Ларс Браунворт - Краткая история крестовых походов

Дандоло слишком близко подошел к цели, чтобы теперь отступать. Когда простые солдаты потребовали от предводителей отдать приказ выступать, он вкрадчиво возразил, что теперь пришло время отомстить за грязное убийство. Да, крестоносцы и в самом деле выступили в поход, дабы освободить Иерусалим, но сейчас у них появилась возможность исцелить раны в границах самого христианского мира. Напомнив, что они по-прежнему не оплатили свой долг перед венецианцами, он заявил: пожать богатый урожай им помешала единственно византийская жадность. Все они видели город, роскошные шелковые одежды, бесчисленные реликвии, крытые золотом церкви и исполинские мраморные дворцы. Им полагалась плата, и если византийцы откажут, то крестоносцам придется взять ее силой. Захватив город, они получат все, что им должны, накажут убийцу императора и позволят папе установить контроль над православной церковью. Какая цель может быть священнее этой? Перемежая данные аргументы благородными принципами, завуалированными угрозами, искусно играя на жадности, он одержал верх. 9 апреля 1204 года армия крестоносцев перешла в наступление на столицу самого древнего и значимого христианского государства на всей земле.

Сопротивление закончилось на удивление быстро. Атаку лично возглавил слепой дож, величественно подойдя на своей роскошной барке вплотную к городским стенам. На третий день сражения небольшому отряду рыцарей удалось обнаружить старые, заложенные кирпичом ворота и проскользнуть внутрь. Несмотря на огромное численное преимущество, перепуганные защитники города обратились в бегство.

Мурзуфл предпринял смелую попытку спасти положение и в одиночку бросился на вражеский отряд, но на его клич не отозвалась ни одна живая душа. Для оказания реального сопротивления имперские силы пребывали в слишком плачевном состоянии, а боевой дух граждан был чересчур подорван. Когда армия крестоносцев в полном составе хлынула в город, Мурзуфл бежал, бросив его на произвол судьбы.

Константинополь оказался во власти крестоносцев, но его огромные размеры сумели сделать то, что оказалось не под силу византийскому войску, и тотчас же их остановили. Не зная толком, что делать дальше, западные рыцари замерли. Враг по-прежнему значительно превосходил их числом; тщательно спланированное по времени нападение в толчее городских улиц точно разметет их в клочья. Даже сейчас какой-нибудь сенатор или знатный вельможа мог заниматься организацией обороны города. Созванный на скорую руку военный совет решил укреплять уже занятую ими территорию. На одной из грандиозных городских площадей из подручных средств возвели стены, а несколько близлежащих домов предали огню, дабы не позволить гражданам устраивать там засады.

В ту ночь оба предводителя крестоносцев спали плохо. На фоне странной тишины, наступившей после нескольких дней боев, в сочетании с нежеланием участников похода двигаться дальше, в сердцах многих мелькнул проблеск надежды. Западные рыцари предприняли нападение, когда Мурзуфл узурпировал трон, и поэтому, не исключено, удовлетворятся избранием его преемника.

С наступлением утра на широких городских улицах выстроились византийцы с иконами, готовые приветствовать нового императора, кем бы он ни был, однако их встретила яростная толпа.

Проснувшись, западные рыцари увидели у своих ног самый богатый в мире город. Осознание того, что никакой контратаки не будет, что все, попадавшееся им на глаза, можно взять себе, без остатка выплеснуло наружу чувство неудовлетворенности, накопившееся за последний год. Вооруженный люд заполонил широкие улицы, убивая каждого, кто попадался на пути. Величественные дворцы подвергались разграблению, церкви обирались дочиста, из гробниц разворовывался весь ценный металл. В имперском музее с саркофагов срывали крышки, вытряхивая тела покойных императоров и снимая кольца, одежду и ювелирные украшения, ускользнувшие от внимания гонцов Алексия [130]   Зрелище прекрасно сохранившегося тела Юстиниана Великого оказалось достаточным для того, чтобы вандалы остановились – на какое-то время. В итоге он все равно оказался на земле вместе с Константином Великим и останками других императоров. .

Масштаб культурных потерь поражал воображение. Константин Великий и его ближайшие преемники перевезли в Константинополь значительное количество произведений искусства Древней Греции: великую статую Афины из Пантеона, бронзовую троицу, изображавшую победу Августа над Антонием и Клеопатрой, бесчисленные образы императоров, богов и героев. Большинство из них в приступе истерии переплавили на монеты или разбили. Статую Елены Троянской, про которую современник сказал, что она «убрана в красоту тысячи звезд и прозрачнее вечернего воздуха», сорвали с пьедестала и разбили молотками. Бесценные рукописи, хранившие тайны давно утраченных на западе трудов, уничтожили ради драгоценных обложек или сожгли в огне бесчисленных костров. Мраморные статуи громили, реликвии крушили, библиотеки предавали огню.

Но еще хуже физического разгрома оказался духовный ущерб. Крестоносцы нанесли всему христианскому миру рану, которая гноится и по сей день. Поклявшись когда-то освободить святыни Иерусалима, они вместо этого непрерывно грабили византийские церкви. В соборе Святой Софии, величайшем храме города, разбили вдребезги главный алтарь, вынесли всю церковную утварь, после чего поставили на патриарший трон какую-то французскую проститутку и заставили сплясать глумливый танец.

Тот факт, что все это натворили рыцари, несшие на своих доспехах изображение креста, стало жесточайшим ударом по репутации крестоносцев. Православные византийцы больше не могли считать западных католиков христианами в сколь-нибудь значимом смысле этого слова. Как писал один из очевидцев тех событий, они «проявили себя мародерами… прыгавшими на кресте ради малой толики золота» .

Достигнув Рима, известие повергло в ужас папу Иннокентия III. Он в ярости заклеймил всех, так или иначе причастных к этому «крестовому походу», сокрушаясь, что они отправились служить Христу, но вместо этого «смочили свои мечи Его кровью».

Осуждение папы не возымело никакого эффекта. Ущерб уже был нанесен, а пути назад отрезаны. Новым императором крестоносцы избрали одного из своих предводителей – покладистого Балдуина Фландрского. Кровь с улиц постепенно смыли, сожженные здания снесли, разграбленные церкви заново покрасили, официально отдали православную церковь во власть католической и объявили о восстановлении Римской империи [131]   Одним из результатов этого стала Византийская католическая церковь, совершающая обряды по православному канону, но при этом признающая над собой власть папы. . Дабы заглушить любые угрызения совести, крестоносцы говорили себе, что теперь, когда у них за спиной был римский Константинополь, они значительно укрепили присутствие христиан на Среднем Востоке.