Генри Хаггард - Полковник Кварич

«Ты, глупый осел, ты все неправильно сложил, это девятьсот пятьдесят, а не триста пятьдесят!» – «Нет, нет, сквайр, вы смотрите не на тот столбик, это дебеты» и так далее, пока обе стороны не устали, и ясно было только одно: баланс был в минусе.

– Ну вот, – произнес, наконец, сквайр, – теперь ты видишь. Похоже, я окончательно разорен, и, честное слово, во многом из-за твоей глупости. Ты все путал и путал, и напутал так, что теперь из-за твоей путаницы нас выгоняют из дома.

– Нет, нет, сквайр, не говорите так… не говорите так. Я тут ни при чем, я всегда был вам хорошим помощником, даже если я не слишком учён. Это все ваши чертовы ссуды, вот в чем беда, и проценты по ним, и все остальное, и, хотя, наверно, мне не следует говорить такое, бедный мистер Джеймс, да упокоит Господь его душу, и его мотовство. Только не говорите, что это я сказал, сквайр.

– Ладно, не будем спорить, – ответил его хозяин, – какая разница, чья это вина. Результат один, Джордж, я разорен, и поместье пойдет с молотка. Если, конечно, найдется желающий его купить. Де ла Молли жили здесь почти пять веков, после того как получили замок и земли в качестве приданого, женившись на представительнице рода Буасси, которые, в свою очередь, получили его от нормандских королей. И вот теперь оно пойдет с молотка и его купит какой-нибудь прощелыга, торговец картинами, или производитель бренди, или кто-то в этом роде. Увы, у всего есть конец, и да сбудется воля Божья.

– Нет, нет, сквайр, не говорите так, – взволнованно ответил Джордж. – Я не могу слышать, когда вы так говорите. Тем более что это не так.

– Что ты имеешь в виду? – резко спросил старый джентльмен. – Это именно так, если мы не найдем тридцать тысяч фунтов или около того, чтобы выкупить эти закладные. Хонэм уже ничто не спасет, кроме чуда. Ты ведь сам привык говорить, мол, что-то да подвернется.

– В таком случае чудо произойдет, – сказал Джордж, с глухим стуком опуская на стол кулак, мощный, словно баранья нога, – и даже не пытайтесь спорить со мной, сквайр. Я это точно знаю. Говорю вам, пока мы живы… нет, пока живы наши дети, в замке никогда не будет никого, кроме де ла Моллей. Если нужно найти деньги, разрази меня гром, они будут найдены. Или вы думаете, что всемогущий Господь собирается поселить в вашем замке какого-то приказчика, и это после того, как благородные люди жили здесь несколько веков? Говорю вам, что нет. И это истинная правда, потому что я знаю, что это так, и помоги мне, Боже, если я ошибаюсь.

Сквайр, который раздраженно мерил шагами комнату, внезапно остановился и пристально посмотрел на своего слугу, на его благородные черты. Несмотря на предрассудки, простодушие и случайные нелепости Джорджа, он был по-своему умен и прекрасно разбирался в человеческой натуре. Даже его предрассудки основывались, как правило, на некой твердой почве, иное дело, что до нее обычно бывало трудно добраться. Имелась у него и изрядная доля того удивительного инстинкта, который, при его наличии, с точностью анероида чувствует нравственную высоту других людей.

Он мог легко определить, когда человек говорил правду, а когда лгал. Более того, определял, когда истинность правды и ложность лжи зиждились на прочной основе факта или на ошибке. Конечно, инстинкт этот был смутным, и по своей природе с трудом поддавался определению, но в данном случае он проявил себя во всей своей силе. Пристально посмотрев на уродливое, меланхоличное лицо верного Джорджа, сквайр отметил, что в данный момент оно было почти прекрасно, озаренное светом убежденности, который оно излучало. Всего один взгляд, и сквайру стало ясно: Джордж говорит правду. Более того Джордж знал, что это правда, хотя и не ведал, откуда взялся этот свет истины, и, пока сквайр смотрел на него, половина тяжести свалилась с его души.

