она имела далеко идущие планы. Амори, вечно алчущий и вечно нуждавшийся в средствах, все еще ждал под стенами Каира обещанное визирем золото, когда Ширкух 8 января 1169 г. объединил свои силы с войском египтян, избежав прямого столкновения с армией франков, которая выдвинулась, чтобы помешать его продвижению. Обманутый Шаваром и проигравший в тактике Ширкуху, потерявший присутствие духа король Иерусалима отступил в Палестину. Сирийцы с триумфом вошли в Каир и были встречены как освободители. Благодарный халиф дал аудиенцию Ширкуху и облачил его в почетные одежды, и в них он предстал перед своим войском. Шавар, снедаемый в душе завистью и тревогой, посещал каждый день сирийский лагерь, устраивая свои выезды с невиданной роскошью: развевались на ветру знамена, били барабаны и пронзительно завывали трубы. Он оказывал всевозможные знаки почтения военачальникам, но не предпринимал никаких шагов, чтобы выполнить свои обязательства перед Нур ад-Дином. На самом деле Шавар замышлял предательски захватить Ширкуха и его полководцев на званом пиру. Вожди сирийцев скоро поняли, что ему нельзя доверять, и Саладин и Джурдик решили избавиться от него. Визиря застигли врасплох у почитаемой гробницы имама аш-Шафии, которой он приехал поклониться, люди Саладина, силой стащили Шавара с коня и взяли в плен. Какие бы планы ни строил Ширкух в отношении дальнейшей судьбы Шавара, они были перечеркнуты самим халифом; поступая подобно рабу, освободившемуся из-под власти сурового хозяина, он отдал безапелляционный приказ принести ему голову визиря. Что и было исполнено. Так закончил свою жизнь замечательный министр, отпрыск древнего рода, отважный вождь одного из племени бедави, ценитель поэзии; одновременно ему была присуща характерная для араба склонность ко лжи и обману.

Халиф аль-Адид, на которого произвела большое впечатление галантность его спасителей, немедленно назначил Ширкуха на вакантную должность визиря, наделил его неограниченными полномочиями и даровал ему титулы Победоносный эмир и Главнокомандующий (18 января 1169 г.). Народ был доволен, как и его правитель; им понравился радушный и веселый воин, который объехал страну полтора года назад, хотя и с целью сбора налогов. Каирцам нравились его обходительные манеры, когда он выделял им средства из войсковой казны, и то, что он позволил им разграбить дворец Шавара, в котором осталась нетронутой только подушка, на которой воссел его щедрый преемник! Арабский поэт видел все гораздо глубже, когда заметил, что когти Льва теперь крепко вцепились в его добычу (Лев Веры или Асад ад-Дин, таково было арабское прозвище Ширкуха; его же персидское имя переводится как Горный лев). Однако Лев Веры наслаждался ею не больше двух месяцев. Он скоропостижно скончался 23 марта 1169 г. в результате переедания, ведь он любил хорошо и много поесть. Ширкух был тучным и невысокого роста, холериком и жестоким по натуре человеком. Аллах явно обделил его умом. Все же он был храбрым и способным воином, стремившимся к славе, терпеливым в трудных обстоятельствах, снисходительным вне службы, и был любим своими подчиненными. Ему повезло свыше: умереть в нужный момент. Теперь дорога для Саладина была открыта.

У арабов существует пословица, которую можно перевести следующим образом: «Человек предполагает, а Бог располагает». Саладин был отправлен в Египет вопреки его воле, и он не ожидал там для себя ничего хорошего. Однако тот самый его первый шаг, которого он не желал сделать, должен был в итоге вознести его на вершину славы. «Аллах удивит людей, когда они увидят, как народ влекут в цепях в рай» – так говорит пророк Мухаммед. В подобных узах счастливой судьбы Саладина вели на трон. Фатимидский халиф выбрал его из всех сирийских полководцев в качестве наследника своего дяди, и 26 марта 1169 г., спустя три дня после смерти Ширкуха, его племянник был облечен в мантию визиря и награжден титулом аль-Мелик аль-Насир – «Царь сильный в помощи». Его собратья по оружию, многие из которых были старше и опытнее его, с трудом примирились с назначением молодого человека 30 лет без их согласия. Они считали, что он достаточно умен и умеет с достоинством вести себя в звании младшего командира, но не обладает честолюбием, необходимым для полководца. Существовало мнение, что именно благодаря умению договариваться Саладин получил свой пост. Но сама мысль, что он был поставлен выше боевых командиров Нур ад-Дина, была для них непереносима. Саладину потребовались весь его такт и дипломатия, и поддержка законоведа аль-Хаккари, приводившего серьезные аргументы, и необходимость свободного распоряжения войсковой казной, чтобы заставить завистливых воителей подчиниться. Все же некоторые из них предпочли вернуться в Сирию, но не служить под его началом.

Со своей стороны Саладин стал более требовательным к своему образу жизни. Он был все так же набожен, но стал более суровым и аскетичным. Он отбросил всякую мысль о развлечениях и приятном времяпрепровождении, начал придерживаться спартанских правил и сделал их образцом поведения для своего войска. Отныне он посвятил всего себя одной великой цели – основать мусульманскую империю, достаточно сильную для того, чтобы изгнать из страны всех неверных. «Когда Аллах даровал мне страну Египет, – говорил он, – я был уверен, что Он предназначал мне и Палестину». Вполне могло быть, что его рвение несколько гасил его природный эгоизм. Но результат был все тот же: отныне вся его жизнь была посвящена защите ислама. Он дал себе обет вести священную войну.

Положение нового визиря было на удивление двойственным. Он был одновременно и первым министром «еретика» халифа (шиита), и полководцем правоверного эмира (суннита). Это выглядело удивительно противоречиво: два имени упоминались во время пятничной молитвы в мечети. С подобным противоречием необходимо было покончить, но только путем обоюдного согласия. Резкие перемены могли быть фатальными; пока народ Египта сохранял привязанность шиитской доктрине, которая укоренилась за двести лет правления Фатимидов, и догматы шиизма способствовали ее распространению. Взаимоотношения Саладина и Нур ад-Дина были тоже довольно сложными. Эмир Сирии поздравил его с назначением и подтвердил, что Саладин остается командующим сирийской армии в Египте, но не более того. Его послания из Дамаска адресовались просто: «Эмиру Саладину, главнокомандующему, и другим эмирам». Это делалось для того, чтобы показать, что он не больше чем primus inter paris (первый среди равных), что его можно отозвать или понизить в звании по желанию его суверена. С целью постепенно укрепить свое положение, не вызвав недоверия народа Египта или зависти Нур ад-Дина, Саладину необходимо было проводить осторожную и взвешенную политику.