Стенли Лейн-Пул - Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев

«Был отдан приказ отрубить головы заложникам, за исключением наиболее знатных среди них, которых можно было обменять на пленных христиан. Король Ричард I, всегда готовый истреблять турок, не признававший закон Магомета и ратуя за закон Христов, в пятницу после праздника Успения [Баха ад-Дин и Роджер из Ховедена называют иную дату: вторник 20 августа] повелел вывести из города 2700 заложников и обезглавить. Что и было исполнено незамедлительно. Находившиеся на службе короля поспешили выполнить его повеление, и благодаря Божьей милости они отомстили так за христиан, которых эти пленные убили из луков».

Когда сарацины на передовом посту у Акры увидели, как их соотечественников хладнокровно казнят прямо у них на глазах, они сломя голову бросились на помощь, стремясь предотвратить убийства. Бой продолжался до самой ночи, но им не удалось спасти осужденных. «Пощадили только знатных людей и тех, кто мог работать», а престарелые и больные, и даже женщины и дети, были безжалостно преданы смерти посредством меча. После стольких свидетельств милосердия и благородства со стороны Саладина проявленная королем Англии жестокость потрясала. Но тем, кто изучает историю крестовых походов, не следует думать, что в войне человеческие добродетели, великодушие, терпимость, истинное рыцарство и культура были характерны только для поведения сарацин.

Сразу же после устроенной им бойни Ричард I принял решение совершить марш вдоль побережья к Аскалону на своем пути к Святому городу, где Саладин так наглядно преподал урок милосердия. Было сложно заставить крестоносцев двигаться быстрее. Не менее 300 тысяч человек было под командой короля, но отряды покидали город «медленно и неохотно». «Итинерарий» отмечал: «Люди, предававшиеся разврату и роскоши, были принуждаемы оставить город, где жизнь была полна удовольствий и неги, где был богатейший выбор вин и красивейших дам. Многие из-за этого приобрели привычку к разврату. Жители города поражались их роскошному образу жизни, их чревоугодию и распущенности, что приводило людей рассудительных в крайнее смущение». Ричард заявил, что из всех женщин сопровождать войско могут только прачки, «которые не могут стать причиной греха», что тоже не способствовало поднятию боевого духа достойных воинов. Все же удалось мобилизовать 100 тысяч воинов, и они вышли в поход накануне Дня святого Варфоломея.

После сдачи Акры Саладин отошел на прежние позиции и расположил свое войско на холмах, которые контролировали две основные дороги: одна вела в Тиверию и Дамаск, другая – на юго-восток через Назарет в Иерусалим. Холм Шафраам (Шефарам) господствовал над обеими дорогами. Ричард I не дал, однако, своему противнику возможности помешать ему, он не собирался идти через холмы, находившиеся в руках сарацин. Он выбрал более длинный, но и более безопасный путь – старую римскую дорогу, которая шла вдоль побережья. Даже имея на левом фланге расположившиеся среди холмов вражеские отряды, король Англии находился под защитой своего морского флота на правом фланге. В его планы входило спуститься по побережью до Яффы и Аскалона и, создав там базу для нападения, нанести удар по Иерусалиму. Расстояние по прямой до Яффы равнялось около 100 км; однако необходимо было переправиться через восемь рек, дорога часто шла через густой кустарник и высокие травы. К тому же стояло самое жаркое время года, и вдоль всего пути тянулась гряда холмов, поросших низкорослым лесом, которые могли служить сарацинам прикрытием, и, если бы у Саладина были здесь метательные орудия, совершить марш было бы абсолютно невозможно. Как бы то ни было, но только твердая решимость Ричарда I поддерживать железный порядок в войсках и продвигаться упорно вперед, не отвлекаясь на действия мусульман среди холмов, спасла его от катастрофы.

В пятницу 22 августа франки пересекли Белус и разбили лагерь на другой стороне реки. На рассвете в воскресенье Саладин увидел огни вражеского лагеря, который снимался со своего места. Султан сразу же снарядил обоз и пошел к холму Талль-Кеймун, расположенному в отрогах горы Кармель, который господствовал над основной южной дорогой, ведшей из Акры и Хайфы во внутренние области Палестины. Отряд, посланный им, чтобы беспокоить франков частыми нападениями, прислал сообщение, что враг форсировал реку Кишон и остановился лагерем в Хайфе. Было ясно, что Ричард I не собирался идти вглубь. Дозору было приказано наблюдать за его передвижениями ночью. На следующее утро, оставив большой отряд под командованием Джурдика, верного эмира из прежнего египетского окружения Ширкуха, вести наблюдения за врагом и дальше, Саладин отправился через холмы в Кесарию, где начинались прибрежные леса и где франки, при условии что они продолжат держаться берега моря, должны были разбить свой следующий лагерь. Здесь султан внимательно разведал местность, чтобы выбрать удобную позицию для будущего сражения. «Он вернулся в лагерь сильно уставший после вечерней молитвы» и сообщил, что франки все еще в Хайфе и что ничего невозможно предпринять заранее, пока они не решатся на следующие шаги. На следующий день Саладин устроил смотр войскам и поднял их дух, восполнив потери своих воинов в лошадях и имуществе и пожаловав им новые дары. 27 августа он трижды проехал к побережью и обратно, подыскивая подходящее место для битвы с врагом, который медленно выходил на равнину, образованную отрогами горы Кармель. На следующий день Саладин двинул войско вперед, чтобы прикрыть Кесарию. К султану были приведены захваченные пленные, которые сказали Саладину, что франки ожидают подход флота, который везет припасы. Все пленники, за исключением женщин, были казнены: жестокость короля Англии не должна была остаться без отмщения, так думал даже Саладин. Восемнадцать франков были преданы смерти за один день.

Наконец 30 августа пришло известие, что враг приближается. Сарацины стояли по-прежнему близ Кесарии, и Саладин снова построил их в линию нападения. Баха ад-Дин был вместе со своим господином поблизости от врага, и он описал первое с ним столкновение. Он сообщает, что стрелы лучников-мусульман мало что могли сделать против доспехов франков. «Их пешие воины встали непоколебимо, как стена впереди конницы; и каждый пехотинец был одет в толстый гамбезон и хауберк, длинный и прочный, так что наши стрелы не могли причинить им урон. В то же время их стрелки из арбалета поражали наших лошадей и их всадников. Я видел не одного воина, который, ощетинившись несколькими стрелами, вплоть до десяти, продолжал идти вперед».

Отрядам, расположенным ближе всего к побережью, не могло угрожать нападение сарацин, они сменяли по очереди части, бившиеся на левом фланге, а рыцари стояли в центре под защитой пехоты, и пока не принимали участия в сражении. Выстроившись в таком боевом порядке, христиане постепенно продвигались вперед, отбивая на левом фланге все атаки сарацин. «Мусульманские лучники постоянно обстреливали их и старались нарушить их правильные ряды, но воины великолепно держали строй и продолжали неспешно продвигаться вперед, а за ними вдоль берега плыли их корабли».