– Эй, Джордж, да ты, я смотрю, вдобавок к своим другим занятиям решил превратиться в пророка? – весело спросил сквайр, и не успел он произнести этих слова, как у дома остановилась великолепная гнедая лошадь Эдварда Косси и звякнул дверной колокольчик. – Ну что же, – добавил он, как только увидел, кто был его гость, – если я не ошибаюсь, мы скоро узнаем, сколько правды в твоих пророчествах, потому что сюда пожаловал сам мистер Косси.

Не успел Джордж прийти в себя от недавнего волнения и что-то ему ответить, как в комнату вошел Эдвард Косси. Сегодня он был особенно красив и внушителен.

Сквайр на этот раз пожал ему руку, хотя и довольно холодно, а Джордж коснулся своего чуба и, как то за ним водилось, произнес:

– К вашим услугам, сэр.

После чего хозяин сказал ему, что он свободен, хотя и не должен уходить слишком далеко, так как вскоре он снова ему понадобится.

– Понял, сэр, – ответил Джордж, – тогда пойду, прогуляюсь до «Тополей». Я велел одному малому быть сегодня в той округе, так как у меня к нему есть одно дельце: хочу договориться с ним по поводу рубки деревьев в большом лесу.

– Ну-ну, – сказал сквайр с выражением бесконечного отвращения, – в этом весь ты. Велеть человеку, чтобы сегодня он ждал тебя у «Тополей», потому что тебе взбрело в голову поговорить с ним о рубке леса. Почему ты не написал ему письмо, как обычный христианин, и не сделал предложение, вместо того чтобы гонять его вокруг фермы полдня, словно дикий индеец? К тому же до «Тополей» полмили и ни ярдом меньше.

– Боже мой, сэр, – сказал Джордж, уходя, – в наших краях так дела не делаются. Письма пусть пишут лондонцы и прочие мошенники, но тут у нас этот номер не пройдет. К тому же, сэр, если что, зовите, я вас услышу. Ваш покорный слуга, сэр! – бросил он Эдварду Косси и ушел.

Эдвард невольно улыбнулся, а сквайр с комичным видом посмотрел вслед верному Джорджу.

– Неудивительно, что поместье прогорело с таким управляющим, – сказал он вслух. – Гоняться за человеком вокруг «Тополей», словно индейская скво! Обычный подхалим, вот кто он такой, и это все, на что он годен. Однако это его способ ведения дел, и его уже не переделать. Итак, мистер Косси, – продолжил старый джентльмен, – тут у нас сложилось весьма прискорбное положение вещей, во всяком случае, насколько я могу судить. Вы наверняка уже в курсе шагов, предпринятых «Косси и сыном» с целью принудительного выкупа, ибо речь идет именно об этом, хотя я еще не получил формальное уведомление. Более того, я полагаю, что эти шаги были предприняты по вашему совету.

– Да, мистер де ла Молль, я в курсе, и вот официальное уведомление о возврате ссуды. – С этими словами Косси положил на стол сложенный лист бумаги.

– Ах, – вздохнул сквайр. – Понятно. Как я сказал вчера вашему управляющему, мистеру Квесту, мне кажется, что, учитывая природу отношений, которые существовали на протяжении многих поколений между нашей семьей и банкирским домом, частью коего вы являетесь, а также учитывая особые обстоятельства, в которых в данный момент оказались владельцы этой земли, и, – если отбросить в сторону всякие сантименты, – разрушительные последствия такой принудительной продажи для владельца собственности, ваш банк мог бы проявить чуть больше понимания. Увы, бесполезно пытаться сделать шелковый кошелек из уха свиньи или выжать кровь из камня, поэтому, судя по всему, мне ничего не остается, кроме как сделать хорошую мину при плохой игре. – С этими словами сквайр отвесил вежливый поклон. – Я и вправду не знаю, что мне вам сказать, мистер Косси. Я передам это уведомление моим адвокатам. Думаю, его с самого начала следовало отправить именно им.