Ларс Браунворт - Краткая история крестовых походов

Поначалу он импульсивно решил проигнорировать Бернарда. Когда осенью 1146 года пламенный священнослужитель попросил у короля аудиенции, Конрад отказал, сославшись на неуместность момента. Однако аббат отнюдь не относился к числу тех, от кого можно так легко отмахнуться. Поскольку германское духовенство умоляло его и далее прилагать предпринимаемые им усилия, Конрад с большой неохотой согласился принять его на Рождество.

У короля не было ни единого шанса. Бернард задействовал всю силу своего красноречия, заставив многих присутствовавших разрыдаться. Свою проповедь он закончил подробным перечислением многочисленных королевских услад – огромное, процветающее королевство, красавица-жена, богатство и роскошь. Какими еще благодеяниями – прогремел он, не сводя с Конрада своего горячего взора, – должен осыпать его Христос, чтобы он ради Него потрудился? Вот здесь несчастный Конрад и сломался – задыхаясь от слез, он только и смог, что произнести: «Я готов Ему служить» .

Когда в первые месяцы 1147 года Бернард возвратился в Клерво, у него были все причины радоваться проделанной им работе. Благодаря исключительно его собственным стараниям две огромные армии под предводительством настоящего короля поклялись выступить в поход, чтобы защитить Святую землю. Если успехом увенчался Первый крестовый поход, во главе которого стояли простые дворяне, то что тогда говорить о нынешнем, вдохновленном им, Бернардом?

Впрочем, на горизонте все же маячили знамения возможных проблем. Когда ряд германских дворян обратились к Евгению III с прошением разрешить им исполнить клятву, развязав войну с язычниками к востоку от империи, папа параллельно согласился на так называемый Вендский крестовый поход против славян. Затем он дал аналогичное разрешение испанцам, чтобы они могли продолжить борьбу с исламом на западе. Поскольку теперь Второй крестовый поход был нацелен сразу на три направления, над ним нависла угроза распыления сил.

В начале 1147 года все эти тревоги казались бесконечно далекими, и их можно было попросту выбросить из головы. Большая часть борцов за идею направилась в Сирию – отвоевывать Эдессу. Хорошо обученные и ведомые вперед отличными командирами, они, в отличие от предшественников, шли на помощь земле, где к тому времени уже выстроили замки и создали дружественные государства, что стало для них еще одним преимуществом. И если Господь не обойдет их своей милостью – а Бернард ничуть не сомневался, что так оно и будет, – то их вряд ли ждет поражение.

Для тех, у кого были глаза, чтобы видеть, знамения «божьего одобрения» поздней весной 1147 года находились повсюду. Первой предстояло выступить в путь группировке крестоносцев, состоявшей из выходцев с Западной Европы – французов, англичан и жителей стран нынешнего Бенилюкса. Они решили отправиться по морю вдоль северного побережья Франции, но по воле бури оказались на территории Португалии.

Там к ним явились эмиссары короля Альфонсо I, жаждавшего заручиться их поддержкой в осаде Лиссабона, который на тот момент находился в руках мусульман. Трехмесячная блокада города оказалась не особенно тяжелой и когда в стенах, наконец, пробили бреши, начался невиданного размаха грабеж. Многие выступившие в поход поздравили себя с тем, что им удалось так быстро исполнить клятву крестоносцев, и поступили на весьма доходную службу к испанскому королю. Те же, кто отправился дальше в Палестину, захватили с собой немало сокровищ. В отличие от Первого крестового похода, первая волна которого была раздавлена, Второй крестовый поход начался очень даже благополучно.

Даже ситуация на Востоке, и та, казалось, постепенно улучшалась. Пока Бернард Клервоский стращал германского короля Конрада III, убеждая поучаствовать в крестовом походе, огромное царство Занги все больше слабело. 14 сентября 1146 года атабек публично осудил одного из своих невольников за употребление вина. Той же ночью оскорбленный раб прокрался к Занги в шатер и заколол его насмерть. В последовавшем за этим хаосе королевство было напрочь обескровлено жуткой борьбой за власть между сыновьями Занги.

Регенсбург на юго-востоке Баварии германская армия в начале мая покидала в радостном настроении. Город сиял весенними цветами – проводить крестоносцев пришли чуть ли не все его обитатели. Особенно значительным и грозным выглядел Конрад на могучем коне и в сопровождении хорошо сложенного рыжебородого племянника – будущего императора Фридриха Барбароссы. Ни тот ни другой не предпринимали никаких попыток сдержать энтузиазм войск. Переход через византийскую территорию сопровождался буйством [88]   Солдаты настолько отвратительно себя вели, что имперские города запирали ворота, а съестные припасы спускали с крепостных стен в корзинах. . В сентябре армия вышла к Константинополю и короля немедленно принял у себя византийский император Мануил Комнин.

Расквартировать у себя армию крестоносцев ему хотелось в самую последнюю очередь. Для его деда Алексия Первый крестовый поход обернулся сплошной головной болью, а в последующие годы отношения с Западом значительно ухудшились. Первые четыре года своего правления Мануил, по сути, пытался устранить причиненный вред. Если не считать неизбывного Дамоклова меча в виде ислама, наибольшую угрозу для империи теперь представляла Сицилия, где недавно взошел на трон кузен Боэмунда Роже II. Мануил Комнин самым тщательным образом выстроил против Сицилии альянс, но потом явился Бернард Клервоский со своим красноречием, по действию ничуть не уступавшему железной болванке для сноса старых зданий, и все испортил. Теперь, вместо того чтобы наблюдать за крахом Сицилийского королевства, Мануилу пришлось принимать у себя ту самую армию, поддержкой которой он еще совсем недавно намеревался заручиться.

Гости были ужасны. Солдаты Конрада походя нападали на византийских граждан, грабили лавки, да при этом еще обладали отвратительной привычкой вламываться в дома и забирать себе все, что попадет под руку. Сам король сохранял холодность, даже не думал ни за что извиняться и лишь высокомерно принимал постоянно присылаемые Мануилом дары.

Призвав на помощь свои неисчерпаемые запасы такта, император тщательно игнорировал эти оскорбления. Он все еще лелеял надежду возродить свой альянс, а германский монарх требовался ему в качестве его средоточия. Но как ни уговаривал его император, было очевидно – Конрад хотел лишь двинуться дальше со своим крестовым походом. Получив напоследок несколько даров, германцы на паромах переправились в Анатолию.